Закончив проверку, я вернулся на кухню и взял свою кружку с кофе. Сделав глоток, я заметил, что столешница покрыта белой пылью. Среди них лежали небольшие куски серого щебня.
И тут я почувствовал.
Что-то внутри кружки.
Маленькое и тонкое.
Оно задело мою верхнюю губу, а потом оцарапало передние зубы, скользкое и отвратительное на вкус.
Я отдернул кружку ото рта. Кофе, который я не смог проглотить, потек по подбородку. А то, что я все-таки проглотил, поднялось обратно в булькающем, удушливом кашле.
Я заглянул в кружку. По поверхности кофе пробежала круговая рябь и ударилась о край кружки. Я наклонил кружку, и существо внутри выплыло на поверхность — скользкое мерцание серого поднималось и опускалось в грязно-коричневой жидкости.
Я уронил кружку и попятился от стола, когда кофе начал вытекать. Верхом на волне, словно маленький морской змей, выброшенный на берег, сидел детеныш змеи.
Он извивался вдоль стола, прокладывая извилистую дорожку сквозь пролитый кофе. Я уставился на него, ошеломленный и полный отвращения. Мой желудок скрутило так сильно, что мне пришлось зажать рот рукой.
Подняв глаза, я увидел дыру в потолочной штукатурке размером примерно с рюмку. Еще два змееныша проскользнули сквозь нее и упали на стол. Их приземление прозвучало так, словно две огромные капли дождя ударились о лобовое стекло.
Я попытался найти что-нибудь, куда их можно положить. Чашу. Контейнер. Что угодно. Я рылся в шкафу, повернувшись спиной к столу, когда что-то еще приземлилось с отвратительным шлепком.
Я медленно обернулся, боясь смотреть, хотя уже знал, что там увижу.
Четвертую змею.
Не детеныша.
Взрослая, более фута длиной, она приземлилась на спину, обнажив живот, красный, как помидор. Она перевернулась, и я увидел две полосы цвета ржавчины, бегущие по ее спине — точно такие же, как на той змее, которую я нашел в Комнате Индиго в день нашего переезда.
Большая змея проползла мимо детенышей сразу же к перевернутой кофейной кружке, пытаясь заползти внутрь. Она зашипела. От злости или страха, я не знал.
Я все еще смотрел на нее, парализованный страхом, когда еще два детеныша упали с потолка на стол, как дождь.
Я посмотрел на дыру в потолке, где седьмая змея — еще одна взрослая — высовывалась наружу головой вперед. Она попыталась повернуть назад, наклоняя тело к потолку, но это только ускорило ее скольжение из отверстия.
Когда она приземлилась — еще один шлепок, словно шар с водой, попавший в цель — стол задрожал. Кусочки штукатурки с потолка падали, как конфетти. К тому времени большинство детенышей змей уже свалились с края стола и расползались во все стороны. Один из них подполз прямо ко мне, заставив меня вскарабкаться на разделочный стол.
Сверху, с потолка, донесся мощный рвущийся звук. Трещины расползались по его поверхности зигзагами, как молнии. Стоя на столе, я вжался в ряд шкафов, и в этот момент массивный кусок потолка обрушился на обеденный стол.
Клубящееся облако пыли заполнило кухню. Я закрыл глаза и закрыл рот руками, останавливая крик, который уже рвался из горла. Меня ударила волна пыли. Она была шершавой, как песок. Маленькие кусочки прилипали к моей коже и покрывали волосы.
Когда я снова открыл глаза, пыль все еще оседала, постепенно открывая вид на повреждения, от которых сводило все внутренности. Прямоугольное отверстие в потолке. Такой же кусок на столе, только разбитый на несколько более мелких кусочков.
И еще змеи.
Десяток. Может, больше.
Они приземлились как единое целое — извивающийся, шипящий клубок змей, такой большой, что я боялся, стол рухнет под этим весом. Через несколько секунд они распутались и потекли наружу.
Через стол.
На пол.
Еще парочка отставших упали с потолка, подняв маленькие клубочки пыли.
Крик, который я так отчаянно сдерживал, наконец-то вырвался наружу и эхом отскакивал от кухонных стен.
Я кричал Джесс.
Я кричал о помощи.
Я кричал с такими звуками, на которые я даже не знал, что способен, потому что только так я мог выразить мою панику, отвращение и страх.
Когда все затихло — оседая так же постепенно, как пыль с потолка — я понял, что никакие крики не помогут в этой ситуации. Мне придется спрыгнуть со стола и бежать. Другого выхода не было.
Издав еще один вопль, я прыгнул. Мои босые ноги коснулись пола, и змеи вокруг встали на дыбы. Одна напала на меня. Ее клыки зацепились за край моих пижамных штанов, застряли в ткани и тянули, пока не прорвали насквозь.
Другая нацелилась на мою правую ногу. Я отскочил как раз вовремя, и она не успела меня укусить, но тогда третья змея зашипела на левую ногу. Она тоже промахнулась.
Так я и пересек кухню — прыгая по полу, как кролик. В какой-то момент я наступил на змею, когда приземлился. Детеныш. Его тело тошнотворно извивалось под моей ногой.
И вот я оказался на ступеньках, поднимаясь, когда Джесс и Мэгги спускались. Они услышали мои крики и побежали на помощь.
Лучше бы они ничего не слышали.
Потому что это означало, что теперь они тоже увидели этот ужас на кухне.
Мэгги закричала, когда увидела змей, почти как я. Джесс издала испуганное бульканье. Я подумал, что ее сейчас стошнит, поэтому схватил за руку и потащил вверх по лестнице, прежде чем это произойдет. Другой рукой я схватил Мэгги, которая стояла в нескольких шагах позади нее.
Мы вместе поднялись по ступенькам и побежали через столовую. Джесс и Мэгги ждали на крыльце, а я пошел в спальню за ключами, бумажником и кроссовками.
Затем мы втроем сбежали из дома, не зная, куда идем, но зная, что не можем оставаться внутри.
Спустя две недели мы сделали то же самое.
Только в тот раз мы не вернулись.
Глава десятая
Сейчас середина ночи, и я лежу в кровати — не сплю, но и не бодрствую.
У моего папы была для этого особая фраза.
В серости.
Так он называл тот потусторонний мир между сном и явью.
И вот, я в серости.
Или по крайней мере мне так кажется.
Может, я сплю, потому что в этой мутной серости я слышу, как открываются двери шкафа.
Я открываю глаза, поднимаю голову с подушки и смотрю на шкаф у стены напротив кровати.
Двери и правда открыты. Совсем чуть-чуть. Темная щель, через которую я могу заглянуть в шкаф.
И внутри мужчина.
Смотрит.
Глаза немигающие.
Губы сжаты.
