— Так, давай отставим пока разговорчики. Натягивай противогаз или чё у тя там. Впереди небольшое скопление холодцов, над ними лучше не дышать. Сталкер отстегнул от пояса шлем своей «Севы-ЛК», одел на голову и соединил с костюмом, чтобы всё было герметично. Махнул рукой в направлении небольшого скопления химических аномалий и двинул вперёд. Маузер последовал примеру сталкера, одно отличие: у немца был только обычный противогаз. Для защиты от испарений холодцов, которые появились в воздухе, например, не в закрытом помещении, хватит, но для дальних вылазок в Зону, где можно было и в пропитанные подобной гадостью туннели попасть, этого точно стало бы недостаточно. «А, похрен, — подумал Люба. — Чё он сталкер? Так, турист туземный. Ему по сути лучше меня экипированным быть не положено».
Люба без труда нашёл безопасный путь между аномалиями. Холодец в темноте становился меньше опасностью, больше осветителем дороги. Лужа пузырящейся кислоты неизвестного происхождения излучала яркий ядовитый зелёный свет, хорошо выделяя свои границы, не давая сталкерам в темноте случайно в себя наступить. Из лопающихся пузырей в воздух поднимался такого же цвета газ, крайне опасный для слизистых. При сильной концентрации в воздухе оставлял серьёзные химические ожоги, мог при единственном вдохе обжечь гортань и бронхи, заставляя человека умирать в ужасных муках, отплёвывая кровавые куски лёгких.
В этот раз немец решил не доверяться своему неуместному и медленному способу раскидывания гаек, а просто проследовать за сталкером.
— Слушай, немец, тебя ведь Маузером зовут? — Любе пришлось повысить голос, чтобы немец смог его услышать. Такого наушника как у всей группы Хакера, солдат не имел, поэтому ответ ему тоже пришлось почти прокричать.
— Да, а что?
— Хакер, сказал ты прозвище из-за своего пистолета получил.
— Так и есть. Он меня ни разу не подводил.
— Круто. Старый походу, а работает. Вот как мне тебя Хакер описывал, так ты совсем другой на самом деле.
Вдруг Маузер встал как вкопанный, Люба заметил это и тоже остановился.
— Ты чего, встал-то? Сюда иди, не боись, я уже вышел.
— Ты слышал?
— Чего слышал, — Люба насторожился и потянулся к висящему за спиной дробовику.
Вокруг не было ничего, даже звуков всяких насекомых не было. Только абсолютная тишина.
Тишина в Зоне нехороший признак. Признак гиблого места, где никто не водится, поэтому и звуки какие-нибудь издавать некому. Люба поманил к себе рукой Маузера.
— Так, Маузер, давай-ка за мной и на цыпочках, чтобы ни звуку, ни духу. Не нравится мне эта гробовая тишина.
Насторожившийся немец по-быстрому вышел из скопления аномалий и пошёл вслед за сталкером. Люба недоверчиво мотал из стороны в сторону головой и стволом дробовика. Неожиданно, где-то неподалёку зашуршала трава. Люба на секунду замер, если бы Маузер мог видеть лицо сталкера, он бы увидел, как на лбу его окаменевшего от ужаса лица проступает холодный пот, его нижняя губа затряслась, а в глазах застыл первобытный страх. Между зарослями кустарников и веток деревьев в кромешной тьме Люба смог разглядеть широкий силуэт, движущийся на него с Маузером. Вернее, он даже не мог понять увидел ли он силуэт на самом деле или же почувствовав надвигающуюся смертельную опасность чутьём опытного сталкера, просто вообразил себе этот силуэт.
— Бежим! — срывая голос, закричал Люба и рванулся с места. Чуть было не растерявшийся Маузер тоже сорвался с места, догоняя бегущего сталкера. Где-то за его спиной хрустнули ветви и что-то большое с устрашающим рёвом мягко приземлилось на землю четырьмя лапами и скорее всего моментально кинулось за ними вдогонку. Маузер не рискнул обернуться, чтобы это проверять.
