— А что помешает тебе взять поводья в свои руки, черный? — прищурился Фалькор.
— Не интересует, — отмахнулся Черный Властелин от домыслов рыцаря, как от зудящего комара. — Сторонники приходят ко мне по собственной воле и выбору, рабских стад в мирах и без того избыток. А вы, уж прости… — Дейдриан прищелкнул пальцами, подбирая подходящий оборот. — Подпорченный товар. Так что ты решил, рыцарь?
— Я сделаю! — решительно, как прыгал в тот самый ледяной водопад, объявил о своей готовности Фалькор.
Черный Властелин кивнул, будто и не ожидал иного, а Зэр потянул белого за плечо:
— Пойдем. Открою путь.
Вдвоем они покинули казематы, где остались спеленатые заклятиями белые рыцари и Дейдриан, изучающий замысловатую сеть плетения, опутавшую сознания. Сейчас он скорее напоминал ученого-фанатика, нежели великого злодея. Впрочем, от одного до другого, пожалуй, лишь шаг, и грань так зыбка.
— Куда сначала? Орден и медальон или к водопаду? — справился Зэр, приведя Фалькора в невзрачный серый зал средних размеров с неактивными портальными колоннами.
— К водопаду, — решил рыцарь, справедливо рассудив, что надо начать с той задачи, достижение которой наиболее вероятно. Да и не придмал пока, как успешно осуществить кражу, которая не кража. Он был почти уверен, что тайком провернуть подобное не получится, но главное — заполучить медальон. А там… на все воля Света! Фалькор готов был пожертвовать своим добрым именем и самой жизнью, если это спасет его товарищей по ордену от горькой участи марионеток, не годных даже Черному Властелину.
— Руку к метке на камень приложи и задай цель, — велел Зэр, шлепнув свою серую пятерню на овальное углубление во второй колонне.
Глава 25
УРРАДАРРИР
Рыцарь повторил жест дроу и постарался сосредоточиться. Он как наяву представил далекий горный монастырь с красными крышами высоко в горах, где воздух чист и звонок, а небеса полны пронзительной сини. Там немногословные монахи, проводящие жизнь в нехитрых трудах и медитации, видят глубже и дальше, чем доступно простому взору смертных.
В какой-то миг рыцарю показалось, что он не в зале неизвестной твердыни необъятной империи Черного Властелина, а там, под бескрайним небом, у ледяного шумного водопада, у серо-розовых скал, заботливо, будто руки матери, сжимающих поток в своих ладонях.
Миг-другой, и шум вод, и порыв свежего ветра, донесший до рыцаря мелкую взвесь капель, стали явью. Фалькор оказался на каменной площадке у водопада.
— Впечатляет, — оценил пейзаж дроу, вставший слева от товарища, и тот невольно вздрогнул. Фалькор никак не ожидал, что черный последует за ним.
— Ты? — удивленно выдохнул рыцарь.
— А кто ж тебя назад поведет? — хмыкнул дроу, добровольно взваливший на себя роль курьера экспресс-доставки живого товара. — Ты не подумай, белый, никакой игры в благотворительность. Мне чихать на тебя и твоих собратьев по ордену, хоть сожрите друг друга, как пауки в банке. Меньше светлых, чище мир. Это все ради Дея и ортэс.
— Я понял, — резко согласился Фалькор, по принципам и убеждениям которого суждение черного резануло вернее меча и куда более болезненно. Еще вчера он не поверил бы едким словам дроу ни на медяк. Но нынче видел безумие, пляшущее в глазах Серо, отправляющегося на срочное задание, видел шестерых, поднявших мечи на ортэс, и слышал выводы Дейдриана. Может, Фалькор и был до определенной степени фанатиком Света, но дураком, к собственной нынешней скорби, не слыл отродясь. Идеализм отнюдь не всегда равен идиотизму.
У горного водопада, завораживающего своей дикой красотой, дул пронизывающий ветерок, чувствительный даже для тех, кто был соответствующе одет. Теплолюбивый Зэр передернул плечами и с легким уважением покосился на белого:
— Так ты тут купался?
Фалькор молча кивнул.
— И ушел на своих двоих, не превратившись в ледышку?
— Водопад только поначалу обжигает холодом, потом внутри разливается жар, заглушающий холод, — пояснил рыцарь и беспомощно огляделся.
Зэр кинул на спутника вопросительный взгляд, дескать, что теперь случилось?
— Пара монахов обычно пребывает в медитации близ водопада. Я хотел попросить разрешения набрать воды и флягу для этого, — ответил Фалькор.
— А-а-а, проси, — невозмутимо согласился с планами дроу, чуть дернув в сторону-острым подбородком.
Только четко проследив траекторию, белый рыцарь заметил спокойно сидящих на одной из каменных площадок у водопада бритых наголо монахов в светлых серо-бежевых одеждах — коротких тогах и штанах. Обуви горные братья не носили в принципе, но при этом ухитрялись не ранить ноги. То ли спасала феноменальная сила духа, защищающая хрупкую плоть, то ли набиваемые за годы босоногой жизни жесткие мозоли.
Обрадованно вскинувшись, рыцарь бойко вскарабкался на уступ к монахам. Остановился рядом и стал терпеливо ждать, пока лысые братья закончат или прервут медитацию. Зэр тоже с интересом оглядывал парочку бритых. У первого самой выдающейся чертой внешности были невозможно лопоухие уши, у второго — длинный, крючковатый, впору иному троллю, нос. В остальном же монахи выглядели совершенно заурядно. Человеки как человеки.
Когда сомкнутые веки обоих обитателей гор распахнулись, а глаза синхронно и остро впились в лица спутников, Фалькор почтительно заговорил:
— Света, братья! Я прибыл к вам с благодарностью в сердце и просьбой на устах.
— Путеводного света в ночи и благодатной тени в полдень, брат, — отозвался один из монахов и замолчал, давая возможность рыцарю озвучить просьбу.
— Водопад смыл пелену с моего разума, но прочие мои братья связаны рабской сетью. Я мечтаю даровать свободу и им. Прошу вас о малости: мне нужна фляга со здешней водой, наполненной дивной силой.
Монахи переглянулись, и прозвучал ответ:
— Вода течет здесь по собственной воле, не в нашем праве менять ее путь. Мы лишь направляем к источнику тех, кто нуждается. Ты можешь унести влагу с собой — ровно столько, сколько способен, в том, что есть при тебе или у спутника твоего. Все так, не иначе, все в воле Творца!
Фалькор озадаченно моргнул, а дроу зло усмехнулся:
— Вот только мы тары под водицу не прихватили, а здесь ею не разжиться. Даже чашку из камня не выдолбить. Добрые монахи нам все пути своим «разрешением» перекрыли. Если только рубахи снять и намочить, а в замке отжать, или сапогом зачерпнуть? Что делать будем, а, белый?
Вместо ответа рыцарь извлек меч из ножен, вонзил его в камень, опершись руками о рукоять, опустился одним коленом на камни и зашептал молитву Свету о помощи. Он не кричал, не бил себя отчаянно пяткой в грудь, не торговался с монахами. Фалькор просто молился. Истовой веры в Истинный Свет, которой не коснулась грязь мирских интриг, были исполнены его молитвы.
Местные монахи приняли поведение собрата как должное и снова погрузились в медитацию. Зэр хотел было зло сплюнуть, но сдержался, решив повременить до того мига, когда такое же желание овладеет белым рыцарем, не дождавшимся ответа от оглохших небес. Это всяких светлых сущностей на поле брани с Тьмой Свет порой горазд являть, а обычная бытовая помощь у таких сил не в чести.
