За чаем и невинной болтовней обо всем подряд открыла меню смартфона, чтобы просмотреть ленту новостей.
– Что насчёт развода, Алюш? – спросил Вадим.
– Подала уже заявление. Тут будет процесс. Пусть катается.
– Он согласился на развод?
– Нет, – вздохнула я. – Но нас всё равно разведёт суд. Глупо упорствовать. Он из вредности… что мы с тобой любим друг друга. Назло всё делает.
– Ну да. Смысл вставать в позу, если вашего брака по сути уже давно не существует, ещё до его заключения.
Глянула на него. Да, всё так. Как же он тонко меня ощущает, это просто удивительно. И столько времени терпел мои отказы. Я ещё не встречала таких упорных мужчин. И это возбуждает больше, чем всё остальное – ощущение, что рядом мужик, прямо кожей чувствуешь его тестостерон. Привстала и чмокнула в щёку Вадика. Он зажмурился от удовольствия и поцеловал меня в ответ.
– Он мне звонил, кстати, – сказала я ему. – Орал, что уехала. И я ему ещё раз напомнила, что будет развод.
– Как звонил? Ты ему дала свой номер? – нахмуримся Вадим.
– Только не надо ревновать, – подняла я брови вверх. – Не давала я ему ничего. Сам где-то нашёл. Думаю, Таня дала. Она знает новый номер.
– Ему дала номер, а когда я спрашивал, сказала, что не знает, – недовольно высказался Вадик.
– Не сравнивай, – покосилась на него я. – Ещё долго все будут привыкать, что теперь всё наоборот. Виталик пока ещё мой муж, а ты – тот, от кого я сбежала. Хотя, честно сказать, сбежала я от вас обоих.
Ему были неприятны мои слова, но врать я не стану, и он должен и сам это понимать. Придётся всем свыкаться и принимать, что теперь я с Вадиком, а для Виталия стала никем, чужим человеком.
– Он тебя обидел? – резко схватил меня за руку и всмотрелся в лицо.
– Н-нет, всё нормально, – ответила я.
Говорю же, врать не умею. Голос предательски дрогнул, когда вспомнила отвратительную сцену в квартире бывшего мужа, когда он бил меня по лицу до красных пятен, душил и хотел взять силой, и Вадим нахмурился ещё сильнее.
– Алина, говори: что он сделал? – сжал он руку теснее.
– Да ничего, – отмахнулась я. – Просто говорил гадости, как ты и сам мог догадаться.
Не хочу это вспоминать.
– Кстати, с кем кошка? Ей ведь нужны уколы, – сменила я тему.
И в самом деле важно знать. Где же котэ?
– Не переживай, – приобнял он меня, не вставая из-за стола. – Дашка обещала помочь с Мышей. Она отвезёт её на уколы и накормит. Я договорился с ней. Я привезу кошку с собой, когда приеду с вещами. Наш маленький талисманчик будет жить с нами.
– Привези, – улыбнулась я и прижалась к нему крепче. – Как здорово, что теперь мне никто не запретит оставить кису. Ты же не запретишь?!
Подняла глаза, полные надежды, на него. Такой высокий, что голову приходится задирать вверх, что аж шея болит!
– Конечно, нет. Я люблю животных. А эта кошка уже самому родной стала.
– Спасибо тебе, – прошептала ему. – Хочешь ещё чая?
– Давай ещё, – кивнул Вадим и вернулся на своё место.
Налила в чашки заварки и кипятка по второму кругу и поставила перед нами. Вернулась к телефону и взгляд зацепился за аккаунт Виталия. Глаза расширились и дыхание перехватило. Развернула его страницу, чтобы убедиться, что мне не показалось.
На аватарке стояла моя фотография. Я на ней была обнажена. Полностью. Эти фото были из личного архива. Я их делала для тогда ещё будущего мужа, когда он служил в армии, чтобы не так грустно было переживать разлуку. Он просил, я долго не соглашалась, но ради него всё же сделала эти фотографии. За год набрался приличный архив… И вот теперь он его обнародовал в отместку нам. Кроме аватарки в профиль добавлен целый альбом с моими голыми фотографиями…
Лицо побледнело. По щекам побежали слёзы стыда.
– Что случилось? – встревожено спросил Вадим.
Молча бросила телефон на стол, закрыла лицо руками и зарыдала. Ну за что он так со мной? Это ведь было наше, личное. Тогда мы были вместе, и эти фотографии я делала с любовью только для него. А теперь их увидели все кому не лень. Я заметила в комментариях под альбомом возмущения друзей, которые писали: «Виталь, ты дебил? Убери эти фотографии!». Только мне от этого легче не стало, все всё уже увидели.
– Да что такое-то? – не понял ничего Вадим и взял в руки мой телефон.
Глянул на дисплей и лицо его потемнело от гнева.
– Вот же сука!
Что-то понажимал и положил телефон обратно.
– Я подал жалобу на распространение порно, сейчас аккаунт удалят.
В ответ я лишь громче зарыдала. Вадим подошёл ко мне и прижал к себе, поглаживая волосы.
– Не плачь, Алинка. Слезами тут не поможешь.
– Все увидели… меня го… голую, – задыхалась я от рыданий. – Ну увидели, – говорил он негромко. – Что ж теперь? Ты у меня красавица. Пусть все завидуют твоему прекрасному телу и тому, что такая девочка только для меня. Все подумали не что ты такая-сякая, а что он – придурок. Ты ведь для него их делала?
– А ты как думаешь? – хлюпала я носом в ответ.
– Гондон! Убить его мало! – ругнулся он, а потом шумно вдохнул воздуха, чтобы успокоиться. – Как можно быть такой гнидой и так поступить с той, что была рядом и которую звал любимой? Сволочь просто.
– Тебе… – подняла заплаканное лицо на него. – Ты всё равно хочешь быть со мной после этих фото?
– Да ты что? – присел он возле моего стула и сжал мои ладони. – Это неважно. Да, мне неприятно тоже. Но это разве решает в отношениях? Ты не виновата.
– Честно?
– Честно.
Он встал и подошёл к раковине. Налил через фильтр воды и поднёс мне.
– Пей, успокойся. И пойдём спать. Ночь на дворе.
Заставил меня сделать несколько глотков, умыл в ванной и повёл в комнату. Расстелил постель, помог раздеться и лечь. Затем тоже разделся и лёг рядом. Прижал меня к себе, и убаюканная его теплом и нежными руками, я провалилась в сон.
***
Вадим.
Проснулся среди ночи. Сонно потёр глаза и понял, что разбудила меня Алина. Она бормотала и плакала во сне. Сначала ничего разобрать было нельзя, но с каждым новым словом она переходила на крик, катаясь по матрасу. По щекам опять бежали дорожки слёз.
– Нет! Не надо, Виталь…. Не надо… Не бей, не бей меня… Не трогай, я не хочу тебя! Не трогай!
Когда она закричала с закрытыми глазами, я больше не вынес. Взял ее за плечи и тряхнул.
– Алина. Проснись!
Девушка открыла глаза и шумно вдохнула. Сонный взгляд с большим трудом сосредоточился на мне. Хлопала ресницами, и постепенно в карих глазах появлялось осмысленное выражение. Потом в них появился и испуг. Она поняла, что говорила вслух и прикрыла рот ладонью.
