— Не беспокойтесь, сударь, этого не будет, — на песок шагнул нахально ухмыляющийся тип, который до того в толпе сопровождающих дьяка людей смотрелся как-то совершенно незаметно. Разговаривал на русском он с отчетливым акцентом, а когда скинул на руки какой-то женщины свой плащ, оставшись в украшенных белыми лилиями голубых рыцарских латах, то незаметная поначалу аура резко налилась силой, более не скрываемая специализированным защитным артефактом. Это был обладатель четвертого ранга… Возможно даже сильнее самого Олега, определить точно чародей затруднялся, ведь в некоторых случаях грань была изрядно размыта. Да и его способности на данном поприще могли считаться сильно так себе. — Я буду сдерживать себя, а этот молодой месье на нечто подобное и не способен.
— Француз, — констатировал стоящий за спиной своего друга Стефан, похожий в своих тяжелых латах на статую одоспешнного Будды. — Далековато от своей родины забрался этот наемник…И видимо была причина.
— Мож, бретер, дык, профессиональный? — Едва-едва слышно предположил Святослав, пряча лицо за покрытым резьбой бревном своего нового посоха, больше похожего на маленькое дерево из-за покрывающего его слоя мха и пары веточек с зелеными листьями. Лишившись прежнего своего оружия, бывший крестьянин заказал себе новое…Такое, что помогло бы ему наконец-то слегка разнообразить имеющийся волшебный арсенал и дополнить магию воздуха друидизмом. Освоение магии природы, правда, шло с огромнейшим скрипом и пока дальше самых начальных азов не продвинулось, однако русоволосый громила работал на перспективу. — Двигается он, стал быть, как-то странно. Словно ентот…актер, шо того, перед публикой красуется.
Остальная группа поддержки Олега в виде четырех автоматронов, Доброславы и десяти солдат решила промолчать. Магические роботы по природе своей являлись не особенно болтливыми существами, тем более те, которые пока не обрели разум. Солдаты были либо иноземцами, либо вообще ящеролюдами и русский язык плоховато понимали, зато они отлично умели либо драться, либо колдовать, а чаще совмещали данные навыки. Любовница чародея с крайне сосредоточенным видом пережевывала волчьими клыками целую упаковку американской жевательной резинки и пыталась выдуть из неё пузырь, размером больше собственной головы. Чародей подозревал, что его оппонент на судебном процессе может выложить какие-нибудь неожиданные козыри, и самым вероятным вариантом виделась попытка навязать ему групповой поединок, дабы нанятые дьяком профессиональные костоломы попытались толпой задавить обладающего немалым магическим даром волшебника, а потому подготовился к данному варианту как мог. Однако в своих предположениях он несколько ошибся, и теперь медленно шел получать тумаки от противника, который без сомнения обладал сопоставимым с Олегом уровнем сил, но скорее всего сильно превосходил его в мастерстве творения чар. А вот насчет боевого опыта имелись некоторые сомнения, поскольку жизнь у обвинителя в данном судебном процессе была хоть покуда хоть и не особо длинная, но зато опасными для жизни событиями наполнена сверх всякой меры.
Арена в подвале полицейского участка была не особо крупной по меркам себе подобных, диаметр её составлял всего-то метров пятьдесят. И никаких естественных укрытий, только ровный мелкий песок, то ли притащенный с ближайшего пляжа, то ли сотворенный каким-то геомантом, ускорившим разрушение от времени подвернувшихся ему под руку камней в сотни тысяч раз. Для магов специализирующихся на скрытности и дальнем бое — очень неудобные условия, однако Олег к ним не относился. Его противник, скорее всего тоже, иначе бы сторона защиты потребовала переноса поединка на другой день, когда волхвы закончат со своими ритуалами и освободят городские дуэльные площадки. Обладатель кучи священных текстов и характерных пейсов выглядел личностью вполне себе компетентной на ниве крючкотворства. Чародей давно уже хотел нанять себе подобного специалиста, однако все никак не мог найти юриста, которому мог бы полностью доверять. А с мелкими нерегулярными проблемками могли справляться и те, кого он нанимал на один раз.