Люба, не разбирая дороги и не оглядываясь, позабыв всё на свете, бежал вперёд как угорелый. Кусты своими ветками хлестали по стеклянному забралу, били по рукам и ногам. Боль сводила ноги сталкера, которые шесть лет назад в депо на Свалке сломал ему кровосос, но Люба не обращал на эту боль внимания, которая с каждым новым шагом, проходя через всё тело, сильнее и сильнее ударяла в голову. Бедные конечности уже практически начинали отказывать, не в состоянии больше поддерживать невыносимый для них темп, но полноватый сталкер, невзирая на свою фигуру, как мастер спорта бежал всё дальше и дальше. Его не волновало, что находится впереди него: может за следующим кустом притаилась аномалия. Он знал только одно, что чтобы с ним не случилось, самое страшное произойдёт, если он остановится. Люба неожиданно для себя вспомнил, что сзади должен бежать Маузер. Он так громко дышал, а шлем так хорошо задерживал звуки, что сталкер не мог понять бежит ли за его спиной немец или же он теперь остался один.
Несколько раз Люба пытался убедить себя глянуть назад, убедиться, что он ещё не одинок в этом незнакомом лесу, если не считать мутанта, вероятно уже почти настигшего его, но инстинкт самосохранения не давал даже возможности попытаться оглянуться, он постоянно подстёгивал организм сталкера, выбрасывая в кровь новые и новые дозы адреналина. Заставляя бежать и бежать, не останавливаться, иначе сталкера будет ждать неминуемая гибель, а умирать в сраных заброшенных дебрях Люба никак не хотел.
Ещё минуту сталкер, не сбавляя темпа, бежал дальше, он никак не мог остановиться, но отдышка и усталость начали работать против него. Сильная боль в ногах уже не позволяла поддерживать быструю скорость. Люба вообще уже давно не бегал, всё больше хромал, но что только не сделаешь, когда «индикатор опасности» сжимается до микроскопических размеров.
Тяжело дыша, сталкер перешёл на быстрый шаг, однако уяснив бесполезность такого передвижения и вовсе остановился. Он готовился принять страшную смерть. Люба рукой опирался на дерево и, согнувшись пополам, пытался отдышаться, он боялся поднять взгляд туда откуда он прибежал. Ему казалось, что такую смерть лучше не видеть. Но он всё ещё был жив и через полминуты, и через минуту — он всё ещё был жив.
В ночном лесу снова было тихо, но не спокойно. Сталкер разогнулся и посмотрел назад. Если Люба не знал откуда он прибежал, то вряд ли понял бы. Ни одной веточки не было сломано или примято. Сталкер понял, что мутант пока что потерял сталкера или просто пока не нападает, в общем это было не важно. У Любы появился шанс придумать как выбраться отсюда живым.
Назад нельзя, глубже в лес — слишком опасно, к реке — бессмысленно, оставалось только одно — продолжить идти вперёд. Проблема одна: Люба потерял Маузера.
— Да что ж ты делать будешь, а? Ну, мужик, как так-то, как так? — сталкер повертел головой по сторонам. Вдруг в лесу что-то снова зашелестело, Люба вскинул дробовик готовясь вспороть кусты выстрелами дроби.
Бежать было бессмысленно, палец дрожал на курке, Люба уже был готов выстрелить.
— Не стреляй, это я, — прошептал из кустов немец.
— Тьфу, ты бля, — нервно выговорил Люба, он уже был на пределе и чуть было не убил подкравшегося Маузера. — Так и инфаркт получить можно. Так, всё давай-давай, пошли быстрей дальше, — сталкер и военный стояли почти вплотную друг к другу, чтобы слышать разговор, но не повышать голоса. Люба потянул за собой Маузера.
