Затрещав, потолочные перекрытия вблизи выхода из приемной стали рушиться, заставив Олега прекратить созерцание бушующего на улице рукотворного апокалипсиса и сосредоточиться на более актуальных проблемах. Дождь из кусков штукатурки и мелких камешков, пробарабанивших по голове и плечам боевого мага, он проигнорировал. Несколько крупных обломков отвел от себя и своих знакомых при помощи телекинеза, силой мысли толкнув их в нужную сторону. Ударившая об пол балка до него банально не достала, а от съехавшего по ней журнального столика, даже сейчас заваленного бумажными папками из которых словно мачта корабля возвышался полуметровой высоты кактус с парой маленьких белых цветков на боку, ушел изящным пируэтом. И даже растущую из крупного коричневого горшка колючку успел перехватить руками, не выпуская топоров, а иначе бы та врезалась прямо в голову стоящего рядом шамана.
– Спасибо, – немного нервно поблагодарил специалист по общению с духами и животными, нервно косясь на сантиметровой длины шипы, почти коснувшиеся его носа. Росшее из тяжелого каменного горшка растение может и не имело в предках магических мутантов, но менее грозным от того не становилось и вполне могло бы, при необходимости, использоваться в качестве холодного оружия, пусть даже и обладающего повышенной хрупкостью. – Есть мысли, что нам делать?
– Стоять и не дергаться, – ответил чародей, отходя подальше от постепенно расширяющегося пролома, через который сыпались столы, стулья, канцелярские принадлежности и заполненные бумажными папками шкафы. Видимо наверху располагался не то архив, не то картотека какая-то. Интуиция оракула-самоучки настойчиво отговаривала его от того, чтобы попытаться сунуться в бушующее снаружи здания двухцветное пламя или хотя бы пулей пролететь над ним, понадеявшись на защитные свойства брони, и своему чувству опасности Олег привык доверять. – Дворец укутан защитными чарами по самое не балуйся, но все равно почти разваливается на части, а значит в том хаосе, который бушует снаружи, даже я не факт, что дольше пары секунд продержусь.
Дредноут окутался паутиной разрядов всех цветов радуги, а после его орудийные башни развалились на части, напоследок исторгнув из себя множество пылавших яростным темно-фиолетовым светом пузырей, одними отсветами неприятно обжигавших кожу. Олег очень хотел бы ошибаться, но кажется это был удар высшей магией из тех, которые с одного попадания сносят всякие разные капитальные сооружения вроде пограничных крепостей и испаряют попавшие под чары подобной мощи летучие корабли вроде его эрзац-крейсера. На пути вражеской атаки соткалось сразу два каких-то барьера, однако они смогли в лучшем случае чуть её ослабить, да выиграть лишнюю долю секунды. Дворец застонал как живое существо и, кажется, частично аннигилировался. Или просто верхние этажи решили очень быстро съехать с нижних и улететь в неизвестном направлении. Во всяком случае, когда машинально вжавший голову в плечи Олег поднял голову, то увидел ясное голубое небо…И опускающуюся едва ли не ему на лицо белокурую синеглазую девушку с большими сияющими белыми крыльями, в ультра-коротком просвечивающем светлом платьице, над головой которой пылал золотой нимб. Без белья и с очень тщательной депиляцией абсолютно всех возможных волос, растущих ниже пояса.
