Саймон закусил губу.
– Она хочет… остаться. Чтобы сбить Ориона со следа, – признался он дрогнувшим голосом. Но раз Нолан хотел помочь, он должен был знать правду, какой бы болезненной она ни была.
На мгновение акула притихла.
– Ох.
– Дело не в нас, – быстро добавил он, пытаясь убедить не только брата, но и себя. – Просто… она не может сдаться, задача слишком важная. Я обязательно передам ей, что её хотят убить, но со мной она не вернётся. По крайней мере пока мы не уничтожим Хищника.
Нолан напрягся.
– Тогда мы просто обязаны справиться, – наконец твёрдо сказал он. Но в голосе его мелькнуло нечто до боли знакомое Саймону – беспомощность, скрытая под решимостью.
– А ты ведь мне жизнь спас, – сказал Саймон тихо, почти неслышно в шуме волн.
– И только попробуй об этом забыть, – сказала акула, вновь скаля зубы в ухмылке, пусть и не совсем искренней. – Всю оставшуюся неделю твои десерты мои.
Саймон с трудом улыбнулся.
– Готов отдать всё, кроме тортов. Иди ищи шпионку, – добавил он. – И передай дяде Малкольму… пусть бережёт себя. Я постараюсь вернуться как можно быстрее.
– Ты точно справишься? – спросил Нолан, и он кивнул. Слабо улыбнувшись брату и получив улыбку в ответ, Саймон обернулся орлом и взмыл в небо, стараясь не думать о том, что происходит в глубине тёмных вод и куда он посылает своего брата.
Он повернул в сторону острова. В темноте орлиное зрение помогало слабо, но он всё же заметил в паре километров от острова огонёк покачивающейся на волнах лодки. Там его ждала Уинтер, и он мог освободить её, только вернув Осколок Зие и Лео. Ему не хотелось отдавать его людям, которым он не доверял, – но что было делать? Как можно победить ещё одного потомка Звериного короля?
Однако все тревоги испарились, когда до него донёсся пронзительный вопль. Он раздавался со стороны птичьего пляжа; Саймон, вздрогнув, устремился к берегу, и крик вновь эхом отдался в ночи.
Кричала его мама.
17. Рыба покрупнее
Саймон приземлился на дерево у края пляжа. На остров опустилась тишина, но он был уверен, что это был мамин голос. Он его уже слышал – в день, когда её похитили, а она кричала и велела ему спасаться. Он бы где угодно его узнал.
На бревне, к которому она была прикована раньше, её не оказалось. Саймон раздражённо огляделся. Ветви, до этого прогибающиеся от веса птиц, давно опустели, и поблизости не было слышно ни разговоров, ни хлопанья крыльев. Отбросив всякую осторожность, Саймон спрыгнул на песок, то и дело перелетая с одного места на другое в надежде заметить маму. По другую сторону от тлеющих останков костра стояли палатки, и, убедившись, что мамы нигде не видно, он подлетел ближе и заглянул в прореху в самом большом шатре.
Единственная лампа, свисающая с потолка, освещала просторное пространство тусклым светом. Мама сидела в тёмном углу, а по щекам её стекали слёзы. В самом центре, рядом с перевёрнутым столом и морем рассыпавшихся бумаг и карт Подводного Царства, стоял Орион, стискивающий в кулаке хрупкую шею мёртвого сапсана.
Кровь застыла в жилах. Неужели он поймал Лео? Издалека разглядеть не получалось.
– Я ведь предупреждал, Изабель, – произнёс Орион дрожащим от ярости голосом. – Я предупреждал, что будет, если он снова украдёт у меня Осколок, но ты всё равно упорно ему помогаешь.
– С чего ты взял, что это был Саймон? – спросила она. – Всё Подводное Царство охотилось за Осколком…
– Но нашёл его твой сын. И как же ему это удалось, а, Изабель? По-твоему, он за пару дней обыскал весь Тихий океан?
– Флюки знали, где спрятан Осколок. Он мог просто спросить у них. – Она шмыгнула носом, а в глазах заблестели слёзы. – Зачем было убивать гонца? Он был хорошим человеком.
– И его кровь на твоих руках. – Орион глянул на мёртвую птицу. – Рован!
Он вышел из шатра, забирая с собой свою жертву и оставляя маму наедине с разбросанными картами и книгами. Едва за ним закрылся полог, Саймон проскользнул сквозь прореху и подобрался ближе. Из головы никак не выходил мёртвый сапсан, но пока что он утешал себя мрачным пониманием, что это был не Лео.
– Мам, – шепнул он опасливо. – Мам, это я.
Она дёрнулась так, словно он заорал ей на ухо, и цепь на ошейнике зазвенела.
– Саймон? – Её светлые волосы растрепались, а вблизи было видно, насколько покраснели и опухли глаза. – Это ты?
Саймон кивнул и подскочил ближе.
– Я ненадолго.
– Зачем ты пришёл? Тут слишком опасно.
– Знаю. Я пришёл, потому что…
– Ты его нашёл? – Её голос отчаянно надломился. – Орион сказал, что нашёл, но…
– Да, – быстро подтвердил Саймон. – Не волнуйся, мам. Он у меня.
Она откинулась на стенку шатра так, будто тяжелейший камень упал с её плеч. Но лишь на секунду, потому что она сразу же выпрямилась и поправила тяжёлый металлический ошейник.
– Беги отсюда. Если Орион тебя поймает…
– Сейчас, – пообещал он. – Я просто хотел сказать…
Неожиданно его схватили человеческие руки, прижимая крылья к бокам. Саймон машинально забился, клёкоча и пытаясь заклевать крепкие пальцы, сжимающие пернатое тело, но те не поддавались. Он попался – и, что хуже, держащий его мужчина, сам того не зная, давил на рану в боку, причиняя просто невероятную боль. Оглянувшись, Саймон краем глаза заметил Рована. Даже в тусклом свете было видно, насколько он бледный.
– А я всё думал, когда же ты к нам заглянешь. – Рядом с Рованом появился Орион, спокойный и невозмутимый. Как же Саймон был рад, что превратился именно в орла, а не в кого-то другого.
– Только попробуй его тронуть, – прорычала мама, так быстро вскакивая на ноги, что движения расплылись в темноте. – А не то…
– Что? Убьёшь меня? Дорогая, да если бы ты могла, я бы уже был мёртв. – Орион подобрал конец цепи, свисающей с ошейника. А потом, поглядев на Саймона, добавил: – Слышал, ты кое-что у меня украл.
– Осколки тебе не принадлежат, – выплюнул Саймон, пытаясь ущипнуть Рована за пальцы. Но тот, несмотря на усилия Саймона, ловко уворачивался от его клюва.
– Тебе тоже, так что я их, пожалуй, заберу. – Орион глянул на Рована. – Отпусти его. Не волнуйся, он спокойно, без всяких истерик превратится в человека и передаст мне Осколок Хищника.
– С чего бы это? – поинтересовался Саймон храбро – пожалуй, слишком храбро, учитывая ситуацию.
– Потому что, – ответил Орион, – если ты начнёшь мне перечить, я убью твою маму.
Все возражения тут же вылетели из головы.
– Ты… что… – Он замолчал, не веря своим ушам. А вот мама, наоборот, фыркнула.
