Глупо это. Я сам ее к этому подвел и нагло манипулировал, чтобы у нее не осталось выбора. Нельзя так сильно заблуждаться, я же видел ее взгляд тогда в гримерке. Так смотрят на человека, которого хочется спустить с лестницы, а не провести с ним жаркие деньки и ночи на природе.
В Белфасте времени на глупые сантименты не было. График работы был настолько плотный, что и заглянуть в местный паб было некогда. Но когда нам все же удалось выделить время на грязную пьянку, то меня ждал сюрприз.
— Ты так напряжен! Я могу помочь тебе расслабиться, — проквакала мне в ухо конопатая девица, положив мне руку на бедро.
Только в этот момент я очнулся и осознал, что весь вечер шарю взглядом по залу в поисках белокурой стаканщицы. Вокруг гудеж парней и облепивших нас как мухи дерьмо девиц, а я, блядь, вообще не здесь.
— Наверху есть комната с удобным диваном. Мы можем пойти туда втроем, — с придыханием зашептала мне девица с копной разноцветных волос с другой стороны.
Я честно старался разогнать фантазию, представляя этих крошек на моем члене, но в какую бы позу я их там ни разворачивал, один хрен перед глазами лицо и тело той, которую я стараюсь забыть.
— Нахер пошли, — зло процедил я, стряхивая их с себя.
Курить около паба нельзя, но мне было все равно. Прислонившись к узкому каменному ограждению задом, я смотрел на затянутое облаками небо и добавлял вишневого смога.
Как же мне осточертело за это время засыпать с гудящим членом. Не могу понять, чем Алиса меня зацепила! Но как проклятый каждый день думаю о ней. И, к моему удивлению, далеко не только секс. Я вспоминаю, как она робко коснулась моей руки, когда мы гуляли. Ее бесконечную болтовню переливистым голоском и безумно красивую улыбку. Улыбку, за которой нет ни капли фальши, глаза, в которых не бывает злости.
Наверное, я был уже изрядно пьян, раз поперся обратно в дом Джордана один. По пути набрав Вику:
— Малявка, купи мне ноутбук завтра и телефон какие-нибудь бабские…
Немного потрепавшись с сестрой, я снова завис, сидя в кресле и тупо уставившись на свои руки. Украденный у Алисы ноут мы не нашли, и купить я его в любом случае собирался, только тогда это было просто из жалости к заблудившейся в жизни девчонки.
Мне плохо. Мне, блядь, впервые физически плохо от того, насколько сильно я хочу снова коснуться ее, почувствовать запах ее кожи. Просто посмотреть в глаза. Для начала. А потом посмотреть, как мой член входит в нее.
Казалось, что самолет обратно в Москву летит через Австралию. Домой торопился будто меня черти гнали. Только у двери я притормозил, стараясь вернуть своей роже скучающий фасон.
Войдя в квартиру я, признаться честно, слегка охренел. Я догадывался, что Алиса пыль стряхнет и пол помоет, но чтобы так отпидорасить до блеска мою немаленькую жилплощадь, это же руки до плеч стереть можно было!
Доедая гречневую кашу, я снова загрузился, размышляя, насколько Алисы хватит. Сколько дней, недель или месяцев она выдержит со мной? Разглядывая милоту, которую она тут навела, расставив диффузоры с ароматическими палочками, я пытался оценить, насколько это меня раздражает. Но проиграл и в этом. Мне все равно, что она тут нафеячила, злит только то, что ее нет дома.
Трех недель тоски зеленой мне хватило, чтобы понять, что я не готов ее отпустить. Мне ее катастрофически не хватило, и я с ужасом подозреваю, что и не хватит.
Сунув пустую кастрюлю обратно в холодильник, я решил пешком прогуляться до Мирона, а потом заскочить и к Вике за ноутом.
Мои душевные муки привели меня на порог дома брата не случайно. Я хочу понять, как эти двое — мой брат и Ленточка — умудряются жить вместе. Потому что этим вопросом задаются все, кто знаком с ними обоими. Они настолько разные, как суша и вода.
— Дядя смелый! — сообщил мне щекастый репей с двумя смешными хвостиками на голове в прихожей двухуровневого гнезда Мирона и Лены.
— Оливочка, пожалуйста, не нужно так говорить дяде! — заволновалась Ленка, отцепляя репей с моей ноги.
— Устами младенца глаголет истина! — хмыкнул я, решив, что Ленка не разрешает малышке мною восхищаться.
— Уверен? Она назвала тебя вонючкой вообще-то! — усмехнулась Ленка. — Не понял? Она сказала «smelly», а не «смелый»! Мы учим английские слова.
Братец мой, одинаковый, просушил все зубы, слушая эту болтовню. Даже описывать не буду глубину своего возмущения этой необъятной радости на такой же роже, как у меня.
— Стесняюсь спросить, а за каким хреном Оливке нужно знать такие слова на двух языках? — обратился я к счастливому папаше, но мой вопрос он проигнорировал.
— Мне кажется, именно тебе нужно написать книгу о материнстве, Котенок! — убедительно состряпав издевательское выражения морды, сказал Мирон Лене.
Есть пункт первый! Что бы ни делала жена, надо над ней угорать. Мирон так делает постоянно! Даже если она творит какую-то дичь, нужно просто завуалировать свое охуевание в вежливую форму сарказма. Ну, так это не сложно. Там, где Мирон учился, я преподавал!
На ироническую реплику Мирона Ленточка тут же выпустила коготки:
— Моя дочь будет учиться в Америке и должна знать язык во всех красках, Койот! — вздернув подбородок, заявила Лена.
— Ну разумеется, моя амери-кошечка! — подавив в себе смех, все с той же интонацией продолжил Мирон.
— Ленка, дай мне ваше свидетельство о браке, — с серьезной миной попросил я, глядя на их рикошеты.
— Зачем? — закономерно удивилась Ленка.
— Хочу срок годности посмотреть! — растягивая улыбку до ушей, пояснил я.
— Fucking bastard! — прилетело мне в ответку.
Итак, пункт второй. Пока происходило это словоблудство, Ленка крутилась на кухне, что-то кидала в бурлящее зелье на плите (ведьма) и одновременно успела и Оливку в стульчик сунуть, и для нас кофемашину зарядить. Мирон в то же время как дрессированный подключился к процессу кормления маленького репья. Ловко пристегнул егозу к креслу и с присущей ему снайперской точностью закидывал пюрешку в маленькую чумазую топку.
И с этим все понятно. При появлении серьезного противника в виде очаровательной малышки Мирон и Ленточка работают в команде, как мы на работе. Вроде тоже не слишком сложно.
