– Я тебе когда-нибудь рассказывала про мой первый день в доме Винтерборнов? – спросила Сэйди, и Эйприл помотала головой, вытирая глаза. – Мама и папа умерли. Бабушка заболела. И тогда к нам пришла женщина, которую я никогда раньше не видела, и сказала, что я переезжаю в её дом. Но это был не просто дом. Это был дом Винтерборнов. Иззи всё мне показала и проводила в комнату, а потом пожелала доброй ночи и просто ушла, оставив меня одну. Я никогда в жизни не была так напугана.
Эйприл вспомнила свою первую ночь – мрачные тени, скрипучие полы. Казалось, что особняк полон привидений. Но тогда рядом с ней были Сэйди и Вайолет. Она даже представить не могла, каково было остаться там одной.
Сэйди вздохнула.
– Той ночью я сделала своё первое изобретение. Я решила, что смогу уснуть, только если сделаю ловушку на случай, если кто-то захочет пробраться в мою комнату.
– Она сработала? – спросила Эйприл.
– Да. И, чтобы ты знала, Иззи обошлась всего тремя швами, – ответила Сэйди, и Эйприл рассмеялась. – Я считаю, что все расставляют ловушки. Иногда они сделаны из пружинок и шнурков, а иногда их нельзя увидеть, но мы все их делаем, когда напуганы. Когда мы одни. Но ты не одна, понимаешь? Больше не одна. Может, та женщина внизу – самозванка. А может, она на самом деле твоя мать, и у неё была веская причина поступить так, как она поступила. Мы не узнаем, пока она не очнётся. А потом мы её спросим. Но знаешь что, Эйприл? – Сэйди посмотрела ей в глаза. – Неважно, какую фамилию она назовёт, ты не станешь другим человеком. Для нас ты останешься прежней.
Сэйди пожала плечами, словно её слова были не так уж и важны, но Эйприл подумала, что эта ободряющая речь была самым гениальным, что Сэйди Мэри Симмонс сделала в своей жизни.
Это чувство не должно было казаться таким знакомым. Но казалось. Пятеро детей несколько месяцев прожили вместе, становясь старше, сильнее и ближе друг к другу, но сейчас казалось, что они снова вернулись в первые недели пребывания в семье.
На улице дул ветер, ледяной и влажный. На полу лежал пропавший без вести и считавшийся мёртвым член семьи Винтерборнов, обильно потея, несмотря на холод.
– Как она? – спросила Сэйди, когда девочки вернулись в главный зал.
– Эм… – Тим выглядел встревоженным и немного виноватым, склонившись над неподвижным телом незнакомки. – Твоя мама… то есть, сестра Габриэля… то есть…
– Мы с Эйприл решили, что пока не знаем, кто эта женщина, и нужно подождать, когда появится больше данных, – сообщила Сэйди.
– Ладно. Но прямо сейчас у нас есть проблема поважнее, – сказал Тим.
– Например? – спросила Эйприл.
Тим приподнял футболку незнакомки.
– У неё пулевые раны.
– Ага, – сказал Колин. – Это действительно проблема поважнее.
– Но я не слышала выстрелов, – растерянно произнесла Сэйди.
– Ранам примерно один-два дня, – Тим указал на рубцы на боку. – Кто-то их зашил, но я уверен, что туда попала инфекция, – мальчик поднял взгляд. – Ей наверняка было очень больно сегодня.
– Но она тем не менее пришла нам помочь, – сказала Вайолет, однако Эйприл было всё равно.
– Стойте! – воскликнул Колин. – Если она была ранена позавчера, тогда, может, на Реджи напал не Габриэль. Может, это была… – мальчик замолчал и жестом указал на женщину.
– Зачем ей это делать? – спросила Сэйди. – Это же бессмыслица.
– У нас всё бессмыслица, – возразил Тим. – Мне кажется, здравый смысл в нашей жизни ещё не скоро появится.
– Почему она не просыпается? – спросила Сэйди.
– Она просто без сознания, – сказал Тим, пожав плечами. – Наверное.
– Прекрасно. Ещё один считающийся мёртвым Винтерборн, которому мы должны помешать умереть по-настоящему, – проворчал Колин. – Может, сходить за медикаментами? Я могу тайком пробраться в главный дом. Кажется, там ещё что-то осталось с прошлого раза.
– Наша жизнь такая необычная, – сказала Вайолет.
– Это ты верно подметила, – кивнул Колин, не отрывая взгляда от Тима.
– Ага. Бери всё, что сможешь найти, и… Колин… – Тим замолчал и посмотрел на Эйприл. – Захвати изоленту, – мягко закончил он.
Сначала казалось, что никто не понял или не услышал эти слова, но секунду спустя Сэйди воскликнула:
– Нет! Эйприл, ты что, серьёзно собираешься её связать?
– Сэй, мы не знаем, кто она такая, – сказала Эйприл. – Моя мама, сестра Габриэля или кто-то ещё… мы не знаем. Но мы знаем, что она вломилась в дом Винтерборнов и перевернула его вверх дном, а ещё заперла вас с Вайолет в кладовке. Мы знаем, что она ранила Габриэля и подожгла библиотеку. Мы знаем, что она, возможно, напала на Реджи Дюпре…
– Это мог быть и Габриэль, – напомнил Колин.
– Главное то, что мы больше ничего не знаем наверняка, – огрызнулась Эйприл. – И пока не узнаем, я не буду рисковать.
Засвистел ветер, и Эйприл могла бы поклясться, что он был ледяным. Девочка посмотрела на Колина и сказала:
– Будь осторожен.
– Эйприл? Можно войти?
Зеркало было покрыто капельками пара, мерцавшими в свете свечи. Хотя шторы были задёрнуты, а жалюзи закрыты, Эйприл чувствовала себя безопасно в темноте. Ей было уютно в одиночестве. Но долго это не продлилось. Сэйди не позволила. Будь её воля, больше никто из детей никогда не остался бы один.
– Я нашла одежду, – крикнула Сэйди через дверь, и Эйприл ответила:
– Заходи.
Сэйди немного робко ступила в полную пара комнату.
– Она будет тебе велика. Но она хотя бы сухая, – девочка протянула Эйприл простую белую футболку и свитер с надписью «Гольф-клуб острова Киава, Южная Каролина», которую можно было прочитать и как «Международная Ассоциация Богатых Парней». Тут же были спортивные штаны и пара огромных старых носков. – Твои вещи можно бросить в стирку. Через пару часов они уже высохнут.
– Спасибо. – Волосы Эйприл были мокрыми, но она хотя бы больше не дрожала. Она вымылась и отогрелась, и надела слишком большую для неё одежду Иверта.
– Как ты? – спросила Сэйди.
– Нормально, – ответила Эйприл, потому что ей казалось, что так будет правильно.
– Та женщина проснётся, Эйприл. И тогда мы спросим, что она знает про Габриэля и тех парней, которые гонялись за ней сегодня – или за тобой, неважно. Она проснётся!
– Ага. Колин уже вернулся? – спросила Эйприл, хотя мальчик вряд ли смог бы вернуться так быстро. С момента его ухода прошло только двадцать минут, а путь до главного дома был неблизким, поэтому девочка не удивилась, когда Сэйди покачала головой.
– Нет. Но он скоро будет. Мы подлатаем ту женщину, и к утру всё станет хорошо. Вот увидишь.
Сэйди была самым умным человеком из всех, кого знала Эйприл. И если она говорит, что женщина очнётся, то так и будет. Всё наладится. У Эйприл всё наладится. Вот только бы поскорее прекратилось это жужжание в голове.
