Истории возникновения тех или иных построек не очень интересовали леди Лоудбелл, однако она вежливо слушала, иногда кивала и уточняла что-то. Быть может, она бы и не обратила внимания на недостроенную крепость в процессе беседы, если бы ее слух не выцепил из всего потока слов сира что-то про клетки для собак. Она не вслушивалась – то ли лорд любил разводить собак, то ли он хотел этим заниматься, то ли он держал каких-то особо злых псов, нужных ему для чего-то, подальше от своего основного замка… Быть может, он этими псами подгонял работников или скармливал четвероногим друзьям тех, кто плохо справлялся с работой, – это не имело значения.
После упоминания про многочисленные клетки леди развернула войско и отправилась прочесывать недостроенную крепость.
В подвальных помещениях поисковый отряд натолкнулся на все то, что видела в своем сне Шау, – клетки, мертвые тела, что были изуродованы пытками, столы с ремнями для пленников, оковы и следы крови.
– Что это, братья? – тихо спросил один из Серых рыцарей.
– Кем надо быть, чтобы вытворять подобное?
– Мне кажется, следы свежие, но здесь никого нет.
– Да, похоже, все сбежали.
– Чудовища!
– Его Высочество должен узнать об этом!
Пока сиры перешептывались и поражались, леди Лоудбелл пробралась через толпу и принялась осматривать каждый закуток. Рыцари мешали ей, отговаривали и поясняли, что подобное – не для глаз женщины, но Шау не слушала доводов.
Вскоре она добралась до того места, где держали Велеса – она бы узнала его и из десяти тысяч подобных.
Шау упала на колени, закрыла лицо руками и зарыдала в голос. Дэаль поспешил к ней и обнял.
Клетка была пуста.
Амадинллин
Дорога до Дома из камней была долгой и под конец начала казаться Мэнди бесполезной. Поначалу кляп помогал, но спустя пару десятков минут мужчина устал и начал тяжело дышать. Он и без того трясся, подобно листам в пору бушевания духов ветра, а от тряпки во рту и неспособности громко ныть о тяжелейшей травме ему становилось хуже. Мэнди пришлось освободить рот пленника, и тот всю оставшуюся дорогу болтал без умолку – для этого не потребовался палач Жестоких людей, скорее он был бы необходим, чтобы заткнуть слабака. Более всего женщину раздражала разговорчивость спутника вечерами на привалах и по ночам, когда тот мог приманить звуками хищников или воинственно настроенных местных, из тех, что не желали сдаваться и примиряться с захватчиками.
Амадинллин узнала, что мужчину зовут Генлли. Она надеялась, что он на этом остановится, но нет. Почитатель Древневышсцев вещал ей о своей жизни, рассказывал, что родился бастардом и его отец не пожелал даже признать сына. Он плакался, что ни разу не видел родителя-лорда и мать, что ранее прислуживала в замке, была сослана в город в нескольких днях пути, чтобы не мозолить глаза и не сердить жену лорда. Она не рассказывала о любовнике, чтобы Генлли не решил показываться лорду – быть может, могущественный знатный человек пожелал бы избавиться от уже взрослого отпрыска, дабы не позволять слухам о себе распространяться.
Историю о страданиях и ужасных законах родных земель Жестоких людей Мэнди за время пути слышала не один раз, с каждым из них она обрастала деталями, подробностями и пояснениями, в ней появлялось все больше действующих лиц и прибавлялось бед, выпавших на долю рассказчика. Скорее всего, будь дорога до Дэйбрейка чуть длиннее, рассказчик оказался бы самым несчастным страдальцем Других земель, а возможно, даже проклятым незаконнорожденным сыном самого короля.
Духи вели ее, они подсказывали путь и облегчали его, погода благоволила, и пара путешественников добралась до Дома из камней на два дня быстрее, чем рассчитывала Амадинллин. Женщина испытала радость.
Первым делом она решила избавиться от назойливого и вынужденного общества Генлли и с удовольствием сдала его страже и палачам. Пленник заявил, что будет скучать по воительнице, и просил заглядывать к нему почаще, отчего скорость, с которой женщина уходила прочь от камер, была выше, чем требовалось.
Ей вновь донесли, где могут быть группы поклонников Древневышсцев, и она не стала задерживаться в Доме из камней. Через день после того, как она добралась до указанного места, ей встретились три конных отряда Жестоких людей.
– Это мое дело. – Мэнди нравилось выслеживать, пленять врагов и быть полезной. – Идите своей дорогой.
– Нам стало известно от твоего пленника, что здесь развернулся целый лагерь культистов! Нас отправили тебе на помощь.
– Здесь никого нет.
– Ты уверена? Что за просекой? Ты была там?
Этого Железного человека Амадинллин уже встречала, и не раз, он звался сиром Орменом, а другие Железные люди называли его Верным. Жестокие люди давали вторые имена многим и зачастую плохо подбирали их, но не на сей раз. Железный человек служил детям вожака, он прибыл вместе с правителем Других земель и был приставлен к вожаку Тхагу Вайткроу в качестве его стражника. Когда главный из Других земель погиб, Железный человек не покинул земель вожака, а продолжил исполнять приказ, за что и заслужил свое второе имя.
– Была. Никого.
– Почему он назвал это место?
– Почем мне знать?
– Они могли уйти. Узнали, что мы вскоре придем, и сбежали.
– Здесь не было никого.
– Может быть, они собрали свои вещи и…
– Нет следов. Ни костров, ни вытоптанной травы, ни костей дичи. Ничего.
– Не понимаю. Почему же культист направил нас сюда? Он мог ошибиться, но в двух других местах должны быть его друзья.
Амадинллин не нравилось происходящее. Железные люди покинули Дом из камней, а в темницах оставили почитателей Древневышсцев. Ей не нравился и Генлли. Предчувствия не оставляли ее, духи посылали ей знаки, и женщина знала, что им жизненно необходимо следовать.
– Сколько человек отправили?
– Мы собрали лучших из лучших, по три отряда в каждое из мест. Давно пора проучить этих…
– Сколько осталось в Доме из камней?
– Около трех десятков в Дэйбрейке и несколько сотен в городе.
– Мне не нравится это. Я возвращаюсь.
Железные люди редко прислушивались к Мэнди, однако в этот раз что-то в ее словах заставило их задуматься.
Ормен Верный кивнул:
– Мы тоже. Садись, верхом мы доберемся скорее. И негоже женщине одной ходить по опасным местам. Я не понимаю, почему ты не боишься.
– Духи хранят меня и направляют. Когда я не потребуюсь – меня найдет смерть. Но не раньше.
Железный человек протянул ей руку, и Амадинллин пришлось согласиться. Она не любила их общество, ей претило сидеть рядом с Орменом, но женщина понимала – лошади доставят их быстрее, чем ноги.
