— Спасибо. Знаешь, кастет тоже возьми. И дубинку.
— Как скажете, босс.
— Тамара! Если меня будут спрашивать, я буду завтра в девять тридцать! — сообщил секретарше Харитонов и снял черный пиджак со спинки кресла.
Глава 6. Ева
Лёва, болтая ножками, с аппетитом уминал манную кашу за столом на кухне. Я сидела рядом, с отчаянием просматривая вакансии в планшете. К сожалению, поймать неполный рабочий день почти невозможно. Это либо подработка официантом, либо диспетчер, либо администратор в салон красоты или гостиницу.
— Ладно, не переживай. Я в Турцию не смогла улететь, так что отпускные почти все целы. Перебьемся пока. Много ли надо твоему спиногрызу? Каша, молоко, курочка. Он же не ест тонны гамбургеров, как мой бывший?
Хохотнув, сестра подошла к Лёве и поправила салфетку у него на груди.
— Конечно, нет! — фыркнула я. — Ему нельзя гамбургеры.
— Как закончишь поиски неуловимой вакансии, отправляйся в магазин и купи продукты, которые нужны.
Отодвинув от себя планшет, я засунула босые ноги в тапочки и подошла к кофемашине. Загрузив в нее капсулу «американо», принялась ждать, когда чашку заполнит ароматный напиток.
Пока ждала кофе, потрясла пачку из-под детской каши. Осталось всего ничего. Надо идти в магазин.
— Мам, а где котики? — размазывая кашу по тарелке, поинтересовался сын.
— Переехали в другую комнату, — поморщилась я.
Котиков, с тех пор, как мы с Лёвой появились в квартире, как ветром сдуло. Они прятались от моего любвеобильного сыночка под диваном и выходили поесть только глубокой ночью.
— Ева, нам надо решить, как преподнести родителям новость о твоем возвращении.
— Они не переживут.
— Но скрывать и дальше нет смысла! Что, если ты столкнешься с ними в городе? Представляешь, как они обидятся, что ты не сообщила о своем возвращении?
— Представляю. Но я не готова.
— Давай, я им скажу.
— Нет! так будет еще хуже. Может, отправить им письмо через интернет? Подготовить морально.
— Делай, как знаешь. Но продолжать скрываться нет смысла. Что, если кто-то из общих знакомых расскажет им с папой правду до того, как на это решимся мы?
— Обещаю, завтра им позвоню.
В магазин за продуктами я выбралась после обеда.
Я бродила среди полок в супермаркете и выбирала нужные товары.
В телефоне щелкнуло сообщение от сестры: «Мама звонила. Они с папой скоро будут в центре и хотят заехать на чай. Думаю, это отличный шанс рассказать им о себе».
Меня охватила паника. Сбросив в корзину овсяные хлопья, молоко и яйца, я отправилась в мясной отдел. Подхватила из холодильника тушку курицы и заторопилась к кассе.
Быстро оплатила покупки и пошла к выходу.
Кристина встретила меня у двери.
— Что, родители уже были? — запыхавшись, поинтересовалась с порога я.
— Нет еще, — покачала головой сестра. — Но нам с тобой надо придумать, что им сказать.
— Может, я просто возьму Лёвушку погулять? А ты пришлешь сообщение, когда они уедут. Кстати, по дороге мне попалось объявление о частном детском садике. Стоит прилично, но зато у них закрытая территория и небольшие группы.
— Не надо пока отдавать Лёву в садик. Говорят, как только отдаешь ребенка в сад, он начинает болеть. Может, лучше подберем ему няню? У меня подруга в агентстве работает.
— Было бы чудесно! — обрадовалась я. — Но пока у меня нет ни работы, ни зарплаты.
Подхватив на руки бегущего по холлу Лёвушку, я шумно чмокнула его в носик.
— Мама! — весело хихикнул он.
— Я позвоню подруге и спрошу, сколько будут стоить ее услуги.
— Звони. А мы с Лёвой пойдем, прогуляемся по торговому центру рядом с домом. Погода хорошая, а новый парк развлечений просто сказка!
Лёва, вдоволь наобнимавшись со мной, бросился следом за притаившимся у батареи белоснежным котом, а я принялась собирать его рюкзачок.
— Знаешь, наверное, все же будет лучше сказать о нем родителям, — наблюдая за тем, как мы с сыном одеваемся на прогулку, задумчиво произнесла Кристина.
— Не сегодня!- Схватив в охапку сына, я попятилась к входной двери.
Глава 7. Харитонов
Подлый помощник Наташи открыл дверь и удивленно крякнул. Лицо Пухляша, обычно напоминающее сочный беляш, на этот раз было в гриме. Волосы были тщательно уложены гелем, брови прорисованы карандашом.
Украшенная кружевами и рюшами белая шелковая рубашка делала его еще необъятнее, а странные белые колготки и чешки на ногах заставили Кондратьевича икнуть.
— Вам чего, Андрей Владимирович? — с подозрением покосился на канат в руках у Кондратьевича Пухляш. — Если вы по поводу журнала «Горячие штучки», то сразу скажу – говорить не о чем. Я тороплюсь на репетицию.
— Как же так, Платон? Ты что, не рад гостям? — гадко улыбнулся Харитонов.
— И кофе не угостишь? — Кондратьевич хрустнул пальцами и игриво подмигнул загримированному Пухляшу.
— Не сегодня, ладно? За мной сейчас заедет машина. У меня выступление в театре.
— А ты, значит, балерун? — поморщился Харитонов.
— Нет такого слова. Но если вам так понятнее, то все верно. Я занимаюсь в балетной студии, — гордо выпятил грудь вперед Пухляш. — И не умоляйте меня вернуться в «Горячие штучки». Ничего не выйдет. Я нашел спонсора, который готов вкладывать средства в мой талант.
