Изучение маршрутов патрулей, и распорядка дня обитателей нужного дома практически подходило к концу, выводя группу на финишную прямую — к самому убийству. Да, патрули не ходили по заученным маршрутам, некоторые детали менялись, но все же недостаточно. Коробейников Олег явно привык воевать, но вот к мирной жизни был приспособлен куда хуже. Спасали его вассалы, кое-что умеющие и знающие, как и общая сплоченность и знание в лицо немалой части жителей. Но то, чего хватало для простой деревни, было совсем никудышным подспорьем для растущего города. Вроде как, после ее визита, какие-то подвижки и начались, но их было слишком мало, да и были они слишком неспешными, чтобы отыгрывать существенную роль.
Кейто привычно оценила своих врагов, — а став врагами своей «жертвы», они стали и ее врагами, — теми стандартами, какими оценивали ее саму. Но для простого перевозчика шанс заполучить то ли в серьезные должники, то ли и вовсе в подчиненные, слаженную группу таких специалистов — редкая удача. Очень редкая. А уж Кейто позаботится о том, чтобы эта удача стала последней в их жалких жизнях.
Она считала, что шансы на успех у ничтожеств были, но при этом уточняла, что только в случае очень правильного выбора времени атаки и толике удачи. Соблюдение этих двух условий могло всерьез поднять шансы на удачный исход в любом деле. Подвело их то самое отсутствие толики удачи и привычка Кейто держать под контролем всю возможную обстановку вокруг точки ее интереса. «Раскинь свои тенета, подобно пауку, что ждет добычу долго и терпеливо. И лишь тогда, когда та паутина охватит глаза и умы людей, придет время наносить удар. Паук силен тогда, когда бьет первым, кусая скованную жертву. Змея сильна одной атакой, за которой не должна быть нужной вторая. Лишь став пауком в паутине и змеей в атаке, сможешь ты разить врага своего, не боясь промахнуться.»
Старый и давно усвоенный урок, заставлял синоби работать так, словно за спиной всегда стоит и смотрит госпожа Акико, пусть даже это и давно не так. А еще, во времена странствий по Возрожденной Российской Империи, ей куда чаще приходилось работать глазами и головой, чем ядом и клинком. Нельзя сказать, что она создавала полноценную сеть информаторов, нет, но и просто интересом и сбором сплетен это не являлось.
Личиной китайского юноши здесь пользоваться было глупо, ведь каждый шиноби должен иметь как минимум три лица — истинное, для разговора и поклона, чистое, для жизни в окружении врага и грязное, для того, чтобы говорить с грязью. Юноша-китаец был чистым, а вот грязью стал еще один китаец, только старый и сгорбленный, опирающийся на клюку. Клюкой был замаскированный клинок с барьером в рукоятке, горб был искусственным, как и морщины на лице, зато золото вполне настоящим.
Естественно, только законченный блаженный, которому духи и ками не добавили в детстве ума, будет напрямую предлагать деньги ради того, чтобы ему рассказывали всякие интерестности. Оно, конечно, может сработать, но куда чаще просто привлечет нежелательное внимание. Золото нужно для другого, куда менее заметного влияния. Менее заметного и намного более ценного в своей сути, что является одной из главных мудростей при работе с тенетами. Снова-таки, это не родная специальность Кейто, но после своего предательства, да и до него тоже, ей часто приходилось работать на стыке разных теневых школ. Простую забирающую жизни не возьмут в личные порученцы — госпоже Акико требовался крайне разносторонний специалист.
Старая бабка, чья внучка, — единственная пережившая недавнюю войну родная кровь, — слегла с неизвестной хворью получила горсть серебра на дорогу в Бурятное, где местный могучий целитель избавил ее от оной хвори. А старый китайский дедушка, даже проценты долга не взявший, получил возможность в любой момент хорошо и плотно поесть, тепло переночевать и собрать слухи, которые в иной ситуации пришлось бы вылавливать по одному. Конкретно в этой деревеньке были и другие должники, знакомые, хорошие собутыльники и прочие личности разной степени полезности, но помогла именно старая и склочная сплетница. Пока остальные селяне работали, она, уже слишком старая для тяжелого труда, днями пряла и вязала из получившейся пряжи, заодно делясь новостями и слушая истории таких же, как она, старых развалин.
Идеальный информатор… если бы только прожила подольше, а то она действительно слишком старая и побитая ветрами. Не исключено, что скоро придется искать ей замену. Другие несущие слово были либо не настолько надежными, либо, что куда чаще, требовали ощутимо большего внимания и вложений. Особенно, если учитывать, что она не рисковала напрямую вербовать кого-то с целью следить за округой. Была даже идея замаскироваться под слугу распятого и нанять слухача именно под эту личину, но пока что это было только планом на будущее.
Именно от благодарной старому Уханюшке (вот уж надо было так извратить и без того неблагозвучное китайское имя!) старухи Кейто узнала ключевую деталь, буквально краем уха услышав, как славно погулял вчера один из местных пьянчужек. Пьяница, раздобывший незнамо где денежек, — это крайне характерный знак для тех, чьи очи привыкли видеть, а уши слышать. Кейто не заподозрила его ни в чем, ни в хорошем, ни в плохом, нет. Просто она узнала странную новость, подпадающую под привычные ей шаблоны, после чего принялась проверять.
Пьянчужка просто продал много одеял, принадлежащих его жене и сыновьям, погибшим во время атаки воинов микадо. Ему уже не нужно, а тело просит очередной дозы алкоголя. А под такую просьбу память о покойных продается так легко и просто… Впрочем, долой презрение к пьяницам — зачем нелюдимому, как говорят здесь «бобылю» столько одеял? Просто скупить по дешевке? А вот и нет — просто кое-кому ночами холодно, только и всего. Вот так, из-за простого желания погреть кости, рассыпалась столь длительная и хорошая, — как для такого отребья, — подготовка. Ее за такое отправили бы чистить отхожее место до конца ее дней.
После этого заметить скрывающуюся в большом, хоть и старом, доме группу душегубов было делом нескольких простых шагов. Достаточно было проверить следы вокруг дома — сразу заметила натоптанную тропку к реке и еще одну к обустроенному в лесу тайнику. Последнее тоже ошибка, ведь в Сибири каждый черноногий немного охотник и следопыт. Вот, собственно, во время очередной проверки тайника она и выловила свою жертву, уже надежно спрятанную на дне тихого омута. Убитый должен был взять в тайнике нужные амулеты и пойти на смену отработавшей свою долю наблюдения двойке коллег, так что его прихода будут ждать.
Времени оставалось в обрез и в другой ситуации Кейто не стала бы так рисковать, предпочтя навести на будущих похитителей или убийц гнев того, за чьей семьей они пришли. Но сделать так — собственноручно поставить печать забвения на собственных планах и на возможном сотрудничестве с тем единственным, кого совсем не хотелось разочаровывать или огорчать. В ее жизни и так слишком мало смысла и радости, чтобы отказываться даже от простой надежды на лучшее.
Когда дело доходит до защиты территории от проникновения возможных шпионов и убийц, одной из главных ошибок простого обывателя или даже не слишком опытного одаренного буси, ронина или самурая, будет тот факт, что перекрывая пути проникновения, они почему-то забывают про потолок. Такова природа человека, говорили ей учителя, что мы очень редко смотрим в небо, боясь того, что небеса накажут нас за дерзость.
