Наш клуб не был лишь чистым хайпом — это был действительно свежий продукт, который наконец-то предоставил людям необходимый ресурс. Потому что предприниматели не могут расти только за счёт знаний из бизнес-школ или тренингов. Даже там реальный рост идёт за счёт живого общения с другими предпринимателями, за счёт выстраивания новой сети контактов. Поэтому формирование делового сообщества — неотъемлемая часть любого обучения. И когда мы дали людям так необходимое им сильное окружение, они сказали: «Shut up and take my money!» Это был, конечно, аврал. С самого запуска мы получили очень много клиентов.
Меньше чем через год мы начали открывать представительства в других странах. Заключали контракты, летали на открытие клубов. Считаю, что это тоже были успешные проекты. В самых смелых мечтах мы с Сашей не сомневались, что наши клубы со временем появятся в каждой стране, о которой мы хоть что-то знаем. Но мы не забывали, что нужно управлять главным проектом, ведь именно он является лицом. И первая проблема моего партнёра Саши Пака была в том, что, к сожалению, он не был лидером в команде. Он не готов был принимать какие-то важные стратегические решения. Сейчас я понимаю, что его личный максимум — руководитель отдела продаж или коммерческий директор. Но точно не управленец, точно не CEO.
Мы с вами много говорили о команде и её важности в бизнесе. И, к сожалению, в клубе мы так и не смогли собрать такую команду управленцев, которая смогла бы растить проект. Обе проблемы, о которых я писал в третьей главе, были присущи и нам: нет сильной команды и нет чёткой стратегии. Понимания, куда идти.
Клуб стал полностью автономным. Он сам привлекал людей, сам как-то продавался, сам генерировал идеи. За счёт участников, а не управляющей команды. В какой-то момент Саша подошёл ко мне и сказал: «Дима, давай я буду всем управлять сам. Не принимай никаких решений. Если хочешь что-то сказать — говори мне». Это, конечно, была очень странная идея с его стороны, но я подумал и согласился. В конце концов я же за то, чтобы высвобождаться от текучки и рассматривать бизнес уже как инвестицию. Мы ударили по рукам.
Одним из первых управленческих решений Саши стало назначение его мамы исполнительным директором. И именно после этого в слаженной, сыгранной команде начались сплетни, какие-то микроконфликты. Порой на пустом месте. Постоянно упоминалось моё имя, причём в самом нелестном контексте. И происходило это как-то между делом. То в переговорке, то за бокалом вина. Как среди сотрудников, так и среди старых и новых участников клуба. Я несколько раз ставил на этом акцент. Объяснял Саше, что такое просто неприемлемо — распускать сплетни и слухи за чужой спиной. Тем более что я не мальчик с улицы, а старший партнёр проекта. Если хочешь мне что-то сказать — говори прямо, в глаза. Ведь, кажется, именно об этом мы договаривались? Тогда я ещё не знал, что это лишь первые сигналы о проблемах в клубе. Пресловутая верхушка айсберга. Тогда я думал, что всё из-за деструктивного влияния Сашиной мамы: «Слушай, зачем ты это вообще сделал? Зачем тебе она внутри коллектива?» Ведь у неё элементарно не было нужного опыта, другая школа. На что Саша довольно категорично ответил: «Я этому человеку доверяю. Хочу, чтобы она была рядом, помогала мне». Это было очень странное решение. Очень.
Уже тогда я начал подозревать, что Саша эмоционально не может тащить этот проект. Время от времени он улетал в Индию или ещё куда-то. Чтобы, как он говорил, помолчать в храмах. Я же видел в этом бегство от реальности, от себя, от проблем и мыслей в голове. Постоянно его спрашивал: «Как у тебя, всё нормально? Ты справляешься?» На что он неизменно отвечал: «Да не парься, у меня всё нормально, я справляюсь, всё будет хорошо».
Но реальная ситуация говорила об обратном. Конфликтов становилось всё больше. Как в коллективе в целом, так и среди руководства клуба. И неизбежно со временем это стало влиять на цифры. Клуб просто падал, а мы не понимали, что происходит и как остановить это падение. Каждый месяц я старался встречаться с Сашей, спрашивал, как дела с клубом. Причины для волнения были на поверхности: мы имели определённый план, который несколько месяцев не выполнялся. Саша раз за разом пытался успокоить меня заверениями, что ему нужен ещё месяц, чтобы показать результат. Просто я должен дать ему такую возможность и не давить. Доверие к этим словам падало ещё быстрее, чем показатели клуба. В один из дней всему руководству стало очевидно, что дальше нас ждёт полный крах. Уже несколько месяцев клуб едет, как машина без водителя. Сам Саша не появляется на базе, дела ведёт его мама, привлечение которой мы не согласовывали. И никогда особо не хотели видеть человека, некомпетентного в этой теме.
Не думайте, что я пассивно смотрел на всё со стороны и не вмешивался. Я регулярно вносил идеи и предложения по перелому ситуации, перестройке клуба. Трансформации «Трансформатора», если хотите. Но это было равносильно тому, что стучаться в закрытую дверь, за которой только кирпичная стена. Все мои идеи отвергались. Бывало даже так, что я сидел с командой, общался с ребятами, но нас прерывал неожиданно появляющийся Саша.
— Дима, можно тебя на секундочку? — неуверенно спрашивал он.
— Что случилось? — пытался выяснить я на месте.
— Давай у меня в кабинете обсудим… — Мы шли к нему, он закрывал дверь на замок и только тогда продолжал: — Дима, пожалуйста, ты можешь с командой не общаться? Мы ведь договаривались, что ты будешь со всем подходить ко мне, никого не дергая и не отвлекая.
— Хочешь сказать, что я мешаю работать? — я был даже в некотором шоке от такого подхода.
— Нет. Пока нет. Но ты должен мне говорить, что собираешься сделать. А я уже сам решу, надо нам это или нет, — объяснял мне он.
— Саша, ты понимаешь, что ситуация критическая, — я искренне был ошарашен его словами, но старался оставаться тактичным: — Если мы сейчас не примем стратегически важные решения — нашему клубу конец. И меры требуются уже самые жёсткие и кардинальные. Это полное изменение продукта, который, если ты не заметил, устарел.
Наконец Саша сам назначил мне встречу. Я уже знал, что он больше не будет управлять клубом. Если не вытянул эту тему на гребне успеха, то в том трэше, который творился тогда, точно не справится. И мне было интересно, что сам Саша скажет по этому поводу. Мы встретились, сели в переговорной. Признаюсь, он меня удивил.
— Отдай мне клуб! — он пытался держаться уверенно. Я не мог сдержать улыбку. Напомню, что наши доли в проекте были 30 на 70. И одним из условий было, что всё регистрируется на меня: торговая марка, компания. И именно я инвестирую деньги в проект. А тут «Отдай всё!».
— Хорошо, а ты мне что? — я пытался поддерживать этот странный диалог.
— А я гарантирую выполнение обязательств перед людьми внутри клуба, — выпалил он, как будто знал, что я спрошу его об этом.
— Любопытно. И чем же ты можешь гарантировать? Потому что нужно проводить ещё много мероприятий, на которые нужны деньги. А у нас в клубе их нет, — парировал я.
— Я решу этот вопрос, — стоял он на своём.
