Она помолчала и уточнила:
– Конечно, только во внутренних делах при общении с другими князьями.
Информация удивила. Если не изумила.
– А как же Бельские? Разве князь Бельский не был близким другом князя Кирилла? И разве не он взял Светозару, последнюю из рода, под свою опеку?
Полина слабо улыбнулась.
– Взял. И был другом. Все верно, – согласилась она. – Но это было давно. И сейчас ситуация изменилась.
– Ну да, а князь Кирилл всегда отличался прощением и состраданием, – ядовито усмехнулся я.
Княжна лишь покачала головой.
– А кто сказал, что они не заплатят? – задала она риторический вопрос и пообещала: – Только позже.
Ну да, как вариант. Сначала использовать, потом под нож. Вполне в духе ледышек. Морганов тоже вон попользовали во все дырки, а потом выбросили, как известное резиновое изделие.
– Кто вообще сказал, что слухи распустил я? – миролюбиво протянул я.
– Считаешь меня дурой? – отреагировала Полина. Она вдруг замерла и нахмурилась. – Так, стоп. Никаких слухов нет. Мне бы доложили.
– Так уж и доложили, – усомнился я, понимая, что фактически попался.
– Про такое дерьмо?! Да! И немедля! – рявкнула Полина.
Кара и Паша дружно дернулись. Последний даже сделал движение подняться на помощь верной хозяйке. Но Кара его придержала, верно оценив ситуацию.
Ссорятся родственники (да еще такие) – не лезь, целее останешься.
– Ты их еще не распустил. Ты только собираешься это сделать, – озарило Полину, и она прошипела: – Идиот!
– Сама дура! – огрызнулся я.
Полинка с сарказмом скривилась.
– Как это по-взрослому.
Я лишь скривился. Блин, и правда, что-то мы разошлись.
На некоторое время наступило молчание. Сестрица злобно дулась, глядя в иллюминатор, я вспоминал распоряжения Михаилу насчет дезы.
Фишка в том, что инфа пойдет снизу, из интернета, а не из среды молодых колдунов, куда доступа простому человеку нет. Тем самым возникала возможность как можно дальше дистанцироваться от изначального источника.
«Новость» будет медленно просачиваться «снизу-вверх», обрастая ненужными подробностями, пока не достигнет заинтересованных лиц.
Гагарины, разумеется, обратятся к Строгановым за разъяснениями, те заявят, что знать ничего не знают (что, собственно, так и есть). Им вряд ли поверят, и семена недоверия будут пущены. Это заставит противника нервничать, искать подвох, чувствовать себя неуютно, ожидая нападения.
В конечном итоге фокус внимания с меня, как отдельной независимой фигуры, переключится на весь клан ледышек.
Хотел ли я спрятаться в тени могущественных родственников? Да!
Хотел ли использовать их в качестве отвлекающего фактора? Еще раз – да!
Почему? Потому что это тактически выгодно. Тем более они мне задолжали за переговоры с пиндосами. Хороший повод забрать долг небольшой услугой побыть «каменной стенкой».
Так думал я, помня о статусе Светозары и о старой идее князя сделать ее моей женой, чтобы претендовать на Темную Дубраву. План выглядел достаточно неплохим и решал сразу несколько задач. Кто же знал, что родственнички уже все переиграли и сейчас находятся, по сути, на другой стороне баррикад?
– Теперь эти ублюдки бросятся в объятия Орловых. А мы выставим себя полными идиотами, – угрюмо подытожила Полина.
– Ты драматизируешь. Ничего еще не запущено, – признался я.
Сестрица уперла в меня мрачный взгляд.
– Так отменяй, – потребовала она, неосознанно снова повышая голос.
Я поморщился.
– Да не ори. Делов-то на пару минут. Достаточно набрать номер, – я приподнял руку, на запястье качнулся инком.
Несмотря на заявление, звонить я не торопился. Значит, Строгановы создают коалицию на внутреннем фронте против Орловых? Достойная цель. Сосредоточение власти в одних руках не приведет ни к чему хорошему для остальных кланов. Да и для всех жителей русских земель, если подумать.
Едва огненные почувствуют, что смогут обходиться без других великих родов, то моментально развяжут новую бойню. Оглянуться не успеешь, как вспыхнет междоусобица. И на ее фоне Войны Господства покажутся небольшим инцидентом, потому как драться будут тяжеловесы.
С другой стороны, мне надо думать и о себе. Общественное благо это, конечно, хорошо и правильно, однако чутка эгоизма тоже не повредит.
– Я отменю вброс про свадьбу, если вы поддержите меня против Гагариных, – предложил я. – Слишком уж нагло они на меня наезжают.
– Это из-за твоего статуса «мятежника», – последнее слово Полина произнесла с нескрываемым сарказмом. – В отличие от прочих, Гагарины пользуются нашими договоренностями, считая, что ты не решишься защищаться слишком агрессивно. Вот и перестарались.
– Перестарались… – передразнил я. – Эти умники уже подкатывают к моему центровому финансисту. Пытаются завладеть заводами. И судя по всему, не за горами наезд на спортивные клубы. Что дальше? Атака на «Сварог-групп»? Думаешь, я это так оставлю?
А у самого мелькнуло: удачный момент, чтобы объединить Шуйских, Волконских, Нечаевых и Глинских для общей цели, чтобы отдать старые долги.
Особая пикантность – Нечаевы являются малым вассальным родом Гагариных. Неплохой инструмент для подрывного влияния. И дело не только в долге, вполне можно сыграть на тщеславии, пообещав место сокрушенного клана.
Кто откажется снова вернуться в ряды великих родов?
Двойная комбинация для достижения собственных целей.
Одна проблема – у меня не хватает опыта, чтобы провернуть столь сложную, многоуровневую интригу. Следует это честно признать. Как бы более опытные игроки не обыграли меня самого и в конечном итоге не поставили в зависимое положение.
А что? С этим среди колдунов запросто. Всегда стоит держать ухо востро, как любит говорить князь Кирилл. Иначе поймают со спущенными штанами и привет.
– Затевая все это, ты, надеюсь, не забыл о своей зеленоглазой блондинке? – ехидно влезла Полинка, отвлекая от мыслей. – Как она отреагирует, узнав, что дружок опять жениться собрался?
Ожидаемое возражение.
– Думаешь, я дурной? – возмутился я. – Естественно, я заранее ее обо всем предупрежу. Объясню, что, как и зачем.
Сестрица окончательно отложила планшет в сторону.
– И она никому не расскажет? – задумчиво протянула она.
Ох и зараза! Намекает, что Ксюша может выступить источником утечки. И сейчас неспроста это упомянула. Вносит раздор в попытке вызвать паранойю и недоверие между мной и возлюбленной.
Хитро. Еще один ход, чтобы окончательно отказаться от замысла. Завершающий штрих, если хотите. Довод как бы не весомее прочих, потому как затрагивает личную сферу. Не одну Теону учили ловким манипуляциям – задевать болезненные струны чужой души.
