— Очень приятно познакомиться с вами, — сказал Лео, пожав протянутую руку.
— Значит, водителем у нас на фирме работаешь? Киру мою возишь?
— Да, — уверенно ответил тот, направляясь вслед за ним к припаркованной на стоянке машине, коей оказался большой чёрный Гелендваген.
— И музыкой, значит, увлекаешься? — поинтересовался хозяин автомобиля, красноречиво посмотрев на висящую за спиной Леонида гитару в чёрном чехле.
— Больше, чем увлекаюсь.
— То есть… Музыкант?
— Да.
— И где играешь?
— В группе, — ответил Лео и тут же поправился: — Играю и пою в своей группе. Она молодая и пока малоизвестная, но с большими перспективами.
— Вот как? — хмыкнул Александр Кириллович. А повернувшись к Кире, остановившейся у пассажирской дверцы машины, добавил: — А я всё думал, на кой чёрт тебе здесь понадобился водитель? Значит, ты его с Валерой свести решила? Он, кстати, в курсе?
— Пап, — с укором бросила девушка. — Я предупредила Валеру, что у меня к нему дело. Подробности мы не обсуждали.
— Ясно, — сухим тоном проговорил её отец. И больше на тему присутствия Леонида ни сказал ни слова.
Вот только сам Лео кожей чувствовал, что отец Киры не одобряет ни её затею, ни само присутствие её водителя. От этого ему было не по себе. Он чувствовал себя не в своей тарелке и просто не знал, как теперь себя правильно вести. С одной стороны, гордость требовала прямо сейчас развернуться и улететь обратно в Москву, но с другой — Кира ведь назвала эту их поездку рабочей командировкой, а разве можно сбегать из командировки? Нет. Это чревато неприятностями, и может даже увольнением. Потому пришлось просто сделать вид, что происходящее его не цепляет, и молча сесть в машину.
По дороге Кира и Александр Кириллович говорили мало, по большей части просто обменивались общими фразами о погоде, родственниках, предстоящем завтра торжестве. Но Лео постоянно казалось, что он им мешает, что если бы его не было, то эти двое чувствовали бы себя гораздо комфортнее и могли бы общаться свободно.
Увы, сделать он с этим сейчас ничего не мог.
Как оказалось, жил отец Киры на территории собственного отеля. Правда, его личный небольшой домик стоял отдельно от основных корпусов и большими размерами не отличался. По случаю приезда дочерей Александр Кириллович распорядился подготовить большой трёхкомнатный номер с двумя спальнями и гостиной. Вот только Сонька ехать отказалась — не пожелала оставлять маму одну. Зато Кира приехала со своим водителем, и от предложения предоставить ему отдельный номер отказалась наотрез.
Когда Кира поставила отца перед фактом, что Лео будет жить с ней в соседних спальнях, тот на несколько секунд просто оторопел, но высказывать возражения не стал. Только одарил Леонида таким суровым взглядом, что у того возникло желание вообще больше никогда не попадаться этому человеку на глаза.
— Глафира с Валерой прилетят только утром, — сообщил хозяин этого немаленького отеля, провожая дочь до номера. — Не дёргай его сразу. Дай человеку хоть немного отдохнуть.
— Конечно, пап, — понимающе кивнула Кира.
— Они с детьми приедут. Так что, если решила подмазаться к Валере, сначала мелким подарки приготовь. Они ж тебя тётей считают. А лучше, — он вздохнул и, покосившись в сторону Лео, продолжил: — Оставила бы ты эту затею.
— Прости, пап, но я уже всё решила, — сухим тоном заявила Кира. После обняла отца и быстро чмокнула в щёку. — Спасибо, что встретил. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, — с грустной улыбкой ответил тот.
И только после этого ушёл.
С Лео прощаться он не посчитал нужным.
Глава 21
— Кир… — напряжённо начал Лео, едва они вошли в просторную гостиную своего номера.
— Нет, Лео, — оборвала его девушка, уже зная, что именно он собирается ей сказать. — Одного шанса из-за меня ты уже лишился. Не нужно упускать второй только из-за предвзятого отношения моего отца. Тут дело не в тебе, а в этом нашем новом родственнике, во всей их семье.
— Я не хочу навязываться, — снова попытался убедить её Леонид. — И не нужно говорить, что я лишился из-за тебя шанса. Тогда это был даже не шанс, а возможная ошибка. Мы ведь выиграли тот конкурс. Но я отказался работать с твоим Серебровым в качестве спонсора. Да и контракт, что он нам предлагал, иначе как кабальным не назовёшь.
— Я всё равно хочу тебе помочь, — не сдавалась Кира. И сама не заметила, как успела подойти к Лео на расстояние шага. — И с твоей стороны будет глупостью отказаться от этой помощи.
Она смотрела на него с такой искренностью, с таким неприкрытым участием, что держаться на расстоянии с каждым мгновением становилось для Лео всё труднее. Он бы с удовольствием коснулся её руки, погладил бы запястье, провёл выше до самого плеча, пробежался бы пальцами по тонкой шее, зарылся пятернёй в распущенные тёмные волосы… но слишком хорошо помнил, чем подобное закончилось в прошлый раз.
И сумму в десять тысяч рублей, которой с ним расплатились за поцелуй, тоже помнил прекрасно.
— Уже поздно, — проговорил он, отступая. — Мы с тобой устали. Предлагаю пойти спать.
И Кира будто опомнилась. Едва заметно дёрнула плечом, словно стряхивая с себя пелену непонятного наваждения. Она изобразила на лице улыбку, за которой явно пыталась скрыть разочарование, но возражать не стала.
— Ты прав, — сказала, подхватив ручку своего небольшого чемодана на колёсиках. — Я пойду. Спокойной ночи.
Лео хотел предложить ей помочь с вещами, но Кира катила чемодан, не особенно напрягаясь. И выглядела при этом такой независимой и гордой, что он предпочёл промолчать. Ведь прекрасно понимал, что начальница смотрит на него не как на работника, и даже не как на друга. Он и сам относился к ней далеко не по-дружески, но переступать обозначенную Кирой черту больше не собирался. Да, в прошлый раз им удалось разойтись почти без потерь, разве что для его гордости, но больше рисковать он не хотел.
Отель стоял на самом берегу моря, и из большого панорамного окна спальни Леонида открывался потрясающий вид на край пляжа и лунную дорожку. Сейчас, когда в нём играли самые противоречивые и яркие эмоции, ему как никогда захотелось взять в руки гитару, пробежаться пальцами по струнам. Выплеснуть в музыке всё то, что съедало его изнутри. Впрыснуть в мелодию свои сомнения относительно грядущей встречи с неизвестным ему (но знаменитым) музыкантом Валерой. Отдать перезвону струн тянущее, не проходящее желание обнять Киру, покорить, приручить. Поцеловать… и не только в губы. Попробовать на вкус каждый сантиметр её тела… увидеть, как в её глазах плавится удовольствие.
Гитара бы поняла его без слов, по одним лишь касаниям пальцев. Она всегда понимала, как самая лучшая и любимая подруга. И будь Лео дома, он бы начал играть. Но здесь, в другом конце страны, в чужом отеле, да ещё и ночью играть было не совсем удобно. И не будь Лео так вымотан, он бы просто вышел на берег, сел на камни и раскрыл бы душу морю, волнам, звёздному небу. Подарил бы им мелодию, которая жила сейчас в его сердце. Но… увы.