– Куда ты пялишься, извращенец?! – Зависшее в паре сантиметров над полом прекрасное видение с размаху отвесило чародею пощечину, заставившую его развернуться на триста шестьдесят градусов вокруг своей оси и едва не свалившую с ног. Глаза чародея, по-прежнему сжимающего в руках боевые топоры и горшок с кактусом, сошлись в кучу, однако он все же сумел понять, что представшая перед ним особа является не ангелом, сброшенным с небес за неуместный выбор одежды и даже не эротической галлюцинацией, а всего лишь несостоявшейся посетительницей объявленного императором маскарада. Крылья крепились не к спине, а к одежде, да и скрывающая лицо фарфоровая маска без прорезей для глаз и рта, на которой было талантливо нарисовано улыбающееся женское лицо, буквально дышащее чистотой и каким-то неземным светом, изрядно намекала. Нимб так и вовсе в себе ни капли истинной силы света не содержал, по сути, являясь не более чем леветирующей лампочкой оригинальной формы. А аура летающей эксгибиционистки принадлежала истинному магу с четко проявленной склонностью к воздуху. – Мама, ну я же говорила тебе, что надо было трусы надеть!
– Во-первых, не мама!!! Мы же вроде договорились, что называем друг друга сестрами, когда надеваем эти костюмы! А во-вторых, трусы с хитоном?! Девочка моя, ну это же моветон! Так ни в Древней Греции не носили, ни в Древнем Риме… – Пару распутному ангелу составляла демоница, кажущаяся зеркальным отражением своей спутницы. Лицо на её маске вроде бы было нарисовано то же самое, но оно буквально источало агрессивную похоть своей улыбкой и выражением глаз. Вместо коротко светлого платьица – блестящие высокие сапоги, состоящая из отдельных и весьма провокационно колышущихся при малейшем движении полос кожи юбка, да кожаный купальник, подчеркивающий высокую грудь. Грива рыжих волос пламенела настоящим огнем, а торчащие из нё короткие рожки казались двумя кусочками первородного мрака. Вот только в ауре этой дамы не имелось ни следа энергий нижних планов. Она у неё была обычная, человеческая, не слишком-то мощная, без особых примечательных черт…И фальшивая. Парочка волшебниц четвертого ранга возможно и сумели бы выжить в катаклизме, уничтожившим верхние этажи дворца. Но Олег очень сомневался, что тряпки, которых многие профессиональные проститутки постесняются, способны оказаться древними могущественными реликвиями, обеспечивающими своим обладательницам защиту в абсолютно любой ситуации. – Да и вообще, чего тут возмущаться? Можно подумать, сегодня бы ты надела трусы не для того, чтобы снять…Молодой человек, а что вы делаете?
– Выражаю свое искреннее восхищение вашей красотой, – ответил Олег, выронивший топоры, упавший на одно колено и протянувшей кактус в горшке Хозяйке Медной Горы так, чтобы растение максимально загораживало его лицо. Нет, ну а кем еще могли оказаться данные особы, если не сильнейшей ведьмой планеты и её дочерью? Тем более, инкогнито отправиться на бал, плавно перетекающий в оргию, было бы вполне в духе бывшей Бабы Яги, о благосклонности которой к впервые в жизни увиденным добрым молодцам сказки и похабные анекдоты ходили больше тысячи лет после того, как ученица Кащея якобы завершила свою карьеру. Видимо свое дитя она также воспитала в духе весьма свободных нравов, сделавших бы честь подвижникам сексуальной революции на исторической родине чародея…Ну да это было уже не проблемой одного конкретного боевого мага. И вряд ли сами ведьмы, одна из которых жрала по молодости людей едва ли не в промышленных масштабах, видели тут какие-либо проблемы, поскольку их моральные ценности явно имели мало общего с тем мировосприятием, которое прививалось Олегу в детстве. – А также приношу свои искренние извинения за то, что не сумел здесь и сейчас найти для вас цветов лучшего качества.
– Ха! – Громкий возглас со стороны «ангелочка» заглушил даже взрывы, начавшие звучать на границе поднятых над городом барьеров. Конечно же, после такого удара по ставке вражеского командования османам нельзя было подобрать лучшего времени, чтобы начать решительное наступление. – Смотрю, мама, даже в такой ситуации ты умудряешься пользоваться популярностью и получать в подарок цветы! Да какие! Таких тебе, на моей памяти, пожалуй, что никто и не дарил!
