– Но…
– Григорий, – хлопнув пухлой ладонью по столу, бесцеремонно перебил Орлова Анатолий. – Мы же друзья? Друзья. Я сейчас пришел к тебе как друг. Есть проблема – есть решение. Несомненно, ты печешься о репутации своего клана, или как это у вас здесь называется…
– Да, но…
– Но репутация моего сына уже пострадала. И моя – сейчас я могу привести все те же доводы, которые ты озвучил минуту назад. Давай решать вопрос как друзья. Или мне придется отвечать самостоятельно и делать это так, чтобы заметили все. Уже совсем не по-дружески.
Удивительно, но в мою сторону ни стража, ни беседующие даже не смотрели – обращая на меня внимания не больше, чем на предмет мебели.
– Анатолий, мы же договорились, я отдам тебе парня.
– Мне он нужен сейчас.
Орлов старался сохранить хорошую мину, но у него явно не получалось. Сделав паузу, он поиграл желваками и принялся жевать губу.
– Анатолий, я понимаю, вопрос репутации, но…
– Григорий, прекращай сопли жевать. Давай по существу – да, нет? Или предлагай варианты.
– Я сопли жую?! – взъярился вдруг Орлов. – Будь добр, Толя, выбирай выражения!
А нет, не взъярился – вроде и голос повысил и едва-едва не взвился из-за стола, но все это, не переходя тонкой грани. Просто продемонстрировал возмущение.
– Что ж ты не давал таких дельных советов своему ублюдку? – пристально глядя на Орлова, поинтересовался Анатолий.
– Это не мой.
– Да? Если не твой, почему малышка Джули за него замуж вышла?
Видимо, Орлов этого не знал – настолько убедительно выглядело его изумление.
– Как замуж? Откуда? Да я… Да не может быть.
– Здесь замуж. У тебя тут, в Империи, – поднял ладонь и покрутил толстыми, как сардельки, пальцами Анатолий.
– Не знал. Разберусь, – быстро пришел в себя Орлов. – Возвращаясь к вопросу. Анатолий, я бы отдал тебе парня прямо сейчас, но он студент Транснаполиса. Ты же понимаешь, там европейцы мониторят, а это тот еще головняк. Помнишь, как в венгерской дочке откаты пилили? Или с икеевской землей в регионах – я пять раз пожалел вообще, что вписался, уже в минуса ушел. Не могу я тебе его вот прямо сейчас отдать, давай попробуем по-другому решить.
– Давай попробуем, – пожав плечами, согласился Анатолий, большим глотком допивая вино. – Отдай мне девчонку, – с громким стуком поставил он кубок на стол.
– Какую? – поднял брови Орлов.
«Какую?» – мысленно спросил я вместе с ним, подливая вино в кубок Анатолия.
– Которую ты только что всем показывал.
Наполнив кубок Орлова, я низко поклонился. Развернувшись, едва сдерживая крупную дрожь, двинулся прочь. Миновав стражников, пробрался через превратившееся в оргию празднество и вернул слуге поднос, забрав леопардовую шкуру. Одобрительно похлопав недоуменного парня по плечу, перешагнул через сплетенную в объятиях парочку и, едва увернувшись от упавшего с ложа гостя, быстрым шагом направился туда, где в последний раз видел Ребекку.
Стол, за которым она сидела, был пуст. Не было ни чародейки, ни ее моложавого врага, с которым она так весело пила вино пару минут назад. Чувствуя, как поднимается внутри волна беспокойства, принялся оглядываться по сторонам. Отсутствие спутницы сразу породило огромное количество проблем. И где теперь ее искать – непонятно.
Осмотревшись, принялся блуждать вокруг стола, за которым последний раз видел Ребекку. Масштабное гулянье перешло в новую фазу – гости все больше кучковались в группы по интересам. Самым разным: от совместного возлияния и застольных бесед до коллективного удовлетворения.
Стараясь унять нервную дрожь, вызванную переживаниями по поводу отсутствия чародейки – мысли в голову лезли одна мрачнее другой, – отстраненно раздумывал, сколько среди гостей местных, а сколько из реального мира. Хотя окружающий мир сейчас не менее реален – задержался я глазами на обливавшейся в пьяном веселье вином обнаженной парочке.
Ребекку нашел в небольшом занавешенном алькове, освещенном приглушенной красноватой лампой. Не сказать, что мне понравилось увиденное – из одежды на чародейке остались лишь сандалии, а пояс с воротником валялись на полу. Моложавый гость Орлова тоже был здесь, уже без тоги – в одной тунике. Он по-хозяйски держал Ребекку за волосы, а чародейка с удивительной грацией дарила ему ласки, делая эротический массаж и работая как телом, так и языком – настолько умеючи, что я невольно засмотрелся. Рядом с парой стояли два немаленького роста чернокожих раба в набедренных повязках, мерно работая опахалами. Подобных товарищей на пиру встречалось немало – и не только чернокожих. Были и рыжебородые варвары, и светловолосые викинги – объединяли всех размеры, рабский статус и молчаливая готовность помочь гостям в поиске развлечений.
В отличие от безучастно глядящих перед собой рабов, я был не в силах оторвать взгляд от происходящего. Со смешанными чувствами наблюдал, как Ребекка аккуратно распустила волосы и что-то томно сказала партнеру. Тот не смог скрыть недоумения, но несколько поцелуев смягчили его реакцию.
Поблагодарив мужчину за согласие еще парочкой чувственных поцелуев, Ребекка завязала ему глаза. Освободив от туники, она заставила его улечься на живот – все это не прекращая легкого массажа. Чуть погодя я успел заметить плавное движение над головой лежащего и короткий взблеск – тело мужчины сразу обмякло. Двигаясь уже по-другому – резко и быстро, – чародейка соскочила с кровати. Сдернув с одного из рабов набедренную повязку – длинный кусок плотной ткани, разорвала ее на две полосы. Действовала Ребекка стремительно – на то, чтобы привязать раскинутые руки к изголовью кровати, у нее ушло не больше нескольких десятков секунд. Набедренная повязка второго слуги с опахалом была использована для того, чтобы спутать ноги. Оторвав кусок от простыни, Ребекка с заметной сноровкой соорудила надежный кляп, резким движением подняв за волосы голову партнера, после чего подошла к рабам.
Распластавшийся на ложе мужчина тем временем постепенно приходил в себя – не совсем понимая, что происходит, он уже начал трепыхаться, пытаясь освободиться. Но чародейка знала толк в технике шибари – великолепно справившись с задачей даже без веревок. Не обращая внимания на глухое мычания связанного, Ребекка уже давала наставления чернокожим великанам, слушавшим ее с непроницаемыми лицами. Когда я понял, что она задумала и какие указания давала слугам, отложившим опахала, обомлел. И едва один из них принялся пристраиваться к распятому на кровати гостю, отвернулся – ровно за секунду до того, как из алькова раздался хриплый и утробный рык раненого кабана. Или прищемившего лапу медведя?
– Подсматриваешь? – устало спросила меня Ребекка, выходя из спрятанной в стене ниши для уединений.
Отвечать я не стал. Чародейка ответа и не ждала. Смачно сплюнув пару раз на пол, не скрывая гримасы омерзения, она не совладала с собой – женщину передернуло эхом крупной дрожи. И, кажется, она еле сдержала рвотный позыв.
