– Почему? – Теперь вопрос задала Вайолет, и Смиттерс прекратил работать.
– Через пару недель суд, скорее всего, официально объявит Габриэля Винтерборна мёртвым. Прошло уже десять лет, и судьи считают… Как бы сказать… Иверт попытался… – Смиттерс прервался на полуслове, но потом всё же собрался с мыслями. – Скорее всего, мы переедем в новый дом!
Дворецкий вернулся к работе, а в комнате стало ещё тише, чем было.
Колин отодвинулся от стола и одними губами произнёс:
– Идём.
– Здесь нас никто не найдёт.
Когда Колин распахнул двойные двери, Эйприл сразу поверила ему на слово. Девочка чуть не закашлялась – настолько толстым был слой пыли и настолько затхлым был воздух. Ей захотелось распахнуть окна и впустить в комнату свежий морской бриз, но почему-то девочка понимала, что это плохая идея.
– Колин, – голос Сэйди звучал угрожающе. – Я думала, что эта комната заперта.
– Была заперта, – мальчик подмигнул. – А теперь нет.
Если бы Эйприл до сих пор верила в привидений, у неё был бы повод поволноваться, потому что в комнате, казалось, жила целая семья призраков. Вся мебель была укрыта огромными простынями. Наверное, когда-то давно они были белоснежными, но теперь вся комната стала грязно-серой. Как сказочный замок, который спал десятки лет.
– Ты уверен, что Смиттерс нас здесь не найдёт? – спросил Тим.
Колин рассмеялся:
– А что, похоже, что он кучу времени здесь проводит?
С этими словами он прыгнул на кровать, подняв густое облако пыли.
Тим отодвинул плотные бархатные шторы, открывая целую стену окон, выходящих на скалы и море. Это был самый великолепный вид в доме с множеством великолепных видов, и Эйприл обернулась на Колина.
– Что это за комната? – спросила она, пока Вайолет тянула за одну из простыней, открывая картину, похожую на те, что были в музее. Но другую. На этой десятилетний Габриэль сидел на полу у родительских ног в окружении братьев и сестёр. Все улыбались, смеялись и выглядели счастливыми.
Эйприл оглядела комнату ещё раз. В шкафах висела одежда. В ванной стояли две зубные щётки. У кровати лежала брошенная пара туфель на высоком каблуке. Было нетрудно представить, как убитый горем десятилетний мальчик просит запереть комнату своих родителей. И сейчас, даже спустя двадцать лет, это место словно застыло во времени в ожидании яхты, которая больше никогда не вернётся на берег.
– Как я и говорил. – Колин пожал плечами. – Никто не станет искать нас в этой комнате.
На всех поверхностях стояли фотографии в рамках. Дети, играющие в воде. Влюблённые мужчина и женщина. Семья, собравшаяся возле рождественской ёлки, все – даже Смиттерс – в уродливых свитерах. Ну… за исключением Иверта, который неловко стоял позади остальных в своём тёмном костюме, глядя прямо в камеру.
В лучах света, льющегося в окна, танцевала пыль, и когда Сэйди заговорила, Эйприл не сразу узнала её голос.
– Ладно, Эйприл, расскажи нам всё.
– Я? Я ничего не знаю!
– Мы в курсе, почему здесь Колин. И я. И Тим. Вайолет, скорее всего, здесь просто с Тимом за компанию, – перечисляла Сэйди. – Но в записной книжке мисс Нельсон не было ничего о тебе. Ты не задумывалась о том, почему ты здесь?
Эйприл об этом не задумывалась. Ничуть.
– Наверное, ей просто кто-то позвонил. То есть она глава Фонда Винтерборнов, правильно? Ей могли рассказать о пожаре. И обо мне. Я об этом почти не думала. Мисс Нельсон была рядом, когда я очнулась в больнице, и…
– Ты была в больнице? – Голос Сэйди прозвучал слишком громко, и Эйприл внезапно обрадовалась внушительным размерам особняка Винтерборнов.
– Ага. Я вроде как… эм… сожгла музей.
– Ты сожгла музей? – Голос Сэйди стал ещё громче.
– Я не виновата! – (Она точно была виновата). – Я просто думала, что мой ключ сможет открыть коробку из коллекции Винтерборнов, но он не подошёл. А потом я уронила свечи, и весь зал просто… Пуф! Я не нарочно! Всё произошло слишком быстро. И…
По какой-то причине Эйприл не хотела рассказывать остальным о том, как её спасла тень, похожая на Габриэля Винтерборна, и о том, как ключ выскользнул у неё из рук, но потом снова очутился на шее.
– Как я могла оказаться в её книжке? Мисс Нельсон забрала меня сразу после пожара. До этого всем было на меня плевать. И я никогда никому не рассказывала про свой ключ. Пока Иверт не ворвался сюда и не украл его.
– Мы должны убедить Габриэля показаться людям, – сказала Сэйди. Но Колин только рассмеялся.
– Удачи, дорогуша. Может оказаться, что он не только рычит, но ещё и кусается.
– Это не решит проблему, – добавил Тим.
– Почему? – спросила Сэйди.
– Потому что наша проблема – не мёртвый Габриэль. А живой Иверт.
Вряд ли Тим имел в виду то, что Габриэля могут убить.
Наверное.
Скорее всего.
«Тим же не мог иметь в виду то, что Габриэля убьют?» – гадала Эйприл, но Сэйди смотрела на мальчика так, словно не исключала и этот вариант.
– И как же мы остановим Иверта? – спросила она. – Какие у него слабости? Чего он хочет? Что ему…
– Мой ключ. – Эйприл потянулась к шее и обнаружила там пустоту. Снова. – Он вломился в нашу комнату, чтобы его забрать. Наверное, он очень важен.
– Что твой ключ открывает? – Вопрос Вайолет прозвучал очень по-детски. Хотя это была не её вина. Девочке неоткуда было знать, что Эйприл задавалась тем же вопросом всю свою жизнь, и до сих пор не нашла ответов.
– Я не знаю, – призналась Эйприл.
– Где ты его взяла? – спросил Тим.
– У мамы. Она оставила его… когда оставила меня. И нет. Я не знаю, кто она. Я не знаю, где она. Я не знаю, откуда она взяла этот ключ, почему и когда, но зато я знаю, что Иверт рискнул вломиться сюда, чтобы его забрать. А значит, Иверту он нужен.
– Нет, дорогуша. – Колин покачал головой. Его глаза сверкнули. – Ему нужно то, что спрятано за замком, который открывает этот ключ.
Эйприл вспомнила своё первое утро в доме Винтерборнов – то, насколько нервной, уставшей была она, перепачканная соусом, когда Иверт объявился в коридоре, хотя все думали, что он ушёл домой.
– Сэйди, помнишь, ты говорила, что Иверт время от времени приходил сюда и бродил по дому? – спросила Эйприл, и Сэйди кивнула. – Вдруг он что-то искал?
– Что, например? – уточнила Сэйди.
– Не знаю. Но Колин прав. Иверту нужно то, что спрятано в этом доме. А если это нужно ему… – Эйприл замолчала, и Тим закончил мысль за неё:
– Значит, это нужно нам.
Эйприл совсем выдохлась, добравшись наконец до погреба, но всё же смогла выпалить:
