Всхлип, потревоживший сон девушки на газоне, повторился. Сазонова вошла в дверь и огляделась. Коридор и комнаты с обрывками обоев на стенах, невысокая лестница на второй этаж справа и вторая длиннющая лестница вниз, начинающаяся прямо от порога. Странная архитектура! На середине той самой последней лестницы скорчился живой комочек. Девчушка лет семи в ярко-желтом платье в белый горох. Хвостики светлых волос подрагивали в такт плачу.
— Эй, ты чего ревешь? — первым делом уточнила Маша.
Вдруг ребенок расшибся, упав в темноте на ступеньках, и чего-нибудь себе сломал, тогда его нельзя нести, надо фиксировать место перелома. Так говорили на ОБЖ в школе и на медицине в универе.
— Мячик укатился, дверь захлопнулась. Темно стало! — К Марии повернулась зареванная мордашка. Впрочем, тут же просиявшая робкой надеждой при виде девушки и открытой двери. — Тетя, помоги мне мячик достать! Он где-то внизу, в подвале.
— Пошли, — просто согласилась студентка, зная, как крепко малыши привязываются к самым зачастую пустячным игрушкам.
Лестница была деревянной, холодной, но гладкой, заноз можно было не опасаться. Маша сбежала по широким ступеням к расстроенной девчушке и подала ей руку:
— Идем искать твой мячик!
— Спасибо! — расплылась в благодарной улыбке малявка.
Рука об руку парочка спускалась с казавшихся бесконечными — да какой же глубины здесь подвал отгрохали? — ступенек. Мелкая и хвостатая тараторила на ходу, захлебываясь своей радостью от того, что ей не придется доставать любимый мячик одной, а то дом страшный, старый, холодный, и в него никогда никто из ребят даже на спор не ходит. Потому что страшно, а она с Маком поспорила, что зайдет, если дверь открыта. Она ж все время закрыта. А тут открылась. Линда зашла, думала только на порожке постоять, а мячик укатился на лестницу. А этот мячик ей старший брат подарил, когда из командировки приезжал. Поэтому Линда не могла оставить его в страшном доме. Решила забрать, а мячик по ступенькам вниз запрыгал, она кинулась вдогонку, а дверь захлопнулась. А она темноты боится!..
Водопад слов лился из Линды, как вода из пожарного брандспойта, сражающегося с огнем. Скорее всего, под собственную трескотню девочке было спокойнее идти, хотя она все равно побаивалась и тискала Машину ладошку, как сквиша.
Длиннющая, будто в метро со сломанным эскалатором, лестница все-таки закончилась ровной каменной площадкой. Босые Машины ноги сразу почувствовали разницу между прохладой деревянных ступенек и леденящей стылостью камня. Слишком ледяной для необутых пяток.
Линда огляделась и радостно вскрикнула: полосатый, как арбуз, мячик лежал у дальней стенки совершенно пустого подвала. Маша нахмурилась. Скатываясь по ступенькам, мячик ну никак не мог оказаться в том углу. Если бы пол был завален мусором, то рикошет был бы вполне вероятен, однако плита оказалась гладкой и наклона не имела.
Придержав лапку ребенка в своей, Сазонова не дала кинуться к игрушке и обосновала остановку логичной просьбой:
— Подожди, не хватай, вдруг мяч в чем-то испачкался.
— А? Ладно, — недоуменно хлопнула глазищами Линда и тут же восторженно выдохнула, совершенно забыв про мяч: — Ух ты, какая красота!
Маша проследила за взглядом девчушки и нахмурилась еще сильнее. Прямо в стене чуть левее мяча на расстоянии полуметра от пола был вмурован кристалл. Мутно-желтый с прозеленью, он вспыхивал болотными огоньками с рваным, но каким-то гипнотическим ритмом. Только то, что Мария цепко держала девочку за руку, помешало той рвануть к блестяшке на всех парах.
Почему-то Сазоновой показалось, что нельзя допускать не только касания к кристаллу, а и долгого на нем сосредоточения. Эта штука размером с пару кулаков взрослого человека вызывала у нее безотчетную неприязнь, как тараканы, хотя как раз тараканов Сазонова совсем не боялась. Насекомые и насекомые, с отличной приспособляемостью. Выживут везде! Этот кристалл был куда хуже. А раз так… Что ж, настала пора вызвать меч.
Ладошка Линды расслабилась, как ватная, девочка стояла, но казалась спящей. «Тем лучше», — рассудила Маша, призывая меч-правило, и, сделав пару широких шагов по ледяному, как снег зимой, полу, ткнула кончиком в кристалл.
Меч вошел, как ножик в теплое масло. Послышались многократно усиленные треск, звон, и почему-то треск и звон не только в подвале, а где-то еще. Словно лопались и взрывались лампочки в связанной единой нитью гирлянде.
Неприятная блестяшка погасла и осыпалась не кусками, а мельчайшим, точно пыль, крошевом. Одновременно с этим вздохнула и затрясла головой приходящая в себя Линда, потеплел ледяной камень пола и в подвале стало как-то посветлее.
Девчушка подбежала к мячику и подхватила его с пола, сияя довольной мордахой:
— Он чистый, только чуть-чуть пыльный!
— Возвращаемся, — предложила Маша.
Путь назад по ступенькам почему-то оказался гораздо короче, чем вниз. Когда Маша вышла, вынула подпирающий кирпич и закрыла дверь, дом нехорошо заскрипел.
— Отойдем, — предложила Сазонова и, ухватив Линду за локоть, почти потащила ее к дальнему концу огороженного старым забором участка.
Вовремя! Стоило им оказаться подальше от развалюхи, как она со скрипом, скрежетом и звоном разбитого стекла сложилась, как картонка.
— Ой, как хорошо, что мячик достать успели, — вытаращила глазищи Линда и восторженно выдохнула: — А что я завтра ребятам расскажу! У-у-у!
«Хорошо, что есть, кому рассказывать», — заключила Маша, мысленно ставя галочку в графе завершенного дела. Девочку спасла, какую-то пакость в подвале ликвидировала. Что это было и зачем, Сазонова не понимала, но и не собиралась дотошно выяснять. Экзамен по устройству и предназначению потусторонних фиговин ей не сдавать, в отличие от анатомии. Главное, что все получилось и теперь можно вернуться домой, чтобы первым делом помыть ноги. И вообще пора — у нее режим! Надо спать не меньше семи часов в сутки, а лучше восемь, чтобы организм полноценно восстанавливался!
Портал сработал штатно. Тряхнув челкой, Маша первым делом отправилась в ванную комнату, мыть и греть пыльные, неизвестно по каким иномирным микробам топтавшиеся конечности. Горячие струи душа и антибактериальное мыло быстро уладили проблему. Но спать девушка ложилась уже подготовленной к любым неожиданностям: рука ее цепко держала лямку верного рюкзачка, куда пришлось на всякий случай положить еще несколько потенциально необходимых предметов.
Не найдись сегодня камень, чтобы подпереть дверь, велик был шанс топать вниз по лестнице в полной темноте с риском расшибить не только нос, а и пересчитать ступени ребрами. И ладно бы только ей, а ведь рядом ребенок был! Малышка с забавными хвостиками! Мария улыбнулась, вспоминая счастливую мордаху Линды, заполучившей назад любимый мячик.
Сон Сазоновой был крепок и безмятежен, как свойственно человеку после добротно выполненной работы. Возможно, если бы Маша знала, что именно она сотворила и к каким последствиям это приведет, то начала бы переживать. Возможно, но не наверняка. Нет, пожалуй, совсем бы не начала, просто потому, что считала, что все сделала правильно.
