– Нет, – сказал Ганси.
Он не мог этого вынести и подбежал к Адаму. Как только он начал ловить разбушевавшуюся руку, за ним последовал Генри. Поэтому он оказался рядом, когда Адам занес нож над Ганси, и успел поймать Адама обеими руками за запястье. Налегая всем весом, Генри пытался справиться с его правой рукой. Глаза Адама бешено заметались, прикидывая следующее движение. Следующий ход демона.
Адам думал только о своей независимости.
После того как он дернул рукой, за которую цеплялся Генри – «Легче, идиот, ты ее сломаешь!» – и врезал кулаком Ганси по зубам – «Всё нормально, Адам, мы знаем, что это не ты!», – Ронан обхватил Адама сзади, прижав ему локти к бокам.
И удержал.
– Forsan et haec loim miminisse invabit, – сказал он в здоровое ухо Адама, и тот обмяк, тяжело дыша. Руки у него по-прежнему подергивались и напрягались, пытаясь нанести удар. Адам выдохнул:
– Ты придурок! – Но Ронан понял, что он на грани слез.
– Давайте его свяжем, пока мы не разобрались, в чем дело, – предложила Блу. – Кто-нибудь… о, какая ты умница, спасибо.
Девочка-Сирота уже поняла, чем всё это закончится, и принесла длинную красную ленту неизвестного происхождения. Блу взяла ее и втиснулась между Генри и Ганси.
– Подвиньтесь… и сведите ему руки вместе.
– Нет, президент, – тяжело дыша, выговорил Генри. – Крест-накрест. Ты что, детективы не смотрела?
Блу переплела пальцы Адама, что потребовало некоторых усилий, поскольку они по-прежнему жили собственной жизнью, затем связала продолжавшие сопротивляться запястья. Она по всей длине обмотала их лентой и затянула узел. Плечи у Адама всё еще подергивались, но он не мог расцепить пальцы, потому что они были сплетены вместе и связаны.
Наконец настала тишина.
С глубоким вздохом Блу отступила. Ганси осторожно коснулся ее окровавленного лба, потом посмотрел на костяшки Генри, которые тот где-то умудрился ободрать.
Руки Адама перестали дергаться – демон убедился, что они надежно обездвижены. Его голова горестно покоилась на плече Ронана; Адам дрожал всем телом и удерживался на ногах только потому, что Ронан не позволял ему упасть. В нем заново расцветал ужас. Он осознавал постоянство всего этого – искажений Адама Пэрриша, смерти Глендауэра…
Девочка-Сирота подобралась ближе. Она осторожно сняла грязные часы и кое-как нацепила их на запястье Адама, выше ленты, которой он был связан. Потом она поцеловала ему руку.
– Спасибо, – безжизненно произнес он. И добавил негромко, обращаясь к Ганси: – Слушайте, я вполне могу быть жертвой. Я конченый человек.
– Нет, – хором ответили Блу, Ганси и Ронан.
– Давай не будем сходить с ума только потому, что ты попытался кого-то убить, – произнес Генри и облизнул окровавленные костяшки.
Адам наконец поднял голову.
– Тогда лучше завяжите мне глаза.
Ганси удивленно спросил:
– Зачем?
– Затем, что иначе они вас предадут, – с горечью ответил Адам.
60
Взависимости от того, с чего начать, речь в этой истории шла о Сондок.
Она вовсе не собиралась становиться международным торговцем произведениями искусства и отчасти главой криминальной организации. Всё началось как простое желание «чего-то большего», а затем пришло медленное осознание того, что «чего-то большего» невозможно достигнуть имеющимися способами. Она вышла замуж за умного человека, с которым познакомилась в Гонконге, у нее было несколько смышленых детей, которые, в общем, пошли в отца, кроме одного. Она знала, как будет развиваться ее жизнь.
Тогда она сошла с ума.
Это не было долгое безумие. Примерно год припадков и видений – когда ее находили, она блуждала по улицам. Вынырнув на другой стороне, она поняла, что у нее глаза ясновидящей и руки шамана; тогда она решила сделать на этом карьеру и взяла имя Сондок. Так родилась легенда.
Каждый день она торговала чудесами.
Увидев пчелу-робота, она поняла, что встала на предначертанный ей путь. Генри, ее средний сын, сиял ярко, но, казалось, не был способен вывести этот свет за пределы себя. Поэтому, когда Ниалл Линч предложил ей найти какой-нибудь пустячок, амулет, волшебную игрушку, чтобы помочь ему, она прислушалась. Прекрасная пчела поразила Сондок, как только она ее увидела. Разумеется, Линч также показал пчелу Ломоньеру, Гринмантлу, Валкесу, Маккею и Си, но ничего другого и не следовало ожидать, потому что он был негодяем и ничего не мог с собой поделать. Но, познакомившись с Генри, он позволил Сондок забрать пчелу практически задаром – и она этого не забывала.
Разумеется, подарок содержал в себе проблему, потому что потом ради этой пчелы Ломоньер похитил Генри.
Она должна была отомстить.
Но Сондок не жалела о случившемся. Она никогда не могла заставить себя пожалеть об этом, даже если ее дети оказывались под угрозой. Она шла путем, назначенным судьбой, и чувствовала, что всё правильно, пускай идти было нелегко.
Оказавшись рядом с Серым Человеком, давним наемником Гринмантла, на парковке возле Академии Агленби, и, выяснив, что кровь на его ботинках принадлежит Ломоньеру, Сондок сразу заинтересовалась, что же он ей скажет.
– Прекрасный новый способ делать дела, – негромко произнес Серый Человек, когда парковка начала быстро заполняться небольшим, но убедительным числом людей непривлекательного вида.
Они не то чтобы угрожающе выглядели. Вовсе нет. Просто странно. Их облик намекал, что они смотрят на мир совсем не так, как ты. Это была совсем иная компания, нежели та, которая собралась в Агленби накануне вечером. Но теоретически оба мероприятия были связаны с политикой.
– Очень этично. Возле мебельных магазинов не ставят вооруженных охранников, чтобы кто-нибудь не вынес кушетку, оглушив продавца. Мне нравится этот способ.
– Задача будет непростая, – ответила Сондок, тоже понизив голос.
Она не сводила глаз с подъезжавших машин и со своего телефона. Она знала, что Генри велели держаться подальше, и не сомневалась, что он никуда не будет соваться, но Сондок ничуть не доверяла Ломоньеру. Не стоило искушать их, показывая, что Генри, а следовательно, и его пчела находятся в пределах досягаемости.
– Эти люди привыкли выносить кушетки, и никто не хочет первым останавливаться, в то время как остальные еще не согласились прекратить.
– Возможно, поначалу потребуется убеждение, – признал Серый Человек.
– Уйдут годы.
– Но я заинтересован, – заверил он. – Только бы найти достаточное количество людей, которым понравится эта концепция. И которые нравятся мне.
Наконец-то появился Ломоньер. Один из них прижимал к уху телефон. Судя по выражению лица, он пытался связаться с третьим, но третий был не в состоянии ответить. Серый Человек собирался обсудить это с оставшимися двумя после заключения сделки. Весьма убедительно, с применением кое-какого невероятного оружия, которое он нашел на ферме Линчей.
