– Слушай, чё тебе надо? – вызверился Вет. – Эта шлюха досталась тебе? Да. Так иди, радуйся и…
Договорить он не смог. Я заткнул его точным ударом в челюсть. Ярость застила глаза пеленой, я просто лупил его, не думая ни о чём. Он пытался отбиваться, но против кастета сильно не сыграешь. Очнулся только тогда, когда Виталя оказался валяющимся на земле без сознания и головой в крови.
Вдруг окатило будто из ведра. Грудь тяжело вздымалась, я пытался угомонить свой гнев. Я мог его убить. И, возможно, убил. Этого я не хотел точно, просто озверел после всего, что он сделал и как назвал Алину, и не сдержался. Чёрт побери, живи, ублюдок! Пожалуйста...
Дрожащими руками снял железку и спрятал в карман. Вынул телефон и набрал «112»:
– Примите вызов скорой помощи. Избитый парень без сознания лежит на земле, весь в крови.
Назвал адрес и принялся ждать. Бросить его и уйти не осмелился. Хотя и помочь не мог ничем, да и не трогать лучше самому, пусть им занимаются профессионалы. Проходящие мимо редкие прохожие уже начинали толпиться возле него и галдеть.
– Я вызвал скорую, – сказал я им.
– Господи, да что ж за нелюдь это сотворил?! – охала соседка Вета по лестничной клетке.
– Я, – честно признался.
Соседка устаивалась так, будто увидела меня впервые. Другие тоже замолчали и смотрели с немым укором.
– Мы подрались, – зачем-то добавил я, будто это как-то могло меня оправдать. Да и кому это здесь нужно?
– Да ты почти не тронутый, по сравнению с ним, – высказалась девушка, которая шла со своим парнем мимо. – Ты его убил.
Опустил глаза. Я молю Бога, чтобы урод выжил. Я этого не хотел…
– Перестань, Олесь, – одёрнул её парень. – Подрались пацаны. Бывает. Не рассчитал силу. Скорая приедет и поможет.
Двор оглушил звук сирены скорой помощи и машина остановилась возле нас. Медики тут же принялись за своё дело. Потом погрузили Вета, по-прежнему без сознания, в салон и захлопнули двери.
– В какую больницу вы повезёте его? – спросил я фельдшера.
– В областную. И ещё – нам придётся сообщить о происшествии в органы.
– Я понял, – ответил я. – Он живой?
– Живой. Пока что. Тебе и самому помощь нужна, поедем с нами, – оглядел он моё тоже весьма "красивое" лицо.
– Нет.
– Как знаешь.
Пожал плечами и больше не теряя времени, парень в синей форме медика запрыгнул на переднее сидение, и машина резво покатила по улицам, снова включив сирену.
Домой пошёл пешком, забыв напрочь про машину. Просто брёл по тротуару, не обращая внимания на ссадины и боль, на разбитую губу и оглядывающихся на меня встречных. Голова была занята вовсе не этим.
Никогда не думал, что буду просить у небес жизни для этого придурка. НЕ хотел убивать его, не хотел калечить… Что теперь будет? Я сяду за решётку? Тогда Алине не нужна судьба жены осуждённого. Как ей сказать об этом всём? Что же я натворил?
Что ты натворила с нами всеми, малявка?
Дома скинул грязную одежду, которая тоже была в крови, принял душ и достал из загашника бутылку коньяка. Пил почти до самого утра, лишь на рассвете отрубился, потеряв последние силы.
***
Алина.
Утром волнение и тревога вернулись. Вадим не позвонил мне ни утром, ни в обед. В сети не появился. Что-то точно произошло. Я звонила сама не один раз, но парень не брал трубку. На сотый, наверное, по счёту звонок он всё же ответил.
– Вадим! – закричала я, вскакивая на ноги. – Вадим!! Ну ты где пропал? Я же переживаю!
– Со мной всё в порядке.
– Что у тебя с голосом? – осела я обратно на диван. – Что случилось?
– Ничего. Алин, я… Тут подумал… – говорил Вадим, а я не узнавала его. Какой-то чужой голос чужого человека. – Наверное, мы поторопились с тобой насчёт съехаться. Прости. Не жди меня, и помни, что всё, что я сказал тебе было правдой. Я люблю тебя, но я не приеду. Прощай. Не ищи меня, пожалуйста.
Звонок оборвался. Я в шоке сидела, глядя на смартфон. Что? Не может быть… Нет, нет, НЕТ!
Пыталась перезвонить вдогонку, но Вадим, конечно, трубку не брал, а потом вообще отключил телефон.
– Чёрт! – бросила смартфон на диван и закрыла лицо руками.
Не может быть, чтобы он взял и просто передумал. Я ведь поверила ему, в его чувства и слова. Неужели всё оказалось ложью? Зачем? За что? Он знает мою историю. Это жестоко – заставить человека поверить в любовь и почувствовать себя нужным, а потом выкинуть словно розы на снег… Я же замёрзну без тебя, Вадим… Я просто замёрзну. Стану куском льда… За что..? За что…
Металась по квартире, словно неприкаянная душа, и звонила, звонила, звонила. Умоляла его ответить, хоть Вадим меня, конечно же, не слышал. Я просто не могла с этим смириться. Он даже не дал мне и слова сказать, просто порвал со мной и всё. Я должна была что-то сделать, ведь нельзя же так, просто…
Стрелки часов показывали больше десяти вечера, когда трубку, наконец, сняли.
– Ну и чего ты названиваешь? – раздался в телефоне голос матери Вадима, и я опешила и растерялась. – Неужели непонятно, что тебя тут никто не ждёт?
– Где Вадим? – проигнорировала я её неприятные слова, обжёгшие меня изнутри огнём.
– Уснул, наконец, – устало отозвалась Алла. – Добилась своего? Скажи мне?
Сердце рухнуло в пятки. Всё же произошло что-то ужасное, раз она даже не пытается держать себя в руках. Господи…
– Что случилось?
– А то ты не знаешь, – прыскала ядом Алла. – Ждёшь Вадима? Он не приедет. А знаешь, почему?
– Почему?
– Потому что он теперь под подпиской о невыезде. Он избил Виталика, почти до смерти забил. Открыли уголовное дело. А всё из-за тебя, вертихвостка! Не могла определиться никак, и вот до чего довела парней, до трагедии. Виталик может остаться инвалидом, а Вадим сядет. Ну, рада? Больше не звони сюда, шалава малолетняя. Сиди там, откуда припёрлась, чтобы сломать моему сыну жизнь! – плюнула последнее оскорбление в трубку мама Вадима и разъединилась.
Глава 59
Задумчиво сидела с телефоном в руке, закусив губу. Обидно, но как ни странно, я понимаю Аллу. Наверное, она права, когда говорит, что я слишком нерешительная и именно я виновата в этой ситуации. Я и сама это понимаю, но разве сделанное воротишь? Никто ещё не смог вернуться в прошлое и всё исправить.
Так же как ни странно, я понимаю Вадима. Я не зря чувствовала, что не мог он меня взять и бросить и отчаянно искала адекватное обоснование его поступку. Вот оно: Вадим решил, что его проблемы мне не нужны. Он теперь и уехать-то ко мне не может, а я, как он думает, точно не поеду за ним в тот город и не захочу быть девушкой, возможно, осуждённого. Ему стыдно в этом признаться.
