— Убивают! — я поднялась со скамейки.
— Не думаю, что он тебя слышит, — любезно заметил Фокст.
— Это все ваши штучки?!
— Не мои, — он развел руками. — Мадам Виолетты.
Женщина продолжала сидеть на месте, пребывая в своем трансе. Может, ударить ее, чтобы чары рассеялись.
— Не советую распускать руки, — предупредил Фокст.
— Хватит копаться в моей голове!
— Мне не нужно читать мысли, у вас, Марьяна, все на лице написано. И уходить я тоже не советую, иначе нам придется провернуть трюк с подавлением воли. А вам, насколько я успел понять, нравиться самой управлять собственным телом.
Я молчала, понимая, что он не шутит. Если эта парочка умеет делать такое, то им не составит никакого труда похитить меня средь бела дня на глазах у людей.
— Слушайте внимательно, — Фокст чеканил каждое слово. — Мы нашли учителя. Это большая удача. Практически все ныне живущие малефики либо в бегах, либо в тюрьме, либо ни на что не способны в силу преклонного возраста и маразма. Поэтому через две недели вам нужно пребыть в Вурдалаки, чтобы начать обучение. И есть всего два варианта развития событий: по доброй воле или по принуждению. Третьего не дано.
— Вообще-то, на ближайшие месяцы у меня запланирована реабилитация, — я старалась подражать его манере. — Увлекательное ожидание перед кабинетом кардиолога, захватывающие физиопроцедуры и анализы. Много анализов. Хотя... Знаете что?! А похитьте меня! Прямо сейчас! Везите в эти свои Вурдалаки. Только не сердитесь, если по дороге я умру.
— Кстати, об этом, — собеседник похлопал себя по карманам и достал малюсенький флакон с какой-то бурой жидкость. — Годы не те, чуть было не забыл, зачем мы сюда пришли. Вот.
Он протянул мне находку.
— Вы же не думаете, что я стану это пить?
— Ты же не думаешь, что у тебя есть выбор? — вопросом на вопрос ответил Фокст. — Брось! Если бы мы нашли тебя раньше, то никакой операции не было бы. Это средство снимет боль, а со шрамом мы разберемся позже.
Похоже, им действительно плевать на мое согласие. Может, попытаться их сжечь? Только как? Для начала хорошенько разозлиться, а потом… по ходу разберусь.
Я сосредоточилась на поиске нужного чувства, но не нашла внутри ничего, кроме странной расслабленности, граничащей с пустотой. Даже страх исчез. Вместе с любопытством, радостью и остальными эмоциями.
«Это все мадам-гипнотизерша, — осенило меня. — Она будто погружает окружающий мир в вакуум, выстраивает невидимые стены снаружи и внутри».
— Хорошо, — согласилась я, откупоривая флакончик. — Выпью все, только пускай эта безумная перестанет таращиться в пустоту.
— Мадам Броссар, — поправил Фокст и обратился к своей подруге: — Возвращайтесь к нам, отпускайте вожжи.
Повторять дважды не пришлось. Женщина с тяжелым вздохом откинулась на спинку скамейки и уронила голову на грудь. Контролировать реальность судя по всему ей было нелегко. Вот и хорошо. Мои шансы обрушить на головы непрошенных посетителей огненный дождь медленно, но растут.
Фокст кашлянул, и я сообразила, что пришла моя пора выполнять вторую часть сделки. Запах у бурды из флакона был отвратительный, а вкус — чистая касторка.
— Гадость, – вынесла свой вердикт, борясь с приступом тоноты.
— И тем не менее, весьма целебная, — с умным видом заключил Фокст, открывая свою папочку: — Осталась одна деталь, и нашу встречу можно считать оконченной. Сейчас подпишем магический контракт…
— Какой контракт?
— Ма-ги-че-ский, – по слогам произнес он, будто обращался к слабоумной. — Ничего такого, простая формальность. Согласие на обучение. Нельзя позволить вам навредить себе и окружающим.
А вот это мне в голову не приходило. Перед глазами снова всплыли чужие воспоминания. Проклятая старуха! Что она со мной сделала?!
— Не беспокойтесь, — Фокст снова перешел на «вы». — В Вурдалаках не так уж и плохо. Там отличные условия. Много молодежи...
— А родители? Что я им скажу?
— И об этом не волнуйтесь, — не отрываясь от бумаг, ответил он. — Мы прекрасно инсценируем вашу смерть.
Я чуть не задохнулась от возмущения!
— Какую смерть?! Мама за четыре дня, что я провела в реанимации, поседела! Представляете, что с ней станет, если я умру?! Пусть и понарошку. Нет! Я никуда не поеду!
Фокст скривился так, будто прятал лимон за щекой. Мадам Виолетта повернулась ко мне и устало заговорила:
— Вы начнете сильно меняться, Марьяна. И ваши родственники это заметят. Никто из чародеев не испытывает радости, покидая семью, но эта плата за магию.
— Не надо мне такой магии, — протестовала я, чувствуя, как слезы подступают к глазам. — И учителей, и Вурдалаков — ничего не надо.
— Но мы не можем позволить вам не обучаться, — раздраженно повторил Фокс. — В таком случае по нашим законам вас придется казнить.
— Попробуйте. Обещаю, что постараюсь забрать с собой как можно больше из ваших. За что вы так со мной?!
Последняя фраза прозвучала до того беззащитно и жалобно, что даже Фокст смягчился. Мадам Виолетта попыталась взять меня за руку, но я не дала ей этого сделать.
— Хорошо, мы поняли, инсценировка смерти вам не подходит, — Фокст забарабанил пальцами по своей папке. — Тогда что?
Этот вопрос был адресован мадам Виолетте. Та растерянно пожала плечами.
— Почему для родителей я не могу уехать на обучение в какую-нибудь частную школу? Например, в Америке. Хотя, нет. Это слишком далеко. Франция!
Собственная идея показалась мне до того гениальной, что я чуть было не подпрыгнула на месте. Эти люди слишком могущественны, чтобы бороться с ними. С них еще станет уничтожить всю мою семью. Сироту ничто не держит. Хочешь, в Вурдалаки отправляй, хочешь на казнь. Единственное, что я могу сделать, торговаться с ними.
— Вам же ничего не стоит убедить их, что меня пригласили учиться за границу, — с надеждой произнесла я.
— Мне? — переспросил Фокст. — Даже не знаю. Но с помощью мадам Виолетты, думаю, у нас может получиться.
