– Не здесь. Сегодня, после испытания.
– Где?
– У меня в комнате.
– Может, лучше у меня?
Она соврала мне уже однажды – про Игоря и свое к нему отношение. Поэтому помня о судьбах Ребекки, тролля Димы и Макленина, важные разговоры лучше проводить на безопасной территории – под присмотром знакомой и сильной чародейки.
– Ты мне доступ в свою комнату закрыл.
– Открою. Когда ждать?
– Сегодня, в девять вечера.
– До свидания.
Не отреагировав на невежливое окончание разговора, Юлия неожиданно резко заставила вороного уйти в сторону – так, что конь Сакуры еще раз испуганно отшатнулся. Группа Юлии под предводительством мастера в синей форме Сапфира вскоре направилась в сторону темного леса, наша же проследовала по дороге. Едущий впереди мастер – низкорослый японец на обычном, стандартном жеребце – сохранял абсолютное спокойствие и невозмутимость. Дальнейшая поездка прошла в напряженной тишине – почти все, кроме сопровождающего, неприкрыто волновались.
После того как проехали достаточно памятное место, где француженка спасла нас от отрядов Макленина и недоброжелательных кадетов Жемчуга, мы свернули с дороги. Поднявшись на небольшой холм, оказались на площадке, от которой вниз уходила узкая мощеная дорожка. Петляя среди оврагов, она спускалась в заболоченную долину, пересеченную несколькими небольшими реками. Поодаль, за болотом, виднелись невысокие скалы.
Мастер жестом велел спешиваться, после чего прошелся вдоль неровного строя, забирая статуэтки ездовых животных и убирая себе в инвентарь. О том, что они будут выданы после испытания, мы узнали еще вчера. Собрав фигурки и подождав несколько секунд, мастер вдруг сотворил в воздухе трехмерную проекцию карты. При ближайшем рассмотрении было заметно, что она воспроизводит события в реальном времени. Это тоже нам уже было известно – территория подконтрольных цитаделям секторов Академии открыта для всех мастеров, наподобие того, как работает моя Карта Хаоса. Кроме того, за нашим испытанием будут наблюдать тысячи, если не десятки тысяч глаз – трансляция пройдет в башне Ордена хранителей здесь, в Атлантиде, а также в многочисленных приоратах в мире первого отражения.
Судя по внешнему виду соратников, не волновались только Сакура и Дровосек, как начали с легкой руки Санчеса именовать Железняка. Японка была, как обычно, невозмутима, а юный хоккеист – уже опытный спортсмен, ему привычно выступать перед немалой аудиторией. Пусть даже сейчас он с мечом и щитом, а не с клюшкой, но хоккей – спорт не совсем нежный, прямо скажем. Да и ощущения, кстати, могут быть вполне сопоставимы – боль от травм здесь все же немного, но приглушена; с таким-то уровнем насилия – будь она полностью реальной, вряд ли большинство выдержали бы подобное. В водовороте событий последних нескольких дней я был настолько захвачен происходящим, что понял изменение восприятия болевых ощущений только совсем недавно.
– Старт здесь, – между тем мастер жестом обвел место, где мы находились. – Первый этап, расчетное время один час, – приблизил он карту, проведя воображаемую линию по долине через болотце и ручьи. После чего приблизил изображение – на несколько секунд мы увидели самих себя, затем карта в режиме быстрого полета пропетляла по дорожке, превратившейся в едва заметную тропинку, то и дело исчезающую среди разливов болота.
Здесь было всего несколько километров – не больше пяти. Но двигаться предстояло по пересеченной, изрезанной оврагами местности, вязкому болоту и неглубокой, но широкой речушке. Вполне выполнимо, если без паники.
«С одним, конечно, условием, – мелькнула у меня неприятная мысль, – если никто не будет мешать».
– Старт второго этапа, – показал на неровный круг темного провала входа в пещеру мастер. Изображение рвануло вниз, раскрутившись вокруг небольшой горы, то и дело замедляясь – демонстрируя поросшие кустарником склоны, – после чего показался неровный овал выхода.
– Расчетное время прохождения – тридцать минут. Карту лабиринта получите в конце первого этапа. В случае смерти вы будете воскрешены в этом месте, – показал на финиш второго этапа мастер. – В случае смерти всех членов группы испытание считается проваленным. В случае выхода группы за рамки расчетного времени на любом этапе испытание считается проваленным. В случае прибытия хотя бы одного члена команды на финиш, выполнение засчитывается всей команде. Зачет времени по первому финишировавшему. Допускаются до продолжения испытания только те, кто уложился в контрольное время. Турнир на Кубок Иванова проходит на Большой Арене Амбера. После прохождения второго этапа команда через портал отправляется на арену. Вопросы?
Вопросов не было. Оставалось только ждать – каждой группе назначалось разное время старта. И наша должна была выходить на дистанцию одной из последних. Из-за рейтинга, естественно, о чем мне вновь многократно напомнили взглядами и едкими комментариями некоторые соратники во главе с Филиппом.
Около часа мы провели в вынужденном ничегонеделании – Дровосек с Санчесом переговаривались в сторонке, периодически взрываясь смехом, остальные сидели вроде и группами, но наедине с собой.
– Готовность десять минут, – ровным голосом произнес мастер.
Мы начали подниматься, отряхивая воображаемую пыль, и подтягиваться ближе к мастеру. Он между тем достал каплевидный медальон на короткой цепочке и продемонстрировал нам.
– Таймер. Показывает оставшееся время, – пояснил мастер. Подождав немного, активировал медальон – присмотревшись, можно было заметить, как прозрачная капелька понемногу начала заполняться багряным.
Продемонстрировав активный медальон, мастер сбросил его.
– Готовность пять минут, – произнес он через некоторое время.
За тридцать секунд до старта мастер вручил амулет Филиппу, и вскоре последовала отмашка к началу испытания.
Первый этап
Сорвавшись с места, мы тесной группой побежали по мощеной дороге. Гремя доспехами, Санчес вырвался вперед, как будто выполняя школьный норматив на стометровке. Пришлось крикнуть ему, осаживая – под недовольным взглядом Филиппа. Спустившись вниз с холма, дорога сузилась, двигаться стало тяжелее – во многих местах брусчатка отсутствовала – выковырянная, словно изюм из булочки. Вокруг потянулось редколесье, по обочинам встречались заросли кустарников, ограничивающие обзор.
Вскоре бег пришлось еще более замедлить – покрытие дороги практически исчезло, остались лишь отдельные островки камней, о которые то и дело кто-нибудь с громкими возгласами спотыкался. Под ногами захлюпала густая грязь, в которую ботинки проваливались едва не по щиколотку, так что невольно все перешли на максимально быстрый шаг.
– Смотрите! – вдруг произнесла Софья, показывая налево. Синхронно повернувшись, мы увидели среди голых стволов небольших корявеньких деревьев несколько нечеловеческих фигур, напоминавших вставших на задние лапы массивных собак. Вдруг позади нас свистнуло, и раздалось несколько вскриков. Обернувшись, краем глаза заметил, как Санчес выдирает из плеча небольшую стрелу, а Филипп матерится, зажимая окровавленную щеку. Но, самое главное, прямо перед собой я заметил нескольких гноллов с небольшими луками. Пользуясь тем, что мы отвлеклись на другую сторону дороги, они подкрались на расстояние выстрела.
