Братья и еще двадцать воинов ударили на мятущихся конников. Под напором атакующего клина легионеры бросали копья и хватались за мечи. Тенака, пришпорив коня, бросился в атаку.
Несколько кровавых минут длилась схватка — потом с равнины прозвучал горн, и Легион отступил, оставив на поле боя груду тел.
Галанд с неглубокой раной на голове подбежал к Тенаке.
— Сейчас они опять пойдут в атаку — и нам их не сдержать.
Тенака молча убрал меч в ножны. Людей у него поубавилось почти наполовину. Подбежал Лукас.
— Давайте унесем раненых в долину, — с мольбой сказал он.
— Нет времени! — сказал Тенака. — Станьте по местам — но будьте готовы отойти по моему приказу. — Послав лошадь вперед, он въехал на пригорок. Внизу, у склона, легионеры перестраивали ряды.
Позади него скодийские лучники лихорадочно собирали стрелы, вытаскивая их из мертвых тел. Тенака поднял руку, давая им знак выйти вперед, и они повиновались без промедления.
Снова прозвучал горн, и всадники в черных плащах устремились в атаку. Копий на сей раз не было — в руках у них сверкали яркие клинки. Снова грохот копыт эхом отразился в горах.
Когда они приблизились на тридцать шагов, Тенака вскинул руку.
— Огонь! — прогремел он, и стрелы вонзились в цель.
— Назад! — прозвучал новый приказ.
Скодийцы повернулись и бросились бежать под прикрытие лесистых холмов.
По оценке Тенаки Легион потерял около трехсот воинов и еще больше лошадей. Тенака галопом поскакал вслед за бегущими скодийцами. Впереди Галанд и Парсаль тащили за собой раненого Лукаса. Парень хотел достать стрелу из тела всадника, но тот был еще жив и рассек Лукасу левую ногу.
— Давайте его сюда! — крикнул Тенака, нагнав их.
Он перекинул Лукаса через седло и оглянулся. Легион одолел подъем и бросился в погоню. Галанд и Парсаль припустили во весь опор в сторону севера.
Тенака направил коня на северо-запад, и легионеры устремились за ним.
Впереди был первый холм, за которым ждал Ананаис с остальным войском. Тенака погонял коня, но с двойной ношей быстро не поскачешь. Он опережал преследователей не более чем на пятнадцать корпусов. До Ананаиса с четырьмя сотнями бойцов осталось совсем недалеко. Вот и вершина холма. Ананаис, выйдя вперед, знаком направил Тенаку влево. Он натянул поводья и быстро пробрался через препятствия, устройством которых руководил сам всю прошлую ночь.
Позади него сотня легионеров тоже натянула поводья, ожидая приказа. Тенака помог Лукасу слезть и спешился сам.
— Ну, как дела? — спросил Ананаис. Тенака поднял три пальца:
— Жаль, что не пять.
— Они двигались по всем правилам, Ани, ряд за рядом.
— Надо отдать им должное — дисциплина у них всегда была на высоте. Однако день еще не окончен.
Райван протолкалась к ним.
— Много ли мы потеряли?
— В бою около сорока человек — но многих еще Догонят в лесу.
Подошли Декадо и Аквас.
— Генерал, — сказал Аквас, — командир Легиона оценил нашу позицию и созывает людей для лобовой атаки.
— Спасибо. На это мы и надеялись.
— Скорее бы, — пробормотал Аквас, почесывая светлую бороду. — Храмовники прорвали наш заслон и скоро узнают о принятых нами мерах — а узнав, передадут командиру.
— Если это случится, нам конец, — буркнул Ананаис.
— Можете ли вы, вложив в это всю вашу силу, отгородить от них командира? — спросил Тенака.
— Можем, — бесстрастно ответил Аквас, — но это сопряжено с большой опасностью для наших братьев.
— Мы все тут тоже не в игрушки играем, — огрызнулся Ананаис.
— Будет сделано, — кивнул Декадо. — Займись этим, Аквас.
Аквас закрыл глаза.
— Давай же, парень, — повторил Ананаис.
— Он уже приступил, — прошептал Декадо. — Не трогай его.
Горны Легиона пронзительно затрубили, и через несколько мгновений всадники в черных плащах показались у противоположного холма.
— Ступай обратно в середину, — сказал Ананаис Райван.
— Не обращайся со мной, как с молочницей!
— Я обращаюсь с тобой, как с нашим вождем, женщина! Если ты погибнешь при первой атаке, битва будет проиграна.
Райван отошла, и скодийцы наставили свои луки.
Одинокий горн протрубил атаку, и всадники помчались вниз с невысокого склона. Страх прошел по рядам защитников. Ананаис кожей почувствовал его и крикнул:
— Спокойно, ребята!
Тенака вытянул шею, чтобы рассмотреть легионеров: они шли по сто в ряд, и расстояние между шеренгами не превышало одного корпуса. Он тихо выругался. Первая шеренга достигла подножия холма и двинулась навстречу повстанцам уже медленнее из-за возрастающей крутизны. Вторая шеренга вследствие этого придвинулась к ней еще ближе. Тенака улыбнулся. В тридцати шагах от защитников первая шеренга ступила на мягкий дерн, прикрывавший тонкие ветки над вырытыми вчера траншеями. Легионеры рухнули вниз, точно подсеченные топором невидимого великана. Бьющиеся в ужасе кони второй шеренги, подошедшей слишком близко, последовали за первой.
— Вперед! — завопил Ананаис, и триста скодийских воинов бросились в атаку, рубя направо и налево. Оставшаяся сотня стреляла через головы товарищей по задним рядам легионеров — они придерживали лошадей и теперь представляли собой превосходные мишени. Командир Легиона Кареспа ругался с вершины холма на чем свет стоит. Перегнувшись в седле, он приказал горнисту трубить отбой. Пронзительные звуки понеслись над полем битвы, и Легион отступил. Кареспа махнул рукой влево, и кавалеристы, развернув коней, приготовились к атаке с фланга. Ананаис увел своих бойцов на вершину холма.
Легион снова пошел на приступ — но кони запутались в силках, разбросанных в высокой траве. Кареспа снова скомандовал отбой. Поставленный в тупик, он приказал своим людям сойти с коней и атаковать пешими. Лучники шли позади. Легионеры двигались медленно — их охватил страх. Щитов у них не было, и они были уязвимы для стрел.
На расстоянии, чуть превышающем дальность полета стрелы, передняя шеренга остановилась, готовясь к решающему броску. В это время за спинами словно из-под земли возник Лейк со своей полусотней — скодийцы сбрасывали с себя одеяла с нашитой на них травой и вылезали из канав, укрытых за гранитными валунами. Кареспа заморгал, не веря своим глазам.
Лейк быстро натянул тетиву, и все стрелки последовали его примеру. Их целью были вражеские лучники. Пятьдесят стрел взвились в воздух, за ними еще пятьдесят. Началось что-то невообразимое. Ананаис бросил свои четыре сотни в атаку, и Легион дрогнул. Кареспа повернулся, чтобы приказать горнисту трубить отбой, и замер в изумлении. Чернобородый воин, стащив с седла трубача, стоял, ухмыляясь, около Кареспы с кинжалом в руке. Рядом с такими же зловещими ухмылками на лицах стояли другие повстанцы.
