Она ступила на камень и несколько секунд стояла неподвижно, позволяя страху стечь.
«Почему я должна делать это одна?»
Блу подумала, что это несправедливо. А потом поправила фонарь и пошла вперед.
Блу знала, что идет правильно, поскольку начала ощущать слабый зов третьего спящего. Как и сказал Адам, это был голос в голове. Если не обращать на него особого внимания, он не отличался от собственного голоса Блу.
Но Блу обращала.
До зала, который описал Адам, оказалось недалеко. Блу лезла по темному туннелю, чувствуя, как голос у нее в голове говорит: «Иди ближе, ближе, ближе», – в то время как настоящий внутренний голос намекал, что надо бежать.
Все было так, как он описал. Маленькая, выдолбленная в скале пещера, настолько низкая, что Блу пришлось пригнуться, чтобы войти. Ей не нравилось ползти на карачках – Блу чувствовала себя неприятно уязвимой.
«Как будто я стою на коленях».
Но эти слова в ее голове произнес не настоящий голос – это был поддельный голос третьего спящего.
Блу так не хватало присутствия ребят, Каллы, мамы или… ох, было столько людей, которых она всегда принимала как данность. Раньше она никогда не испытывала настоящего страха. Рядом постоянно была рука, за которую она могла ухватиться, ну или хотя бы взяться, если они падали вместе.
Блу проползла в пещеру. Призрачный огонек Ронана озарил тесное помещение. Блу вздрогнула, когда чуть не наткнулась на какого-то коленопреклоненного мужчину. Он находился в шаге от нее – гибкий, чем-то знакомый, совершенно неподвижный.
Он не спал, как существо из мира грез, и не был мертв, как скелеты в долине. Он неподвижно, внимательно, неотрывно смотрел на темно-красную дверь с блестящей черной ручкой.
«Открой».
Блу отвела от нее глаза.
«Я зеркало, – подумала она. – Посмотри на себя, пока я изучаю местность».
Она обошла вокруг застывшего мужчины, пытаясь собраться с духом и приготовиться к тому, что ей предстояло увидеть. Пытаясь защититься от худшего, от коварной надежды, которая была страшнее, чем шепот третьего спящего в голове.
Но ничего не помогло. Потому что по ту сторону неподвижного мужчины Блу обнаружила Мору Сарджент.
Она не двигалась и сидела, сунув руки под мышки, но явственно была жива.
Жива, жива, жива, и это была Мора, и Блу любила ее, и нашла ее.
Блу не знала, чувствует та что-нибудь или нет, но девушка подобралась к ней и что есть силы обвила шею Моры руками. Было так приятно, и очень походило на маму, потому что это и была мама.
К огромному удивлению Блу, Мора слегка шевельнулась в ее объятиях и прошептала:
– Не давай мне двигаться!
– Что?
– Я не удержусь и открою дверь – теперь, когда нас трое!
Блу взглянула на мужчину. Он нахмурился еще сильнее.
– Надо идти, – сказала Блу. – Как ты перебралась через озеро?
– Обошла, – шепотом ответила Мора. – Поверху.
– Значит, есть и другой путь?
Теперь, когда Блу поняла, что Мора жива, в ее душе освободилось место для других эмоций, например для злости. Она обвела глазами пещеру и увидела маленькое отверстие между низкой стеной и потолком – и в то же мгновение заметила, что мужчина ползет к двери.
Блу не успела задуматься. Согнувшись пополам, она метнулась к нему и выхватила нож.
– Нет, нет. Иди-ка сюда.
Он, видимо, предпочитал напороться на лезвие, чем отодвинуться от двери. Но в конце концов он отполз на полшага. Потом еще чуть-чуть. Блу поискала, чем бы связать ему руки, но не было ничего, кроме фонаря. Тогда она сняла его с плеча и сказала:
– Ничего личного, кто бы ты ни был, но я тебе не доверяю, пока у тебя заколдованное лицо.
Она зажала рукоятку ножа зубами, чувствуя себя супергероем, и ремнем от фонаря скрутила мужчине руки за спиной. Он не протестовал, и его брови слегка расслабились, выражая благодарность. Лишившись возможности открыть дверь, он опустился на колени, обмяк и испустил дрожащий вздох.
Сколько они провели здесь, борясь с зовом того, что спало за дверью? Неужели все это время?
– Ты Артемус? – спросила Блу.
Мужчина измученно взглянул на нее – в знак подтверждения.
Так вот почему он показался ей знакомым. У Блу не было ни длинного лица, ни глубоких морщин на щеках, но рот и глаза… она всю жизнь видела их в зеркале.
«Ох. Привет, папа». И тут же Блу подумала: «Честное слово, с такими генами я могла бы быть и повыше».
Она посмотрела на второе отверстие, то, которое находилось вверху стены. Оно выглядело не самым располагающим образом, но у Моры, насколько Блу знала, не имелось никакого опыта скалолазания, а значит, эта дорога вряд ли была хуже, чем та, которой пришла она.
На раздумья времени не было. Не разгибаясь, Блу двинулась к туннелю, которым пришла. Она крикнула в темноту:
– Ронан!
Ее голос разлился в пространстве. Поглощенный темнотой, он звучал глухо.
Пауза. Где-то капала вода. Потом донесся ответ:
– Сарджент?
– Я ее нашла! И тут есть выход! Ты можешь выбраться тем путем, которым мы пришли?
Пауза.
– Ага.
– Тогда иди!
– В смысле?
– Что толку сидеть, если ты не можешь перейти озеро!
Ронану гораздо опаснее было находиться там, в темноте и неизвестности, а Блу не сумела бы переправить тем же путем мать и Артемуса.
«Мои родители, – подумала она. – Я не могу переправить тем же путем своих родителей».
От этой мысли она нахмурилась.
И повернулась к Море.
– Вставай. Ты можешь двигаться, не пытаясь открыть дверь. Мы уходим.
Но Мора, казалось, не слушала ее. Она опять смотрела на дверь и морщила лоб.
В темноте, неожиданно для Блу, прозвучал голос Артемуса:
– Как ты это выдерживаешь?
Он говорил… с акцентом. Блу сама не знала, отчего так удивилась. Он говорил вроде бы по-английски, но отрывисто, словно это не был его родной язык.
Она подумала, не связать ли Море руки; потом прикинула, сможет ли силой заставить ее уйти. Ужасно, если придется драться с собственной матерью…
– Типа, я зеркало. Я просто обратила эту штуку саму на себя.
– Но это невозможно, – сказал Артемус.
– Допустим, – ответила Блу. – Допустим, я делаю что-то другое, и тебе лучше знать. А теперь, если не возражаешь, я попробую вытащить свою мать из этой пещеры.
– Мать? Этого не может быть!
