— Давай, езжай, — отрезал необычный пассажир, доставая дорогой мобильный телефон. — И номер машины скажи, чтобы в Кремль пропустили.
Спустя 20 минут гулявшие по Красной площади туристы могли с удивлением наблюдать, как со стороны Васильевского спуска на брусчатку площади заехала видавшая виды тачка типичного московского бомбилы и сразу завернула налево — в парадные ворота Спасской башни, закрытые для простых смертных. За воротами пассажир, к которому бомбила к тому моменту уже испытывал благоговейное уважение, приказал тормознуть у первого же желтого здания.
— Жди меня здесь. Хотя тебя все равно без меня отсюда не выпустят, — и он буквально взлетел по ступенькам 14-го корпуса Кремля.
На четвертом этаже этого ныне снесенного здания в те годы находился главный мозговой центр всей политической и административной системы страны — Администрация президента России. В тот год АП возглавлял еще один демиург ельцинской России — Александр Стальевич Волошин, которого (и не без оснований) называли человеком «семьи» и олигархов. Еще пару лет назад этого неприметного лысого мужчину с интеллигентной бородкой считали самым влиятельным человеком в Кремле, который мог решить любые вопросы.
— Меня сейчас чуть не приняли «конторские» прямо на выходе из «Норникеля». Что вообще происходит? Что делать? — Молодой человек, ворвавшийся в кабинет вершителя судеб Новой России, заметно нервничал.
— Ситуация, по моим данным, серьезная, и я тут, извини, уже не слишком могу помочь. — Его собеседник казался озабоченным не меньше посетителя. — Тебе лучше сейчас исчезнуть. Насколько я знаю, в розыск ты не объявлен, поэтому из страны должны выпустить. Но это надо сделать немедленно, времени у тебя ноль. Езжай прямо сейчас, а я попробую порешать дела. Как только рассосется — я дам знать, вернешься. Ну, с Богом! Увидишь Бориса Абрамовича, передавай привет.
Бомбиле долго ждать не пришлось, минут через пятнадцать пассажир вернулся заметно помрачневшим.
— Куда теперь? — поинтересовался таксист.
— В Шереметьево, — ответил пассажир и углубился в свои явно невеселые мысли.
Юрий Шефлер (а именно так звали суетливого пассажира такси) ехал в аэропорт и в тот момент не подозревал, что уезжает навсегда. Спустя много лет он с улыбкой будет рассказывать о том пугающем, последнем для него дне в России своему приятелю — главе «Альфа-банка» Петру Авену. И этот рассказ войдет в книгу Авена «Время Березовского» (которую я еще буду цитировать в этой главе).
Но в тот день Шефлеру было не до улыбок. Будущее казалось неопределенным, ведь всё, чего он достиг к своим 34 годам, оставалось здесь, в России. Хотя нет, не всё. Там, за российским кордоном, Шефлеру принадлежала настоящая жемчужина, которая превратит его — российского бизнесмена с неоднозначной репутацией, которого все считали «человеком Березовского», — в крупную фигуру международного бизнеса, миллиардера, владельца замков, яхт и частных самолетов. И этой жемчужиной была водка «Столичная».
Под крышей Кобзона
В 2020-х путь Юрия Шефлера к богатству выглядит как невероятный авантюрный роман, придуманный беллетристом со слишком бурной фантазией. 1987 год: 20-летний студент Ленинградской академии гражданской авиации Юра Шефлер возвращается из армии. Страна рушится на глазах, романтическая карьера пилота уже не кажется такой привлекательной. Шефлер, как герой фильма «Брат», резонно решает, что все деньги и большие дела происходят в Москве, и перебирается в столицу. Через год, в мае 1988-го, выходит закон «О кооперации», легализовавший предпринимательство в СССР. Вся страна начинает чем-то торговать. Шефлер выбирает самый маржинальный сегмент — компьютеры. В конце 1980-х только появившиеся на рынке персональные компьютеры стоили в СССР в три раза больше новых вазовских автомобилей
[10]. Торговля компьютерами была отправной точкой для бизнеса многих нынешних участников списка Forbes.
В интервью для книги Петра Авена «Время Березовского» Шефлер вспоминает про собственную схему бизнеса конца 1980-х. Импортные компьютеры он якобы добывал при содействии своего приятеля Василия Циглевича — впоследствии замгендиректора гостиницы «Украина» и помощника депутата Иосифа Кобзона, а в то время коменданта общаги для иностранных студентов Плехановского института.
«Он заставлял иностранных студентов привозить компьютеры — просто не пускал к ним девушек, если они не привозили, — рассказывает Шефлер. — Циглевич жестко соблюдал мои указания, мою „линию партии“. И они стали привозить компьютеры. Я помню, один компьютер стоил 70–80 тысяч рублей, это были огромные деньги. Покупала вся Москва». Предприятия, которым студент продавал компьютеры, расплачивались за них безналом — платежными поручениями, обналичить которые было проблематично, так как в те времена Центробанк не давал деньги коммерческим банкам. Но 21-летний студент смог договориться с госбанком Потребкооперации, у которого были свои наличные, и через него Шефлер получал живые деньги, миллионы советских еще рублей. Вкладывал их он в новые дела.
Для начала Шефлер выкупил у государства долю в российско-швейцарском предприятии Sadko. В 1980-х это была компания, управлявшая валютными магазинами с дефицитными импортными товарами. В 1992 году они открыли первый современный торговый центр «Садко Армада» в здании «Экспоцентра» на Краснопресненской набережной. В ТЦ помимо площадей, сдававшихся под магазины, Шефлеру принадлежал ресторан «Садко», в котором в те годы собирались представители новой элиты — руководители крупнейших ОПГ Москвы. Перестрелки и убийства у «Садко» происходили регулярно, попадая в криминальную хронику, но Шефлер утверждал, что сам он ни в каких группировках не состоял.
«Никогда не платил никому за крышу. Я был духовитый и дрался чуть ли не с каждым, — вспоминает Шефлер. — И в какой-то момент я собрал бандитов и говорю: „Давайте так. Есть „Садко“, и там все себя должны вести интеллигентно, как животные, когда приходят на водопой“. Это была очень большая сходка в „Садко“. И подействовало».
«Крыша» Шефлера все же всплыла во время разбирательства в швейцарском суде в 1997 году. Суд в городе Ньон вынес решение об аресте и конфискации счетов с миллионом франков на них в одном из швейцарских банков. По версии следствия, через эти счета отмывались деньги русской мафии, которые она получала за покровительство от швейцарских совладельцев московской фирмы «Садко Аркада». Швейцарцы настаивали, что были жертвами вымогательства со стороны российских партнеров. В суде озвучили имена россиян, имевших право распоряжаться арестованными счетами, — Юрий Шефлер и Иосиф Кобзон.
Именно Кобзон, по словам Шефлера, познакомил его в 1992 году с Борисом Березовским — человеком, с именем которого вскоре начнут связывать успехи молодого предпринимателя Юрия Шефлера. Сам Шефлер не отрицает своей дружбы с Березовским, но при этом уверяет, что никакого бизнеса с ним не вел, хотя возможности и были. В 1995 году Юрий Шефлер (еще будучи студентом Плешки!) купил контрольный пакет авиакомпании «Внуковские авиалинии». По его словам, он рассчитывал объединить этот актив с «Аэрофлотом», который принадлежал Березовскому. Но не срослось.
