– Я смотрела твой поединок с ним в записи, сейчас получился абсолютно зеркальный — он ведь бил Юлию только для тебя, даже не обращая на нее особого внимания. А у девочки удивительно хорошо получилось скрыть свои эмоции.
— Если не хочешь, чтобы я начала обращаться к тебе «тетенька», прекрати меня так называть, – с холодком в голосе произнесла Юлия, старательно не глядя на графиню.
Ребекка мимолетно улыбнулась и после небольшой паузы заговорила, пытаясь поймать взгляд Юлии.
— Если хочешь, это будет последний раз, когда я так тебя назвала. Но… -- Ребекка глубоко вздохнула, отводя глаза, – но, знаешь, юность обманчиво бесконечна. Кажется, что этот дерзкое мироощущение всегда будет с тобой – но это только кажется. Юность бесконечна и в то же время мимолетна – оглянуться не успеешь, и она тебя покинет, оставив только воспоминания. Поэтому я была бы только счастлива – если бы кто-нибудь называл меня девочкой, но, увы…
Что-то в голосе Ребекки тронуло Юлию – девушка повернулась так резко, что острые пряди хлестнули ее по лицу.
– Я все поняла, – прикрыла глаза Юлия вместе с легким кивком. – Ты можешь так меня называть – только не делай этого, пожалуйста, при других.
– Хорошо. Знала, что ты мудра не по годам, – удовлетворенно произнесла Ребекка. Вот специально она это делает? Но Юлия не обратила на очередную подколку внимания. Через несколько мгновений обе повернулись ко мне – наверное, слишком уж «при других» в моем присутствии двусмысленно прозвучало.
Я сидел, сплетя кисти рук и положив подбородок на большие пальцы. Смотрел прямо перед собой – раздражение, больше на себя, понемногу прошло. Да и все то, что рассказывала Ребекка про поединок, не было для меня сюрпризом – план девушек целиком и полностью самостоятельно осознал в тот момент, когда брызнул осколками доспех духа на Макленине. К словам Ребекки сейчас прислушивался лишь краем уха, собирая в кучу мысли и чувства, пытаясь самостоятельно закрыть свои эмоции от других.
Слишком много у меня способностей и слишком мало знаний – за минувшее с первого появления в новых мирах время я свечкой взлетел на удивительную высоту, недосягаемую для подавляющего большинства. Произошло это на фоне постоянного стресса, поэтому уровень умений, на котором оказался, даже не сразу осознал. Никогда не страдал недооценкой других и переоценкой собственных возможностей – чему способствовали годы, когда приходилось упорно долбить скальную породу, выбираясь из той пропасти, куда закинула меня жизнь, но сейчас слишком уж расслабился. И очень полезной оказалась сегодняшняя встряска – когда почувствовал себя пешкой, статистом. И совершенно не желал больше испытывать подобное в дальнейшем.
С завтрашнего дня начинаются занятия – и, глядя на расписание, в котором были заняты практически все часы будних дней, понадеялся, что найду тех, кто сможет дать мне необходимые знания. Уж кому-кому, а мне, выбравшемуся из депрессивной провинции, не требуется объяснять важность обучения. Не сколько дежурных корочек диплома, без которых вполне можно поначалу строить карьеру в востребованных отраслях, сколько живых – настоящих – знаний.
Девушки между тем занервничали – закрыться, по всей видимости, у меня получилось неплохо. То, что Ребекка на начальном, гораздо худшем, чем у меня уровне, умеет определять эмоции, я знал из ее воспоминаний. Юлия, как оказалось, приобрела часть моих способностей – а насколько большую, нам только предстоит узнать. Потому как это очень важно: до нынешнего момента девушка в новых мирах шла по пути развития боевого мага. То есть, в первую очередь, изучая техники боя с холодным оружием, она дополняла способности магией, по силе составляющей лишь отголоски той мощи, которой повелевали стихийные чародеи. Ярким примером схватки стихийного и боевого мага мог служить ее памятный поединок с Адель на турнире новичков.
Единственное отличие между мной и Юлией – в том, что я оперировал стихией огня, а она воды. По статистике в новых мирах стихии распределялись так, что огонь и воздух легче подчинялись мужчинам, а вода и земля женщинам. С единственным уточнением – среди магов стихий самые искусные были женщины, пока без исключений, и даже если мужчина быстрее постигал искусство управления магией огня или воздуха, женщина на этом пути добивалась более высоких результатов – пусть и с задержками. Все лучшие маги стихий – как и боевые маги в Новых Мирах – были женщинами.
Мужчины оказывались сильнее или, по крайней мере, не хуже женщин в других видах магии, не стихийных – крови, скверны, призыва, псионике, некромантии и шаманизме. Вот только четыре вида стихийной магии и усиленной ими боевой встречались в новых мирах повсеместно, поэтому только им учили в Транснаполисе – что делало девушек бойцами лучше мужчин. Именно поэтому моя способность с легкостью управлять стихией огня на неоправданно высоком уровне так озадачила Ребекку, заставив ее сразу обратить на меня пристальное внимание. Юлия же, слившись со мной сознанием совсем недавно, вдруг приобрела необычайные способности к стихийной магии – к примеру, скользящей телепортацией, с помощью которой она ушла от удара Макленина, могли пользоваться только чародейки самых высоких рангов. Что по умолчанию абсолютно невозможно для боевого мага, каковым до этого момента являлась Юлия, совершенно не утратившая своих прежних способностей. Размышляя об этом, я неожиданно почувствовал все усиливающееся напряжение девушек.
– Джесси… – осторожно спросила графиня.
– Это было, – решив больше не нервировать собеседниц, наконец, произнес я, скидывая доспех духа, в который еще добавил дополнительно защиты, отгораживая свои мысли-чувства. – Весьма поучительно. Благодарю, урок усвоил.
Ребекка пристально посмотрела на меня – и готов поклясться, едва удержалась от того, чтобы не приблизиться – как она это уже делала ранее – и взять меня успокаивающе за руку. Уверен, графиню удержало лишь присутствие Юлии, которая, услышав мой нормальный – без следа обиды или раздражения – голос, сделала вид, что обсуждение ее даже не касается.
– Скажите, – медленно произнес я, посматривая то на одну, то на другую: – Когда вы тут переругивались незадолго до дуэли, вы это специально делали? Это было частью плана?
Юлия звонко хмыкнула, Ребекка вздохнула и покачала головой.
– Ты бросаешься из крайности в крайность, – покачала она головой. – То слишком нас недооцениваешь, то слишком переоцениваешь.
Некоторое время мы еще посидели, перебрасываясь ничего не значащими фразами, а после Ребекка, как-то странно переглянувшись с Юлией, поднялась. Словно вдруг вспомнив, что у нее как у старшего мастера цитадели очень много дел. Оставшись вдвоем, мы с Юлией еще немного помолчали. Девушка накручивала на пальчик длинный локон, витая в мыслях, я же, отстраненно глядя перед собой, пытался думать сразу о тысяче вещей. Неожиданно Юлия поднялась, замерев на секунду, словно в нерешительной задумчивости. После, аккуратно и мягко ступая, обошла стол, на миг задержавшись, будто ожидая возражений, а после присела мне на колени. Еще мгновенье – и она, скинув сапоги, уже забралась в кресло с ногами, свернувшись на мне калачиком.
