Она невольно сделала шаг назад и нервно поправила жемчужное ожерелье на шее.
Она не видела его целую неделю и не была готова к такой бурной реакции со своей стороны. Раньше, когда она встречалась с ним, он искусно прятал от нее эту хищную, дикую часть своей натуры, а теперь она видит его грозную суть без маски.
Он скользнул по ней глазами, и ей почудилось, что он готов сорвать с нее одежду и съесть ее живьем. Она попыталась отвести взгляд, взять себя в руки, но не могла. Ее охватило пьянящее возбуждение. Он здесь, и игра началась по-настоящему.
— Ниема. — Они подошли к ней вплотную, заслонив от нее весь зал своими широкими плечами, хотя она была на высоких каблуках. Ронсар взял ее руку и легко коснулся ее губами. — Моя дорогая, это мистер Смит, который жаждет с вами познакомиться. Мистер Смит, Ниема Джемисон.
— Ниема. — Джон произнес ее имя так, словно пробовал его на вкус.
— Мистер… мистер Смит, — еле вымолвила она. В горле у нее пересохло. Она бросила беспомощный взгляд на Ронсара, который явно был не в восторге от ее реакции. Она и сама себя не понимала. Да, все шло в соответствии с планом Джона, но… она-то не играла!
— Джозеф, — сказал Джон.
— П-простите?
— Меня зовут Джозеф.
— Джозеф… Джозеф Смит ? — Она опустила глаза, пытаясь справиться с приступом смеха. Спасибо, что хоть не назвался Бригамом Янгом . — Так вы американец?
— Да. — Он взял Ниему за руку и крепко стиснул ее пальцы. — Потанцуйте со мной. — Это прозвучало скорее как приказ, а не как просьба.
Она снова метнула в сторону Ронсара беспомощный взгляд, оглянувшись через плечо, но Джон уже повел ее на середину зала. Вместо того чтобы положить ей руку на спину, он крепко обнял ее за талию и прижал к себе, а другой рукой сжал ее руку и положил к себе на грудь.
Проделав все это, Джон начал двигаться под музыку, и ей ничего не оставалось, как позволить себя вести. Он наклонился к самому ее уху и прошептал:
— Я влюбился в тебя с первого взгляда.
— Неужели? — Ниема с трудом удерживалась от смеха. — Так тебя зовут Джозеф Смит? — Она склонила голову к его плечу, чтобы скрыть предательскую улыбку. Ей ужасно надоело беседовать с людьми, с которыми у нее не было ничего общего, а сейчас каждая клеточка ее тела словно встрепенулась от спячки.
— На самом деле мое имя Джозеф Темпл. Я попросил Ронсара представить меня как мистера Смита.
— Темпл, — повторила она, чтобы запомнить. Только бы не сбиться и не назвать его Джоном.
— Где твоя комната?
— В восточном крыле. Она называется садовая комната и имеет отдельный балкон. — Она предусмотрительно посчитала двери, чтобы объяснить ему, как туда добраться. — Поднимешься по лестнице, свернешь направо в коридор. Пройдешь десять дверей, повернешь налево, и третья дверь справа — моя комната.
— Оставь балконную дверь незапертой.
— Зачем? Замок тебе не помеха.
Его рука еще крепче обвилась вокруг ее талии в наказание за дерзость. Под шелковой тканью смокинга его грудь была как стальная. Ниема оказалась притиснутой к нему вплотную. Жар его тела проник сквозь ткань одежды, его запах и слабый аромат одеколона обволакивали ее как облако.
— Ты обнимаешь меня слишком крепко, — сказала она, встревожившись не на шутку: в его объятиях ей было приятно, что таило в себе определенную опасность. Ниема попыталась слегка отстраниться, так, чтобы это не было заметно.
Он и не подумал ее отпустить и справился с ней без особого труда.
— Я влюбился в тебя с первого взгляда, помнишь? А ты попала во власть моих чар.
Откуда он это знает? — пронеслось у нее в голове, но она тут же вспомнила сценарий их игры.
Танцуя, они оказались рядом с открытыми балконными дверьми. Джон круто развернулся, и они с Ниемой очутились в патио. Ночь выдалась теплой, однако в саду было гораздо прохладнее, чем в зале, где набилось столько народу. За маленькими столиками, расставленными во дворике, сидели гости. Они разговаривали и смеялись.
Джон остановился и повел ее вниз по ступенькам в сад. Сладкий пряный запах роз разлился в воздухе, мелкий гравий шуршал у них под ногами. Они двинулись по дорожке в глубь сада. Повсюду были развешаны фонарики, но в саду можно было хотя бы уединиться.
— Ну вот, мы отошли достаточно далеко, — сказал Джон, оборачиваясь к ней. — Он сможет за нами наблюдать.
Прежде чем она поняла, что Джон хочет сделать, он поцеловал ее в губы.
Ниема машинально вскинула руки и схватила его за запястья. На мгновение у нее перехватило дыхание, она почувствовала слабость в коленях. Ей казалось, что ее поддерживают только его ладони, хотя он еле касался ее головы.
Поначалу его поцелуй был легким, осторожным, нежным. Она застыла, упиваясь этой лаской, потом вернула ему поцелуй. Он склонил голову и снова ее поцеловал, но теперь его язык скользнул ей в рот. Внутри ее словно что-то зажглось, и она прильнула к нему всем телом. Он выпустил ее лицо, и его руки уверенно и крепко обвились вокруг нее, так что она оказалась притиснутой к нему грудью и бедрами.
Джон жадно впился в ее губы. Он целовал ее с неприличной страстью — так целует женщину мужчина перед тем, как упасть с ней на кровать и раздвинуть ей ноги. И она, Ниема, принимала эти поцелуи, хмелела от них, возвращала их с той же страстью. Ее язык ласкал его рот, ее руки крепко обвились вокруг его шеи. Прижавшись к нему, она ощутила, как растет в нем возбуждение.
Это открытие ошеломило ее настолько, что она отпрянула от него и покачнулась. Он схватил ее за руку и поддержал, чтобы она не упала, затем сразу же отпустил. Они стояли друг против друга в неясном свете огней, окутанные ароматом роз. Ниема заметила в его глазах холодное, сосредоточенное выражение, и у нее екнуло сердце. Значит, все эти поцелуи, от которых у нее захватывало дух, были для него всего лишь работой. Джон работал. Притворялся влюбленным.
А Ронсар сейчас наблюдает за ними и пытается понять, что между ними происходит. Ниема нервно сглотнула, решая про себя, стоит ли ей залепить Джону (то есть Темплу) пощечину. Нет, она сама позволила ему целовать себя, а Ниема Джемисон никогда не была лицемеркой.
К черту Ниему Джемисон; сейчас она слишком потрясена, чтобы играть чужую роль. Теперь она снова Ниема Бердок, и эти две женщины ужасно похожи. Может, Джон нарочно подстроил так, чтобы история Ниемы Джемисон совпадала с ее собственной и она играла саму себя?
Итак, Ниема Бердок со спокойным достоинством повернулась и пошла прочь. Никакой истерики, никаких театральных жестов. Выйдя из сада в патио, она увидела, что Ронсар и в самом деле стоит у балконной двери и наблюдает за ними. Он вырисовывался темным силуэтом на фоне ярко освещенного окна, и она не могла угадать выражение его лица. Собравшись с духом, Ниема приблизилась к нему.
