Теперь «факт опубликован». «Полковник, но еврей» оказался подполковником, замполитом 38‐й отдельной мотострелковой бригады 64‐й армии Южного фронта Леонидом Винокуром. Суть дела в сжатом виде изложена в представлении подполковника к званию Героя Советского Союза. Наградной лист Винокура подписан начальником политотдела 64‐й армии полковником Матвеем Смольяновым, командующим 64‐й армией генерал-лейтенантом Михаилом Шумиловым и членом Военного совета полковником Зиновием Сердюком. Представление датировано 5 февраля 1943 года: после пленения Паулюса не прошло и недели!
Ниже — текст представления с сохранением стилистических особенностей оригинала:
31.1.43 года, в момент окончательного разгрома южной боевой группировки немецких войск в гор. СТАЛИНГРАДЕ и пленении генерал-фельдмаршала ПАУЛИСА с его штабом, тов. ВИНОКУР проявил смелость, храбрость, мужество и большевистскую находчивость.
Узнав, что генерал-фельдмаршал ПАУЛИС и его штаб 6 армии находится в здании центрального универмага, он в ожесточенном бою с немцами добился полного их окружения, всю боевую технику (пулеметы, пушки, минометы и т. д.) навел на это здание, а сам лично, пренебрегая явной опасностью для жизни, несмотря на усиленную охрану штаба 6 немецкой армии и генерал-фельдмаршала ПАУЛИСА, ворвался в здание, бесцеремонно потребовал от генерал-фельдмаршала ПАУЛИСА сложить оружие и немедленно сдаться в плен.
Несмотря на то, что все офицеры штаба 6 немецкой армии были вооружены, они были смущены таким дерзким поступком тов. ВИНОКУР и были вынуждены приступить к переговорам о сдаче в плен.
После прибытия делегации от штаба 64 армии, тов. ВИНОКУР принял участие в окончательном решении всех вопросов, в результате чего командующий 6 немецкой армии и всей Сталинградской группировкой генерал-фельдмаршал ПАУЛИС, его штаб и оставшиеся войска южной боевой группировки были взяты в плен.
В представлении, как всегда бывает с такого рода документами, есть некоторые преувеличения, но «в большевистской находчивости» и лидерских качествах Винокуру не откажешь.
Напомню обстоятельства завершающего этапа Сталинградской битвы. Девятого января 1943 года командованию окруженной 6‐й немецкой армии был предъявлен ультиматум, который был отклонен. Десятого января началось наступление советских войск, целью которого было расчленение 6‐й армии на две части с последующей их ликвидацией. Однако сопротивление противника оказалось столь ожесточенным, что через неделю наступление пришлось приостановить. Двадцать второго января Красная армия его возобновила, что 26‐го привело к расчленению 6‐й армии на две группировки: южную — в центре (здесь находилось командование и штаб 6‐й армии) и северную — в промышленном районе города.
Ликвидация остатков 6‐й армии представляла совсем непростую задачу. Во-первых, советская разведка недооценила численность оказавшихся в окружении войск противника — а их было без малого 100 тыс. человек; во-вторых, несмотря на безнадежность положения, немцы сражались с большим упорством. Вскоре после ультиматума советского командования, передававшегося по громкоговорителям и разбрасывавшегося в тысячах экземпляров с воздуха, то есть ставшего известным немецким военнослужащим, Паулюс издал приказ:
За последнее время русские неоднократно пытались вступить в переговоры с армией и с подчиненными ей частями. Их цель вполне ясна — путем обещаний в ходе переговоров о сдаче надломить нашу волю к сопротивлению. Мы все знаем, что грозит нам, если армия прекратит сопротивление: большинство из нас ждет верная смерть либо от вражеской пули, либо от голода и страданий в позорном сибирском плену. Но одно точно: кто сдается в плен, тот никогда больше не увидит своих близких. У нас есть только один выход: бороться до последнего патрона, несмотря на усиливающиеся холода и голод.
Поэтому всякие попытки вести переговоры следует отклонять, оставлять без ответа и парламентеров прогонять огнем.
Паулюс был точен в своих предсказаниях. Из 91 с лишним тысячи немецких военнопленных домой вернулись не более шести тысяч. В первые недели после капитуляции только на приемном пункте в районе Сталинграда умерли 25 354 военнопленных. Командир 6‐й батареи 65‐го артиллерийского полка 36‐й Гвардейской дивизии старший лейтенант Федор Федоров рассказывал: «С 1‐го февраля я не стрелял из орудия, из пистолета добивал в подвалах раненых». Тогда он не видел в том ничего зазорного. Советских солдат не надо было учить «науке ненависти». Тем не менее политработники считали необходимым пресекать малейшие проявления неуместного, как они считали, гуманизма. Среди них был и подполковник Винокур:
Стоит мотоциклист разведтранспорта и стоит рядом немецкий шофер в нашей красноармейской шинели. Я командиру роты говорю: почему ты дал ему шинель?
— А ему холодно.
— А когда ты лежал и когда он в тебя стрелял?
Сопротивление противника было упорным до последних часов сражения, и каждый дополнительный день боев стоил Красной армии десятков, если не сотен, погибших и раненых бойцов. «30‐го [января] невероятно они сопротивлялись. Я говорю, каждый дом пришлось брать», — рассказывал генерал-майор Бурмаков.
Советское командование не знало точно, где находился штаб Паулюса, не было даже уверенности, что командующий 6‐й армией в городе, а не вывезен из котла на самолете. Первые относительно подробные сведения о пленении Паулюса, появившиеся не где-нибудь, а на страницах «Правды», имели мало общего с действительностью. Четвертого февраля 1943 года в «Правде» был напечатан небольшой очерк очень популярного в то время советского писателя Николая Вирты «Как был взят в плен Паулюс». Вирта писал:
Паулюса взяли в плен с большим искусством. Разведчики точно установили, что командный пункт Паулюса помещается в центре Сталинграда. Было узнано всё — сколько на его командном пункте офицеров, где стоят автомобили штаба, какова охрана. Охрана у Паулюса была велика. Тем не менее она не спасла его от плена. <…>
Ночью к командному пункту Паулюса прорвались танки и автоматчики. Дом к рассвету был блокирован, а вся охрана уничтожена. <…> Телефонист тщетно взывал к своим частям: провода связи были предусмотрительно перерезаны нашими танкистами и автоматчиками на всех направлениях.
На самом деле военнослужащие 38‐й бригады случайно наткнулись на немецких парламентеров, никаких танков вокруг здания центрального универмага, в котором находился Паулюс, не было. О том, каким образом в конечном счете пошли события, мы знаем из первых уст — из уст непосредственных участников событий, солдат, офицеров и генералов Красной армии, принимавших участие в пленении Паулюса и его штаба. Эти рассказы — в отличие от тысяч интервью с ветеранами через десятки лет после окончания войны — были записаны буквально по горячим следам событий, 28 февраля 1943 года в Сталинграде сотрудниками (точнее, сотрудницами) Комиссии по истории Великой Отечественной войны Академии наук СССР.
