Прыщавый руководитель обернулся куда-то назад, послушно кивнул и шёпотом обратился ко мне:
– Пройдите за ширму, юноша. Мне ещё надо как-то успокоить этих идиотов…
Я проследил за его взглядом. В дальнем углу импровизированной сцены, там, где находился запасной выход, сверкая чёрным лаком, стояла складная китайская ширма. Поскольку меня достаточно вежливо пригласили туда пройти, то, наверное, стоило бы послушаться. Хотя какой-то упрямый комарик сомнений зудел, что я совершаю ошибку, но кто слушает советы насекомых? У них ведь, как помнится, даже мозга нет. А у меня есть!
За ширмой находился небольшой круглый стол на одной ножке и два венских стула, на которых вальяжно расположились две «похищенные» девицы, брюнетка и блондинка. Я сразу их узнал по тем жутким фотографиям в «Таймс». Девицы не были связаны, не выглядели испуганными, а, наоборот, бесцеремонно попивали неслабый шерри прямо из горлышка бутылки и закусывали розовым зефиром. Да Ньютон же шестикрылый, что у вас тут творится-то?!
– О! И в-вправду кр-сивый мальчик, – хмыкнула черноволосая. – Б-рём в гарем?
– Ик, – утвердительно кивнула вторая.
– Тока я перва-а-я!
– Ик? – Блондинка попыталась сфокусировать вопросительный взгляд.
– Потому шта ты уже пе-ре-брла… ты пьянь, Сьюзи!
И вот тут судьба предоставила мне сиюминутный шанс, которым невозможно было не воспользоваться. Я ринулся вперёд, отважно обхватил обеих девиц за талию и, не задумываясь, потащил их к заднему выходу. Милашки спотыкались, прыскали в кулачок, заливаясь нетрезвым хохотом, сбивали меня с шага, дышали в нос алкогольным перегаром и вообще веселились от души!
Дверь была не заперта, мы вырвались, едва не сбив какую-то левую старушку с вязанием, а на противоположной стороне улицы дежурил тот самый кебмен, который и доставил меня в этот странный клуб по интересам…
– Вы меня всё-таки дождались?
– Заказов не было, – подмигнул конь, приподнимая шляпу. – Моё почтение, милые леди! Куда прикажете?
– В каба-ак! В рест-ран! На ирландс-с-ский степ!
– Ик!
– Вон они-и! Хватайте-е его! – Из склада выскочили самые догадливые адепты новой веры. – Держите альфача-а, он украл наших женщин!
– Домой, – быстро поправил маршрут я, запихивая обеих жертв похищения на пассажирские сиденья. – Плачу ещё полгинеи!
Возница тряхнул гривой, дёрнул рычаги, и под скрежет парового механизма машина бодренько запрыгала по булыжной мостовой.
– С нами так нельзя-а, это не по джентльменски-и! – неслось вслед, но догнать кеб на пустой улице не самое простое упражнение. К тому же даже если и догонишь, то связываться с непарнокопытными кебменами себе дороже, как ни верти.
Когда отчаянно вопящая толпа отстала, та из девушек, что могла ещё как-то связно выражать свои мысли, потребовала «подать музычку», и чалый конь вежливо кивнул: просьба пассажира – почти закон.
Орхидея, мой любимый цветок!
Осенний поцелуй станет самым крайним.
Ты любишь повторять, что я тебя люблю
Не тем местом, что все бабы в Рязани!
– Фу-у! Старьё, фолк, скука-а… Кебмен, нет ли… эта… чё… чего посве-эжее? Плиз! – не оборачиваясь, бросила болтливая брюнетка. Видимо, алкогольный угар она держала лучше второй девицы.
Жеребец спорить не стал, увеличив обороты:
Цвет настроения синий! В башке мартини, вся одежда мини!
Цвет настроения мутный! Где самогон? И я напьюсь в минуту!
Цвет настроения жёлтый! В желудке виски и пошло всё к чёрту!
Цвет настроения бледный! А кока-кола – это жутко вредно!
Цвет настроения алый! По венам пиво и как всё достало!
Цвет настроения яркий! Хлестать боржоми – мёртвому припарки!
Цвет настроения рыжий! Бутыль портвейна, нет меня бесстыжее!
Цвет настроения чёрный! Я хряпнул бренди, берегись, девчонки!
Цвет настроения красный! Налейте вермут, будет всё прекрасно!
Цвет настроения разный! Зовите доктора-а, мотив за-раз-ны-ый!
Я тупо прикрыл уши. Черноволосая восторженно принялась елозить на сиденье, её икающая спутница преспокойно храпела у меня на плече. Доехали мы за час, но он показался мне вечностью…
– Вечерок задался по всем параметрам, верно? – скептически спросил месье Ренар, когда сам впустил нас в прихожую. – Стоило мне на минуточку отвлечься, как мой секретарь и ученик поздно вечером удирает из дома, пропускает ужин, манкируя своими прямыми обязанностями, зато является к полуночи, ароматизируя духами и алкоголем, с двумя пьяными леди под ручку! Ты полон сюрпризов и не перестаёшь меня удивлять, мой мальчик…
Я страдальчески закатил глаза.
– Что ж, тогда, будь так добр, проводи леди Барбару Чаттерлей и её кузину леди Майер в гостиную. Шарль подаст им чай с мятой.
– Но, сэр, как вы… откуда?!
– Ты же не думал, что я просто дрых всё это время? – саркастически улыбнулся он. – Дело можно считать закрытым, нам известны имена и роли всех участников этой странной истории. Вот только состава преступления в ней нет. Иди, иди, все вопросы на потом.
Это «потом» наступило приблизительно через час, когда в креслах у камина сном праведниц спали уже обе грешницы. Дворецкий был отправлен с запиской на мост к ближайшему констеблю, а мне было позволено подкрепиться остатками паштета из гусиной печени, сыром дорблю, орехами, мёдом и парой швейцарских бисквитов. Говорили спокойно, не понижая голоса, поскольку совершенно не боялись разбудить наших нежданных гостий.
К сожалению, вынужден признать, моя так называемая самостоятельность была мнимой. В тот момент, пока я одевался на выезд и бегал к себе в комнату за электрической дубинкой, Шарль заплатил три гинеи вперёд, взяв с кебмена слово проследить за мной и, если потребуется, вмешаться. В этом смысле на конский профсоюз всегда можно положиться, а я-то ещё удивлялся, чего он там так долго стоит…
– Первое, на что следовало обратить внимание, – это странное отсутствие информации о «похищенных». Лондон не такой уж и большой город, когда хоть кто-то исчезает, а тем более бывает похищен, то всегда находятся свидетели, безутешные родители, сплетничающие соседи да хоть кто-то. Почему же в этом случае жертв никто не хватился и не опознал? Ведь фото просочились в прессу. Ни близкие, ни полиция, никто ничего не знает? Лично я в такое не верю. Поэтому и убедил Скотленд-Ярд поделиться конфиденциальной информацией.
– Инспектор Хаггерт не смог вам отказать…
