В комнате находились Майя и Ребекка. Мое появление прервало их разговор – на некоторое время повисло молчание, после чего, кивнув мне, Майя вышла.
– Что-то случилось? – спросил я, видя озабоченное лицо чародейки.
Ребекка только вздохнула, покачав головой с безнадежным видом.
– У меня к тебе несколько вопросов.
– Зажигай.
– Что ты сделал с японцем?
– Странный вопрос. Убил, – пожал я плечами.
– Откуда ты знаешь Радагаста и что за пляски были с Аделью?
– Вау. Ты видела? Или Майя рассказала?
– Прошу тебя, ответь на вопросы. И постарайся максимально подробно.
– Отвечу. Но потом ты.
– Идет.
– Радагаст был узником в обличии карлика в доме Джонса. Я его освободил, а после он улетел на моем драконе.
– Вот оно как значит… Да, а у тебя что, было два дракона?
– У Лунной леди в сумке их было два. Одного я отдал Радагасту, не зная, что делаю. Дракона он недавно вернул через одного из мастеров Диаманта.
– Адель?
– Я ее совсем не знаю – видел второй раз в жизни. В первый она выручила нас в стычке с Маклениным в Атлантиде – вероятно, по наводке Радагаста.
– Токугава?
– А что Токугава?
– Что ты с ним сделал?
– Блин, ну как что? Убил! – воскликнул я раздраженно, не совсем понимая, что от меня хочет Ребекка.
– Отлично. Он умер.
– Ну так конечно… как умер?
– В коконе. По хронометражу в тот самый момент, когда ты ударил его мечом.
Некоторое время стояла тишина. На негнущихся ногах я подошел к кровати и присел, обдумывая ситуацию. Даже больше – ее последствия. Наверное, я несколько побледнел – Ребекка встала из-за стола и села рядом, взяв меня за руку. Некоторое время оба молчали.
– Расскажи, пожалуйста, что именно ты сделал.
Глубоко вздохнув, я попытался вспомнить свои ощущения.
– Помнишь… как ты меня учила, когда отдаешь концентрированную энергию, а потом сразу ее забираешь? – сделал я плавный жест.
– И?.. – на щеках Ребекки появился легкий румянец – подача материала прошлой ночью была весьма легка в усвоении, но достаточно своеобразна.
– Чтобы пробить его доспех духа, я сконцентрировался на клинке, ударил на выдохе. Доспеха даже не заметил и сразу потянул энергию на себя. Было ее гораздо больше, чем получалось забирать у тебя. Если честно, по ощущениям я сам тогда чуть не сдох.
– Это уже второй.
– В смысле?
– Первый был Пирогов. Да, тот самый магнат, отец Макленина. Он скончался в пятницу вечером.
– Тогда, во время приема?
– Да. Я не обладаю достаточной информацией, но, судя по всему, у Орлова сейчас в связи с этим очень серьезные проблемы.
– Это не он… – Пришло вдруг озарение, я вспомнил события вечера пятницы.
– Что не он?
– Это не он его убил.
– Ты так уверен?
– Да. Когда ты сбежала с Катей, в одной из комнат я видел труп. Скелет, большой такой, и рядом был один из прихвостней Макленина. Вполне вероятно, что сын сам папочку порешил, пользуясь случаем, и решил грамотно скинуть на этого дурака Орлова.
– Вполне может быть, – протянула после долгого раздумья Ребекка.
– Моя очередь.
– Что? А, ну да.
– Что у тебя… с главой Аренберга? – вспомнил я ненависть чародейки.
– Он мой… уже дальний родственник. И думаю, причастен к моему исчезновению.
– Ясно. Анна-Маргарита?
– Моя сестра – только по отцу.
– Радагаст. Кто это?
– Он… французский политик, так скажем. Несколько лет назад во время серьезного конфликта интересов ему пришлось погибнуть – для очень многих это был единственный более или менее приемлемый выход из ситуации.
– Как он оказался в доме Джонса?
– Организация Джонса, предполагаю, вообще не должна была знать о том, что он в новых мирах. И как он там оказался, я не знаю.
– Кто такая Адель?
– Адель… – чародейка ненадолго задумалась. – Ее зовут Мария. Это девушка, родословная которой восходит к Меровингам. А еще ранее к неким Марии Магдалине и Иисусу из Назарета.
– В смысле… То есть…
– Да. Она прямой потомок династии первых французских королей, ведущих свое происхождение от распятого римлянами в Иудее пророка по имени Иешуа, который, согласно незыблемым обычаям еврейского народа того времени, к своим тридцати трем годам был женат на Марии Магдалине.
– Но ведь его же распяли…
– Ну, во-первых, Мария на тот момент уже была беременна. Во-вторых, не забывай – он воскрес. Вернее, не умер на кресте, если быть точной, но это не суть важно.
– Звучит будто… сказка какая-то, – резюмировал я после недолгого молчания.
– Эта сказка не хуже, чем рассказы о слепленной из земли и кривого мужского ребра первой женщине, а также историй о расступающемся перед Моисеем море. Неважно, что рассказывают в сказках – важно, рассказывают ли их друг другу люди.
Долгое время мы просидели с Ребеккой рядом – каждый в своих мыслях.
– Ты помнишь, что тебе завтра возвращаться домой?
– Как я могу забыть.
– И чего, так просто сидеть будем?
– А как?
– Может, стаканы принесешь?
Юлия в девять вечера не пришла. И в десять не пришла.
Она не пришла и утром – когда я покидал цитадель, отправляясь в Диамант.
Мне надо было только добраться до французской цитадели. И переговорить с Радагастом по поводу Ребекки – та просила назначить с ним встречу. И договориться об отсрочке на случай, если меня примут во французскую цитадель – язык необходимо подучить.
После меня ждет мир первого отражения. Давно его не видел.
Февраль
Знакомый подъезд удивил ремонтом и консьержкой. В принципе, к этому давно шло – сменившее проворовавшуюся управляющую компанию товарищество собственников жилья развернуло бурную деятельность, о чем я много читал в группе социальной сети, посвященной нашему возрастному, но считавшемуся элитным дому в центре Красноярска. Это было полгода назад, еще в прошлой жизни, когда на дворе стояло жаркое сибирское лето, – вспомнил я, поеживаясь от холода.
– К кому, молодой человек? – высунулась из окошка бдительная консьержка, когда я прошел мимо.
– В сорок седьмую, – негромко, но уверенно произнес я, назвав квартиру соседей сверху, которые постоянно делали ремонт и, соответственно, были дома в любое время. Бабка цепким взглядом скользнула по моему лицу, скрытому темными очками, и исчезла в окошке. Поведение и эмоции привратного цербера мне не понравились, но уйти, не побывав в квартире, где хранилось несколько дорогих сердцу вещей, я не мог. Хотя это и выглядело безрассудством.