— Анград! — Мерцающая пелена защитного поля разделила арену на две части, и гость из далекой страны тот час же принял стойку, заставляющую вспомнить о фехтовальщиках. Полубоком к противнику, левая рука поднята к решетке забрала, словно прикрывая рот во время зевка, правая отведена назад для равновесия…И это при полном отсутствии оружия в его руках наводило на нехорошие подозрения. Пророческий дар оракула-самоучки не мог или же просто не хотел сообщить своему хозяину никаких подробностей о грядущей схватке, но и без того было ясно, что француз намерен удивить оппонента какой-то хитрой заготовкой, много сотен а то и тысяч раз отрабатывавшейся до полного совершенства. Интуиция и здравый смысл хором советовали Олегу не попадать под коронный прием чужеземного волшебника, а потому первым делом после начала схватки волшебник намеревался сменить позицию.
— Я готов к бою, — медленно, буквально по слогам, пробормотал чародей, направляя на противника зачарованный двухствольный дробовик, стреляющий как пулями, так и разрядами колдовского электричества. Правила ведения поединков не запрещали использования артефактов или огнестрела, а для Олега скорость сотворения по-настоящему опасных боевых чар намного уступала времени, требующемуся для нажатия на спусковой крючок. Какую-нибудь мелочевку вроде струи пламени или телекинетического удара он мог бы выдать на одном лишь волевом усилии, да только пронять французского рыцаря подобные атаки не имели шансов. Их уделом являлась борьба с многочисленными, но не особо защищенными врагами, желательно обладающие слабым боевых духом и готовыми пуститься наутек при малейшей опасности.
Разделяющая соперников мерцающая пелена напоследок ярко вспыхнула и исчезла. Олег при помощи вшитых в тело левитационных пластин швырнул свое тело в сторону, одновременно дергая спусковой крючок. Однако француза на том месте, через которое пронесся сноп из крупной дроби и электрических разрядов, уже не было. Вернее, теоретически то он находился на прежнем месте, вот только теперь представлял из себя чего угодно, но только не человека в голубых рыцарских латах, украшенных белыми лилиями. Выстрел попал в огромную каплю лимонно-желтого цвета, внутри которой едва-едва проглядывались контуры противника чародея. И способный разорвать на клочки броню боевой машины заряд выбил из данной субстанции лишь фонтан брызг, пусть даже очень внушительный. А вот на то место, где русский боевой маг находился секунду назад, плюхнулось не меньше двадцати литров жидкости, с шипением и дымом принявшейся плавить песок арены. Отдельные брызги наверняка бы забрызгали Олега, однако эти опасные капли оказались остановлены защитными амулетами.
— Это не вода и даже не водяной элементаль, пусть некоторое сходство и прослеживается. Оно явно живое, обладает собственной аурой и действует независимо, — констатировал очевидное чародей, уходя от нового выплеска едкой жижи. А вот от темно-красной огненной стрелы, вылетевшей прямо из желтой капли и врезавшейся в голову чародея, увернуться не получилось. И ударила она не куда-нибудь, а точно между глаз русского чародея. Создаваемый артефактом перед лицом носителя барьер выдержал, однако вслед за первой магической атакой уже следовала вторая. Пребывание внутри непонятного киселеобразного объекта, по всей видимости, действующего абсолютно независимо, ни капли не мешало французу атаковать своего противника. В то время как Олег полагал одной из главных стратегий выживания в бою маневренность, ведь плевать насколько смертоносен вражеский удар, если он в тебя не попал, европеец явно делал упор на становление своеобразной мини-крепостью. Стационарной, но малоуязвимой. — Это…Да что это вообще за штука такая?!
