— Сколько есть — всё мое.
— Опять заводишься на ровном месте. Хотел тебе предложить кой чего, но раз такая реакция…
— Предлагай, не манерничай. Я бы взял непромокаемую куртку, да и на голову что-нибудь.
— Всё найдем. Обойдется тебе в две монеты, как оптовому покупателю, а насчет той половинки… добавь к ней еще «грибок», и я ради тебя нарушу законы. Мне ж не привыкать, — в руках у продавца появляется непонятная штуковина серебристого цвета. — Это тоже доступно не раньше второго уровня, но читинг
[6] не зря придуман!
— Что это?
— Броня. Выглядит несерьезно, зато «+100» от любого оружия, — тут штуковина разматывается и повисает в чужих пальцах, оказавшись тонюсенькой футболкой. — Звиздеть не буду, парень, недостаток тоже есть. Хватает ее ровно на три защиты, хоть от кулака, хоть от разрывной пули.
— А от чудищ?
— Ну, это ты уже лишку хватанул. Перед тварями все равны, и обороны от них не придумано. Берешь?
— А давай! Всё надежней, чем деньги с собой таскать.
— Верный ход мыслей. Иди сюда, выбирай куртку, а я пока твоих друганов отоварю.
* * *
Рынок покидаем шустро, через один из «черных выходов». Обходимся без обеда и даже без кружки пива, предлагаемой всеми подряд заведениями.
— Я сухпай закупил, позже похаваем! — заявляет Бомжик тоном, не терпящим возражений. Можно бы его осадить, но пока не хочется — слишком явное беспокойство на стариковско-тинейджерском лице.
— Нам тут что-то грозит?
— Ясно дело! Кто с «баблом» и с крутой снарягой, тому везде что-то грозит!
— Ну, денег у меня уже нет почти, а за куртку и кроссовки убивать не станут, — про серебристую футболку умалчиваю, благо ее под верхней одеждой не разглядишь. Первое правило выживания, и здесь, и в реале — держи при себе хоть один козырь.
— Вы сами-то, чем затарились?
— О, верный вопрос! — коротышка кивает на мощную фигуру Леонарда, топающего впереди. — Видишь, ключ у него в рюкзаке? Вот за такую штуку грохнут легко.
— Ключ? — смотрю на неведомый угловатый предмет, оттянувший рюкзак, будто гиря. — От каких же замков?!
— От Повышателя, — отзывается Бомжик с ощутимой заглавной буквой в этом слове. — От того самого агрегата, где лепятся новые уровни. Стоит он в центре «зоны», а чтобы туда пройти…
— Что такое? — гляжу на Леонарда, замершего на полушаге. Бомжик тоже напрягся, смотрит мимо меня назад:
— Что слышишь, Леонардушка?
— За нами кто-то есть, — отвечает громила, перекидывая карабин с плеча на локоть. — Люди, несколько. Пытаются идти бесшумно.
— Ну вот, Олежка, тебе и пример. Или ты «баблом» светанул, или ради ключа всё затеялось!
— Может, просто попутчики?
— Такой большой, а в сказки веришь! Ладно, организуем проверочку, чтоб не сомневался…
Преследователи настигают нас минут через пять. По их мнению, настигают. Четверо дрищей, вроде меня самого, но с большими тесаками, а у одного ружьишко даже. Долго пялятся из-за угла на руину здания, где мы устроили шумный привал, выходить не спешат, будто чуют что-то. Будто видят сквозь стену Леонарда, болтающего сам с собой на три голоса. Решаются, наконец, и крадутся к руине, бездарно имитируя спецназовцев. Мы с Бомжиком смотрим на их тощие спины из соседних развалин.
— Вот «ствол» ты зря не купил. Кирпичами будешь кидаться?
— Кто бы мне его профинансировал!
— Ладно, Леонардушка сам вытянет, — шепот Бомжика заглушается грохотом, и человек с ружьем падает навзничь. Трое дергаются к нему, но замирают тут же.
— Во-о, молодцы! Так и стойте! — тинейджер-переросток выскакивает к гостям прямо через оконный проем. Пробую следом, но хилые мышцы подводят — со второй попытки выбираюсь, гляжу на Бомжика, поднявшего обеими руками массивный револьвер. Грамотно стоит, не мешает Леонарду из окна целиться.
— Ну, колитесь, разбойнички, какого болта за нами топали?!
— А ты не понял еще?! — один из троицы глядит набычено. — Не узнаешь?! Это потому что аватар у меня новый, по твоей милости! Я ж Санек! А если ты…
Бах! Револьвер гремит, и лоб Санька украшается дырой. Второй налетчик атакует, получая пули, а третий хитрее всех — нож его летит в Бомжика, сам мужичок сигает к ружью. Ствол развернулся ко мне — ах ты падла такая! Прыгаю с места, грохот, удар в живот, но я уже свалил вражину и бью, чем придется. Трофейным тесаком, в частности. До тех пор, пока цифровая фигура подо мной не замирает в луже цифровой крови.
— Ну, всё, Олежка, всё, угомонись! Я гляжу, в тебе самом чертей полно!
Глава 4
В реале людей не убивал — обходилось до сих пор, при всей моей служебной специфике. Дубасил и конечности дырявил пару раз, но не более. Сейчас, по идее, должен быть шок и трепет, а у меня и волосинка не шелохнулась на физическом теле.
— Ты чего тесак бросил, Олежка? Это теперь твой законный трофей, и еще надо дроп забрать с этого чудилы!
— Чего забрать? — гляжу на Бомжика, деловито шурующего над телами. Толкаю «своего», и тот переворачивается с неожиданной легкостью, оставляя ту самую двустволку. На ощупь тяжела, реалистична, пахнет даже металлом и порохом, если это не плод воображения. «Переламываю» ружье, выскакивают стреляные гильзы. Шестнадцатый калибр, с виду, мои патроны сюда не влезут. Не тащить бы такую бандуру, но оружие в этом мире не бросают.
— Знатная штука, особенно с близкого расстояния! — вездесущий Бомжик подошел неслышно. — Где ж они его добыли, лохи первоуровневые?!
— Теперь уже неважно, — поворачиваюсь боком, чтобы скрыть несколько мелких дыр в куртке, на уровне живота. Не обманул торговец, и картечины глубже футболки не прошли.
— Ты лучше скажи, за что тебе этот Санёк собирался мстить?
— Дебил потому что! В прошлой жизни решил меня грабануть, да я шустрей оказался, даже без Леонарда. Этот дурик еще и обиду состроил!
— Ладно, пусть будет так. Пойдем, что ли?
— Пошли, коль не шутишь. До «зоны» уже рукой подать.
Дальше снова топаем по прямой. Руины вокруг всё ниже, автомобильных обломков и прочей техногенной среды не встречается вовсе. Тормозим, наконец, перед равниной до горизонта, буро-красных тонов. Ощущение, что чудовищный каток измолотил дома в труху, а после пригнули с небес паяльную лампу и прошлись кое-где огнем.
— Ну, вот она, родимая! — голос Бомжика звучит бархатно, будто впереди накрытый стол с ледяными напитками и хорошей закуской. — Ты как, Олежек? Подкрепиться желаешь, или сразу вперед?
— Да пошли, чего тянуть. Если кроме меня никто не устал.
