– Вот вы с Вайолет идёте в кладовку за свечами, – сказал Тим, пока девочки на экране пробирались по тёмной библиотеке, подсвечивая путь экраном планшета. Они открыли дверь, вошли в кладовку, а потом… бам! Дверь закрылась.
– Вот она! – воскликнула Эйприл.
– Как она вошла? – спросил Тим, и Сэйди отмотала видео назад, чтобы посмотреть на картинку с других камер.
– Вот тут, – воскликнул Тим, и Сэйди поставила видео на паузу.
– Мы знали про этот тайный ход? – уточнила девочка, но Эйприл отрицательно помотала головой.
– Ладно, – подытожил Тим, – значит, она отключила электричество и пробралась туда, чтобы… что? Запереть Сэйди и Вайолет в кладовке? – мальчик взглянул на портрет у стены. – Украсть картину? Я не понимаю…
– Стой, – сказала Эйприл, растерянно переводя взгляд с одного монитора на другой. – Я думала, все видео идут синхронно?
– Конечно! – воскликнула Сэйди, словно её обидели сомнения Эйприл.
– Тогда, если наша загадочная женщина сейчас в библиотеке… – Эйприл указала на экран, – кто же поднимается по скалам?
– И кто тот парень на кухне? – спросил Тим.
– И в нашей комнате? – голос Сэйди звучал, как всегда, ровно и спокойно, но Эйприл почувствовала в нём напряжение, когда перед одной из камер Джорджии на секунду остановился мужчина.
– Это те ночные парни, – сказал Тим. Так оно и было.
– Что им было нужно? – воскликнула Сэйди.
– Она, – сказала Эйприл, когда один из мужчин на экране ворвался в библиотеку, и Джорджия начала действовать. Изображение было тёмным и зернистым, но вращающиеся в руках Джорджии клинки нельзя было спутать ни с чем. Женщина танцевала и нападала, уворачивалась и парировала. Противники опрокидывали стеллажи, перепрыгивали столы, и при первой же возможности Джорджия побежала к выходу из библиотеки, уводя мужчину подальше от Сэйди и Вайолет.
– Значит, она не собиралась нас грабить… – произнесла Сэйди.
– Нет. Она проникла в дом, чтобы запереть вас с Вайолет в кладовке, – сказал Тим. После увиденного эти слова приобрели совершенно другой смысл.
В коридоре Джорджию настиг второй мужчина. Ещё один спрыгнул с лестницы, но женщина воспользовалась моментом и толкнула его к стене, а затем бросилась в сторону кухни. Преследователи погнались за ней по коридору и на мгновение скрылись в слепой зоне камеры, но в тишине Эйприл всё равно услышала его: звук выстрела.
– Вот где её подстрелили, – сказал Тим.
Мгновение спустя мужчины бросились по коридору обратно, прочь от Джорджии, и выбежали на улицу, в ночь.
– Стойте, – Сэйди села прямо. – Куда они уходят?
Нападавшие на экранах просто… исчезли.
– Что случилось? – удивилась Сэйди.
– Мы случились, – ответила Эйприл. Это было странное чувство – смотреть, как они вместе с Колином и Тимом взбираются по лестнице в скалах, как Колин уходит чинить генератор, а Тим начинает искать Вайолет. Дом Винтерборнов на экране был в полном хаосе и беспорядке, когда дети зашли туда.
Затем они увидели, как вернулась Джорджия. Услышали, как кричит Габриэль. Посмотрели поединок, который со стороны выглядел ещё более абсурдным. И даже когда вспыхнул свет, детям казалось, что они до сих пор в темноте.
В конце концов Габриэль накричал на детей и отправил их по кроватям, но на этот раз Эйприл смогла увидеть, как мужчина опустился на пол, глядя на трофейный кинжал так пристально, словно тот мог в любую секунду исчезнуть. Через несколько минут Габриэль поднялся, подошёл к одному из библиотечных стеллажей, вытащил книгу и начал перелистывать страницы.
Затем он, похоже, ушёл зашивать свою рану, но через пятнадцать минут вернулся. Габриэль снял с шеи ключ Эйприл, открыл тайную комнату Стража и пошёл вниз.
Ещё через десять минут он поднялся, накинул плащ, который Эйприл сшила ему на день рождения, и выбежал через двери веранды наружу.
Насколько Эйприл могла судить, он даже не оглянулся.
– Вот, – сказала Сэйди, останавливая картинку на экране. – Это последний раз, когда мы видели Габриэля.
– Потому что он умер.
20
Джорджия
Джорджия Винтерборн была очаровательной маленькой девочкой с тёмно-рыжими волосами, серебристыми глазами семьи Винтерборн и маленькой родинкой над губой. Она была красивой девочкой-подростком. И должна была стать роскошной женщиной, но у той, которая стояла перед Эйприл, была белая как бумага кожа и воспалённые дикие глаза. Она двигалась так, словно ей было больно даже дышать. На запястьях болтались обрывки изоленты, но это, похоже, её почти не волновало. Женщина прислонилась к дверному косяку и осматривала своё бывшее убежище.
– Да, – ответила она на незаданный вопрос. – Я очнулась. И кстати, совет от профи: стяжки для кабелей держат лучше, чем изолента.
– Это из-за прочности на разрыв? – заинтригованно спросила Сэйди. – Я недавно думала о них в контексте экологии…
– Сэйди, – огрызнулся Тим и повернулся к женщине, стоящей в дверях. Слабой. Раненой. Но всё ещё смертельно опасной.
– А где остальные двое? Мертвы? – спросила она.
– Нет! – воскликнула Сэйди.
– Они спят, – ответил Тим.
Женщина пожала плечами и сказала:
– Оставайтесь в этой комнате. Здесь окна занавешены, но если соберётесь бродить по дому, надеюсь, у вас хватит ума…
– Не включать свет. Мы в курсе, – сказал Тим.
– Я знала, что ты тут самый сообразительный, – сообщила женщина, но Тим не выглядел польщённым, а Сэйди, похоже, обиделась.
– Мы знаем, кто ты, – сказала девочка, словно пытаясь впечатлить эту незнакомку. – Ты – Джорджия Винтерборн, сестра Габриэля.
Женщина невесело усмехнулась.
– Я та, кем мне нужно быть.
– Нет, – сказала Сэйди. – Ты Джорджия.
– Джорджия Винтерборн погибла, разве вы не слышали?
– Тогда зачем тебе эта картина? – возразила девочка. – И почему ты здесь?
Это было неправильно. Эйприл десять лет представляла этот момент и вопросы, которые она задаст: «Ты правда моя мама? Где ты была? Почему бросила меня? Я тебе не нужна? Что я такого сделала, чтобы ты ушла?
Почему ты вернулась сейчас?»
Но эти вопросы были о прошлом Эйприл, а девочке приходилось думать о настоящем. Поэтому она спросила:
– Где Габриэль?
– Не знаю, – ответила женщина. И Эйприл впервые готова была ей поверить. Джорджия порылась в наволочке, которую принёс Колин, и съела батончик мюсли за один укус. Затем схватила бутылёк с таблетками и проглотила две штуки, не запивая водой.
– Ты сказала, что он умер, – крикнула Эйприл. – Почему ты так сказала?
