Из подъезда удалось выйти без приключений, а вот пробежка до круглосуточного магазинчика снова не заладилась. Будь Маша суеверной, пожалуй, могла бы предположить, что над дорогой к простейшей из целей довлеет злой рок миссий и призваний.
Глава 23
СИЛА СЛОВА
Как бы то ни было, но у злополучных ступеней между кустами сирени, избежавших участи быть порубленными мечами Черного Властелина и ортэс, возникло красно-золотое сияние двери-портала. Маша храбро вскинула голову и прыгнула в светящийся прямоугольник. Миссия есть миссия, негоже бегать от работы. Особенно от той, которую можешь сделать лишь ты и перепоручить некому.
Портал закрылся, девушка поежилась от стылого ветра и торопливо залезла в рюкзачок, вытаскивая оттуда тонкую ветровку. Натянула на себя, огляделась. Осень, громадные даже не лужи, озера грязи, низкое серое небо, мерзкая морось дождя, разбитая в хлам грунтовая дорога с редкими голыми деревьями по обочинам и странный мешок, привязанный к ближайшему живому столбу. Или? Нет, приглядевшись повнимательнее, девушка сообразила, что к кряжистому и колючему дереву примотан человек. Пока живой, но подвешенный вверх ногами.
— Какие затейники, — мягко спланировал на дорогу яркий лист, принимающий облик фэйри. Древний с любопытством огляделся, покрутил головой. Он то ли принюхивался, то ли прислушивался. Стоял прямо в глубокой луже, но почему-то не в ней, а на ней, будто был жуком-водомеркой, чьего веса недостанет, чтобы прорвать тонкую пленку натяжения и утонуть. Что лужа, даже моросящий дождь каким-то образом ухитрялся огибать сида, оставляя его сухим и ярким, в пику тусклой осенней серости мира.
Маша, насупив брови, решительно зашагала к дереву со специфическим «урожаем». На ходу девушка обнажила меч.
— Добьешь? — весело поинтересовался фэйри.
— Нет, сниму, — поправила ортэс.
— А если он преступник? — восхитился Фэб твердости намерения.
— Все равно сниму. Расспрошу. Надо убить — убей, но мучить… — Маша сердито покачала головой и, опомнившись, уточнила у сида: — Отсюда ты можешь уйти к своим?
— Нет, наших тут нет, — сразу отмел предложение фэйри. — Магии и силы тоже почти нет, все мутно. Нити не протянуть, зеркала зова не создать.
— Жалко, может, в следующий раз, — согласилась девушка и, добравшись до дерева, принялась разрезать веревки, которыми сильно побитая тушка неизвестного тощего брюнета оказалась на совесть примотана к стволу.
Меч не подвел. Хватило нескольких взмахов, чтобы мокрое тело свалилось на руки ортэс и едва слышно застонало, вызывая закономерную реакцию. Бело-золотой свет, доставшийся в дар от плодов эльфийского леса, окутал человека. Нехорошая краснота исчезла с лица, синяки, густо усыпавшие тело вместе с глубокими царапинами от колючего растения, рассосались. Внутри что-то явственно похрустело, срастаясь.
— Пить, — шепнули губы.
Маша достала из рюкзака пластиковую бутылочку с водой и напоила бедолагу.
— Благодарю, спасительница, — утолив жажду, неизвестный открыл исцеленные от пары фингалов бледно-голубые глаза.
— Как тебя угораздило тут оказаться? — уточнила Сазонова, пряча пустую бутылку назад в рюкзачок.
— Меня приговорили к смерти за черное колдовство, смущающее умы и души людские, — глядя на девушку совершенно бесхитростными голубыми глазами, пояснил преступник.
— А ты колдовал и смущал? — восхищенно встрял Фэб. Сколько он ни смотрел на древоповешенного, черной силы, способной делать из смертных марионеток, не находил.
— Я лишь пел им свои песни, — виновато улыбнулся человек. — Песни о любви, дружбе, прощении, о помощи сирым и убогим. Люди слушали и становились лучше, они начинали видеть и помогать. А потом…
— Потом твои чары развеялись, человеки обнаружили, каких глупостей натворили, озлились на тебя, побили и повесили здесь! — догадливо закончил рассказ фэйри.
И, судя по враз поникшим плечам горе-проповедника, не ошибся.
— Они сломали мою лютню, — пожаловался бедолага-менестрель, словно из всей череды неприятностей и бед, постигших его, именно эта, а не висение на дереве вниз головой, оказалась самой трагичной.
— Это поправимо, — довольно заулыбался Фэб Кнутовище и неизвестно откуда вытащил странный предмет, более всего напоминающий маленькую арфу. — Держи!
— О, дивный инструмент, — благоговейно принимая неожиданный подарок, выдохнул человек, робко тронув мелодично зазвучавшие струны. — Моя признательность неизмерима!
— Ты заплатил рассказом о своих подвигах, чароплет! — довольно объявил фэйри.
— Моих п-подвигах? — неуверенно переспросил тот.
В ответ фэйри лишь издал переливчатый смешок.
— Объясни, — попросила Маша, пытаясь ухватить за хвост мельтешащую где-то совсем рядом мысль. — Что ты имеешь в виду?
— Чары голоса этого чудика, — уже открыто рассмеялся Фэб. — Перебаламутившие человеков. Занятно!
— То есть он и в самом деле своими песнями заставлял людей поступать так, как пел? — изумилась девушка, знавшая, что настоящая музыка будит в душе светлые чувства, но никогда не рассматривавшая концепцию с магической точки зрения.
— Воистину, — снова переливчато рассмеялся Древний, наслаждаясь комизмом ситуации. — Алчных — делиться, жестоких — жалеть, надменных — пресмыкаться. Ах, какая дивная шутка в нашем духе!
Фэйри снова захохотал. Маша и невольный виновник пробуждения лучших чувств человеческих переглянулись. Первая смотрела задумчиво, второй — виновато-беспомощно. То, что миссия состоит именно в том, чтобы что-то сделать именно с этим бедолагой, ортэс осознавала четко, но что именно, пока сообразить не могла. Убивать его однозначно не стоило, но и, освободив, оставить ради того, чтобы при следующей же встрече с людьми все повторилось и закончилось самым печальным образом, тоже не имело смысла.
— Я не могу не петь, — беспомощно, виновато и светло улыбнулся проповедник-музыкант, словно заранее принимая любую свою участь. — И не могу не петь о том, о чем пою.
— Значит, снова будешь висеть там, — жестко предрек Фэб, кивая на шипастое дерево. Ему все происходящее казалось очень веселым, в отличие от Маши, вовсе не считавшей подвешивание музыкантов удачным методом борьбы даже с очень скверными песнями. Хотя для иных она бы сама ратовала за кляп с дырочкой, через который можно было бы поесть-попить, но не петь.
— Надо что-то делать, так нельзя, — прикусила губу девушка.
— Найми ему охрану, — небрежно посоветовал фэйри.
— У меня нет денег, — снова виновато улыбнулся менестрель, а Маша почесала лоб. Идея с охраной ей понравилась. Но денег у девушки так же, как и у чудика-волшебника, не имелось, тем более местных денег.
— Я могу создать ему теневых спутников, — прикинул Фэб.
— Это как? — заинтересовалась Сазонова.
