– Послушай меня, – я прикоснулась к его лицу, успокаивая. – Жизнь одной студентки ради целого мира, это мизерная цена, потому что я спасу и животных и существ и магию в целом. Этот мир не исчезнет.
Я тоже не хотела умирать, и если честно, то очень надеялась, что останусь жива. Но медлить нельзя, на кону каждая минута.
– Я поддерживаю коллегу! – присоединился Рафаэль.
– И давно ты встал на сторону зла? – ухмыльнулась я, вызывая хихиканье других.
– Послушай нас…
– Не хочу. Ты принуждаешь меня сохранить свою жизнь ценой целого мира. Как мне потом жить с этим? А ведь я могу остаться жива.
Вот теперь он молчал, просто смотря на меня. Я знаю, он хотел сохранить мою жизнь, но я не смогу принять такое решение. Сейчас именно я могу спасти здесь все.
Поднявшись на цыпочки, я поцеловала алые губы Серафима, прижимаясь к нему. Глаза защипало от подступающих слез, но я должна сдержать их, никто не должен видеть мой страх.
– Запомни, чтобы не случилось, и как бы не повернулась ситуация, знай, я тебя люблю, и всегда буду любить, – тихо прошептала я, но парень просто выругался и отошел в сторону, отвернувшись.
Знаю, что ему было неприятно и запретить он мне ничего не сможет. Возможно, будь у него магия карт, меня бы связали сейчас и увезли куда-то далеко. Но сейчас был лишь один выход.
– Что это за способ и откуда ты о нем узнала? – подошел ко мне Форес.
– Это не важно, главное, что он поможем, – шмыгнув носом, ответила я.
– Ты уверена в нем?
– Да.
– От нас требуется какая-то помощь?
– Скрестите за меня пальчики и за то, что бы я осталась жива.
Обернувшись, я еще раз посмотрела на Серафима. Знаю, ему больно, но мне тоже очень трудно, словно я разрывала собственное сердце на части. Но если все могу исправить только я, тогда мне придется постараться.
Я подошла к королю факультета смерти и обняла со спины, наслаждаясь его теплом. Он прикоснулся к моим рукам, но меня не остановить. Возможно, я и появилась здесь, что бы стать спасением этого мира. Случайностей не бывает. Если мне сужено исчезнуть, то этому ничего не помешает. Надеюсь, что моя история на этом не закончится.
Отпустив Серафима, я повернулась и не спеша, но уверенно пошагала к усыхающему корню радужного древа.
– Я люблю тебя конфетка, очень люблю! – повернувшись, проговорил он.
– Я тоже тебя очень люблю, – улыбнулась я и полезла по камням вверх.
Все отошли чуть подальше, встав парами и наблюдая за тем, что происходит. Никто не знал чего ожидать, да и я сама точно не понимала, что нужно делать, просто слушала внутренний голос.
Вскарабкавшись почти к стволу разноцветного древа, я еще раз посмотрела на ребят стоящих снизу. И тут появился Аарон. Осмотрев поляну, он ужаснулся, а потом посмотрел на меня.
– Фрею передали директору и профессорам, сообщив, что она натворила. Девушку ожидает изгнание из мира Фарадей, – сообщил он.
– Останови Виолетту, может быть, она хотя бы тебя послушается, – начал Серафим.
– Если она не послушала тебя, то меня и подавно не будет. Я приложу все усилия, что бы она выжила.
Он поклонился и растворился в дымке. Я расплела косу и, подойдя к древу, обняла его ствол, закрыв глаза. Мне очень хотелось жить, но я так же хотела спасти этот мир. Всех здешних обитателей, магию, академию, все.
Волосы сверкали, и я чувствовала привкус яда, напоминающий полынь. Фрея отравила древо, вот почему на одном из корней было что-то типа раны, напоминающей ожог.
Прошло несколько минут, но ничего не происходило. Состояние истока не изменилось. Но я не смогу его питать собой всегда. Поэтому я мысленно начала просить помощи у хрустальных бабочек. Если они все еще живы, пусть помогут, пусть усилят мою магию, что бы я смогла излечить древо.
Но ничего не происходило. Я открыла глаза и, отстранившись, отошла на шаг, повернувшись к ребятам. Они с сожалением переглянулись и приняли неизбежное. Но спустя мгновение из прохода выпорхнула хрустальная бабочка. Она закружилась вокруг них и подлетела ко мне. Звон был не таким как раньше, был более глухим и притихшим. Наверное, на них тоже отразилось отравление истока.
Я приподняла руку и хрустальная бабочка села мне на палец, после чего дважды зазвенела и впиталась в меня. Сразу же почувствовалось прибавления силы, но этого было мало. Но уже через мгновение послышался звон из прохода, через который мы появились. Что это? Все отошли подальше, насторожившись. Вдруг это местное население пришло воевать за наше вторжение на их территорию?
Но оттуда появились сотни, тысячи хрустальных и разноцветных бабочек. Они закружились спиралью над поляной и собрались вокруг меня, создавая яйцеобразный кокон. Они звенели тысячами крыльев, мерцали разноцветными бликами и кружились, отрезая меня от внешнего мира. Я прикоснулась ладошками к стволу древа, закрыв глаза, и впитывала в себя всю магию, которую мне предоставили.
Засветившись как прожектор киностудии, я осознала, что была переполнена магией, которую пропуская через себя, отдавала древу. Я чувствовала, как оно излечивается, листочки приобретали окрас и сочность, ветви поднимались, корень усиливался и через несколько мгновений все закончилось. Древо исцелилось, магия вернулась, и мы опять ощутили сильную волну, прошедшую сквозь нас. Опавшие листья вернулись на свои места, зашумел водопад, феи взлетели вверх, сверкая своими прозрачными крылышками. Бабочки вспорхнули в воздух. У меня все получилось, и я с облегчением посмотрела на Серафима. Ребята улыбнулись и захлопали в ладоши. Но уже через несколько секунд что-то пошло не так. У меня из носа побежала кровь, появилась усталость и я упала вниз, но брюнет успел переместиться и поймать меня.
– Что случилось? Что с тобой конфетка? – у него дрожал голос.
– Помни, чтобы не случилось, я тебя всегда буду любить… – я прикоснулась к его лицу рукой и темнота.
Я знаю, я должна была это сделать, даже зная про риск своей жизни. И у меня все получилось, я исцелила радужное магическое древо, я предотвратила гибель целого мира. Но где же я допустила ошибку? Во мне было столько магии и силы, что странно как я не взорвалась. Я отдала ее без остатка, до последней капельки и кажется, переступила черту.
Я знала, что могу погибнуть при попытке исцелить исток, я даже знала, что могу не справиться с предстоящей задачей. И когда вроде бы все самое страшное осталось позади, появились последствия. Кажется, я не настолько сильна, что бы совершить все и остаться живой.
Серафим, я его очень сильно полюбила и привязалась к нему, темно-карие глаза были последним, что я увидела перед полной темнотой и вакуумной невесомостью. Я не чувствовала ни боли ни слабости. Вот я есть, но меня словно и нет. Сквозь даль пробиваются какие-то звуки и свет, приятный и теплый. Меня тянет к нему, не могу сопротивляться, там выход из этого непонятного места.
