— Хм. — Дей неопределенно хмыкнул, признавая логику дроу и все равно недоумевая, когда же он успел из черного стать темно-серым и почему. Неужели и в этом стоит винить ортэс. Или благодарить? Распознай в нем ангел Черного Властелина, все могло повернуться совсем по-другому.
Глава 41
МАША!
В первую же пятницу после окончания практики и, следовательно, всего курса группа собралась в «Елках». Так именовался вовсе не участок хвойного леса, а небольшое кафе неподалеку от университета с тремя пушистыми елями, высаженными перед зданием. Цены там были демократичными, вполне прилично готовили салатики, пиццу, пирожки, мясо с картошкой, а выпивку разрешали приносить с собой при условии покупки в кафешке хотя бы бокала пива. Что еще надо компашке студиозов? Да ничего!
Так что в пятницу народ вознамерился чуток расслабиться и отметить окончание сессии. Пришла и Маша. Посиделки в кафе она не слишком любила, но компанию одногруппников поддерживала, поэтому на все сборища ходила. Правда, не зависала надолго: и самой надоедало, и дедушку не хотелось беспокоить.
Когда Лешка и Лидка собрались по домам (мама у старосты была еще более строгой фанаткой режима, чем Машин дед), Сазонова тоже попрощалась с ребятами.
— О, Маха, тоже отчаливаешь? Айда с нами на остановку! — без задней мысли позвал Лешка в компанию приятельницу, сияя чуть пьяненькой белозубой улыбкой.
Лидка, давно уже прекратившая дуться на парня из-за лучшей оценки, кивнула и улыбнулась. Все равно на разных маршрутках ехать. А пяток минут она даже ревновать не будет. Маша, не ведая о мыслях старосты, спокойно присоединилась к парочке.
Поблизости от университета кафешек было достаточно. Два корпуса студенческой столовой удовлетворить все запросы голодной молодежи никак не могли, да и не продавали по особому распоряжению ректора в столовках даже безалкогольное пиво.
Так что многочисленные чебуречные, пиццерии, пельменные и прочие заведения общепита росли вокруг студгордка, как грибы после дождя. И цены в условиях жесткой конкуренции были умеренными. Правда, пользовались этим не только студиозы, но и все проживающие поблизости горожане, чей кошелек не отличался непомерными объемами.
Потому оживленный народ, пребывающий в шумном состоянии легкого (или сильного) подпития, на остановках вечером встречался частенько. Маша от таких компаний старалась держаться подальше. Ей были неприятны фальшивое веселье и мощный запах спиртного.
Но на этот раз Лешка как нарочно пристроился на остановке рядом с шумной компашкой парней, о чем-то громко рассуждавших и гоготавших, словно гуси. По-видимому, нужный этой кучке людей транспорт запаздывал, и они начали искать развлечений.
— Девушки! А как вас зовут? А давайте познакомимся! — подвалила к Лидке и Маше парочка то ли самых обделенных женским вниманием, то ли самых пьяных, то ли более всех желающих почесать кулаки парней. В пользу последнего говорило то, что рассерженного Лешку, парня хоть и улыбчивого, но крупного, они в упор не замечали.
— Спасибо, не надо, у меня жених есть, — отказалась от высокой чести Маша и хотела отвернуться. Не тут-то было! Пьяный-то пьяный, но добычу парень отпускать не пожелал.
— У-у-у, какая цепочка красивая! Дай заценить! — потянул свои грабки к витому плетению, украшавшему шейку Марии по случаю праздника. Предупредить нахала девушка не успела.
Хам заорал от боли и затряс рукой. На пальцах багровел стремительно опухающий на глазах ожог.
— Вау, цепочка-электрошокер! Круто! Маха, респект!
— Ах ты!.. — выругался второй и попытался ухватить девушку на запястье. Лидка завизжала, включая звуковое сопровождение процесса, и зажмурилась.
Ну что сказать, задуманное у грубияна получилось, вот только запястье Сазоновой украшал браслетик из комплекта к цепочке — брачный артефакт Властителя Дейдриана. Прикосновение к нему вызвало обиженный вопль боли уже из глотки второго хама, заполучившего ожог на свою грабку. Третий кадр из компашки оказался то ли более трезвым, то ли обремененным большим интеллектом — он сообразил, что дело попахивает керосином. Здоровенная деваха еще даже не начала ломаться, а двое его приятелей уже орут от ожогов, да и народ на остановке оглядывается на происходящее. Женщины поглядывают одобрительно, мужики опасливо. В общем, ну его в баню, эдакое проблемное развлечение. Подхватив подвывающих и матерящихся друганов едва ли не за шкирдоны, он поволок их прочь. Под хоровое обещание Маше различных страшных кар пьяные ухажеры убрались с остановки в ближайшую подворотню.
— Маха, ты ваааще! Электрошокер в браслете и цепочке! — Лешка был в восторге.
— Маш, ты говорила, не лжешь никогда, а этому придурку про жениха ляпнула. Жаль, не сработало, — встряла Лидка, перебивая слишком уж восторгающегося приятельницей пария.
— Я не лгу, у меня есть жених, — пожала плечами девушка.
— А мы его знаем?! — тут же загорелись новым интересом глазки Лидки.
— Леша его разок видел, когда из кино меня провожал, но не думаю, что запомнил, — честно ответила Сазонова.
— Это такой высокий и жут… э… внушительный? — исправился Лешка, может, и забывший что-то, но на подсознательном уровне сохранивший память об опасной встрече и совершенно не желавший ее повторения и продолжения чудесного знакомства.
— Ага, — счастливо улыбнулась Маша.
— Ой, а он мне такой браслетик не сделает? — уточнила Лидка. — Я заплачу!
— Прости, Лида, вряд ли, украшения — подарок к свадьбе, — вздохнула Маша, не зная, как еще объяснить старосте, что Черный Властелин точно не будет мастерить для студентки цепочку-электрошокер. Кстати, и сама Сазонова об электрических свойствах украшений не знала и не ведала, пока в лоб с ними не столкнулась. Уже собиралась, защищая Лидку, драться, если пьяные ребята продолжат приставать, но все даже лучше получилось.
Не любила Маша махать кулаками, умела, но не любила. Если человек не понимает слова, то тратить на него свое время и свои силы, нанося удары, жаль. Любой спортивный бой — это упражнение, а драка — по большей части пустая трата ресурсов.
Для кого-то другого очень может быть — тут Сазонова допускала, что это не так. Читала, что с хорошей драки порой настоящая мужская дружба начинается. Но сама бы так не смогла. Так что убравшихся прочь пьянчужек она проводила с легким сердцем.
— Жаль, — сморщила носик староста в ответ на отказ изготовить опасную побрякушку, но сильно переживать не стала, переключившись на другое: — Маш, а ты не боишься, что эти тебя подкараулят?
— Нет, собака лает — ветер носит, — со спокойным достоинством ответила ортэс.
— Да наша Маха, небось, вообще ничего не боится! — приобняв Лидку, выпалил Лешка, гордый за факультетское или даже университетское, если не за в целом городское, достояние. — Скажи, Мах!
— За себя не боюсь, я умею защищаться, — коротко улыбнулась девушка и серьезно ответила: — За других — бывает. Тут я большая трусиха.
