– Эм… кто ты? – Эйприл огляделась по сторонам. – И… эм… где ты?
Невидимка рассмеялся.
– Я наверху. На полу, – сказал он. По мнению Эйприл, в этих словах не было никакого смысла, но когда она, задрав голову, шаг за шагом стала подниматься по извилистой лестнице, то увидела мальчика, который лежал на животе и смотрел через стойки перил на прихожую внизу.
Девочка сама не заметила, как уже подошла к нему, медленно ступая по старинным ступеням.
– Я Колин. А ты, я полагаю, Эйприл, – подмигнул ей мальчик. – Добро пожаловать в дом Винтерборнов.
Затем он улёгся обратно на живот и продолжил смотреть через перила. Эйприл, особо не задумываясь, легла рядом на мягкий плюшевый ковёр.
– Ты где раньше жил?
– Везде понемногу. Но моя маман из Лондона. Поэтому я так забавно говорю. Откуда бы я ни был, сейчас ты говорила смешнее меня, не думаешь?
Эйприл решила, что он в чём-то прав. Но самым любопытным в Колине был не его акцент. Нет. Самым любопытным оказалось то, что у него была мать.
Эйприл огляделась, словно ожидала, что сейчас откуда-то появится незнакомая женщина, а мальчик снова уставился на прихожую и двери.
– Что ты делаешь?
– Наблюдаю, – сказал он. – И жду.
– Чего?
– А ты не слышала? – спросил Колин, округлив глаза. – Габриэль Винтерборн нашёлся.
9. Будущая госпожа Винтерборн
Эйприл не знала, что думать, что чувствовать или чему верить. Она просто смотрела на Колина, который не отрывал взгляда от прихожей и… веселился?
– Спорим на десятку, эта особа скажет, что он в Альпах. Они любят так говорить. Похоже, люди считают, что после побега Габриэль стал бы ходить с бородой и в самодельной одежде из шкур убитых животных или что-то вроде того. Поэтому Альпы – это всеобщий фаворит. А ещё они любят упоминать маленькие острова на юге Тихого океана. Сэйди вот поставила на острова. А ты как думаешь?
– Как я думаю – о чём? – переспросила Эйприл, потому что последнее время она не знала, что и думать. Она чуть не погибла на пожаре, была спасена городской легендой, а теперь живёт в доме миллиардера, который считается погибшим, – это кого угодно заставило бы растеряться.
– Как думаешь, что она скажет? – сказал Колин.
– Что скажет кто? – снова переспросила Эйприл, но тут в прихожей раздался стук каблуков. Спина Смиттерса выглядела особенно прямой и напряжённой, когда он открыл дверь и проводил внутрь молодую женщину.
– Эта женщина, – сказал Колин с усмешкой.
Незнакомка и Смиттерс разговаривали слишком тихо, чтобы Эйприл могла их услышать. Но когда дворецкий повёл женщину дальше, Колин вскочил с пола и прошептал:
– Пойдём.
После чего они взбежали по лестнице, прошли дальше по коридору и проскользнули в раздвижные двери, которые Эйприл до этого даже не замечала. Девочка немного постояла в проходе, давая глазам привыкнуть к полумраку, пока Колин огибал и обходил бесчисленные стопки…
– Ай! – Эйприл ударилась ногой и услышала, как что-то упало на пол.
– Тсс, – зашептал Колин. – Давай скорее. Ты всё пропустишь.
Книги. Вокруг Эйприл повсюду были книги. Когда её глаза наконец привыкли к темноте, она прошла вперёд, на свет, к силуэту мальчика, который снова лежал на животе, глядя на библиотеку внизу.
– Я невеста Габриэля Винтерборна, – сказала незнакомка. Она была красавицей – тут Эйприл пришлось отдать ей должное. Но одета она была так, словно набрала в интернете «одежда подружки миллиардера» и просто купила всё, что нашлось. Крупные вычурные серьги. Кожаные перчатки. Высокие сапоги.
– Правда? Что ж, поздравляю вас, – сказала мисс Нельсон с улыбкой, но её глаза не улыбались.
– Он сказал, что, если с ним что-то случится, я должна буду прийти сюда.
– А с Габриэлем что-то случилось? – спросила мисс Нельсон.
Эйприл подумала, что это очень логичный вопрос, но невеста поморщилась и смерила мисс Нельсон презрительным взглядом.
– Кто вы? – в голосе незнакомки звучало раздражение.
– Я Изабелла Нельсон, директор Фонда Винтерборнов.
– Тогда, я полагаю, для вас он господин Винтерборн, – сказала женщина, высокомерно глядя на мисс Нельсон.
Колин рассмеялся:
– Ууу. Она об этом пожалеет, точно тебе говорю.
Тут вперёд шагнул Смиттерс.
– Могу я предложить вам чаю, мадам? Или кофе?
– Нет, Смиттерс. Это же Смиттерс, да? – спросила незнакомка. Затем улыбнулась. – Похоже, я тебя знаю. Габриэль часто о тебе говорит. Нет, – её голос дрогнул, – говорил.
– Неплохо, – сказал Колин, но Эйприл видела, что мисс Нельсон не впечатлилась. Она спросила:
– И где же вы познакомились с… эм… господином Винтерборном?
– В Гиммельвальде. Вы знаете, что это? – сказала женщина. – Это небольшая деревня в Швейцарских Альпах. Габриэль жил в хижине неподалёку.
– Я же говорил, – прошептал Колин, даже не взглянув в сторону Эйприл.
– Жил, говорите? – уточнила мисс Нельсон.
– Да. То есть… – Женщина достала носовой платочек и зашагала к окнам. Когда она заговорила снова, голос незнакомки был настолько тихим, что Эйприл едва могла его расслышать.
– Был ужасный шторм…
– Что всё это значит?
Эйприл не сразу узнала Иверта Винтерборна без его гигантских ножниц. Он ворвался в библиотеку так бесцеремонно, словно являлся полноправным хозяином этого дома. Возможно, так оно и было.
– Привет, Иверт, – сказала мисс Нельсон. – Похоже, у Габриэля появилась невеста. Опять.
Незнакомка дёрнулась. Эйприл увидела, что женщина начала осознавать, что она не первая невеста, объявившаяся здесь с момента исчезновения Габриэля. Но она даже не попыталась убеждать мисс Нельсон.
– Вот увидишь, она подойдёт к мужчинам, – прошептал Колин. И правда, незнакомка поспешила к дядюшке со слезами на глазах.
– Ах, дядя Иверт! Мы обязаны его найти!
Но Иверт просто спросил:
– У Габриэля Винтерборна есть родимое пятно. Где оно?
– На руке, – ответила незнакомка, указывая на сгиб левого локтя.
– На какую еду у моего племянника аллергия?
– На спаржу, – сказала женщина, наконец уловив суть игры.
– Где вы познакомились?
– У гостиницы. Он пришёл туда за припасами, а я проходила мимо.
– Вот как, – сказал дядюшка. – Когда это было?
– Два года назад. Мы полюбили друг друга.
– И с того момента были вместе?
