– А этому парню сильно не повезло, – заметил он.
На карте был изображен мужчина, пронзенный десятью мечами. Жертва лежала ничком, как обычно бывает, если человека пронзить десятью мечами.
– Так обычно выглядит тот, с кем покончила Калла, – пояснила Мора. – Хорошие новости: десятки означают конец цикла. Конкретно эта карта символизирует максимум худшего.
– Мало что может быть хуже, чем десять мечей в спине и полный рот пыли, – согласился Серый Человек.
– Смотрите, – сказала Мора, – его лицо слегка похоже на ваше.
Серый Человек внимательнее изучил карту. Затем коснулся пальцем клинка, воткнутого в спину жертвы.
– А этот меч немного похож на вас.
Он посмотрел на Мору. Это был не просто взгляд. Она посмотрела на гостя. И это тоже был не просто взгляд.
– Так, – сказала Калла.
– Окажите услугу, мистер Грей, – попросила Мора, протянув ему колоду. – Спросите – снизу или сверху?
Мистер Грей очень серьезно отнесся к этой обязанности. Он обратился к Калле:
– Снизу или сверху?
– Тройка кубков. Сверху, конечно, – ответила Калла, одарив его злой сливовой улыбкой. – Единственный вариант.
Мистер Грей взял карту сверху и перевернул. Разумеется, это была тройка кубков.
Мора усмехнулась. И сказала:
– Императрица. Снизу.
Серый Человек извлек карту снизу колоды и показал присутствующим. Платье императрицы было намечено широким черным мазком, а корона украшена то ли плодами, то ли драгоценными камнями.
Серый Человек медленно зааплодировал.
– Четверка жезлов, внизу, – продолжала Калла.
– Десятка монет, наверху, – парировала Мора.
– Туз кубков, внизу, – сказала Калла.
Мора шлепнула ладонью по подлокотнику кушетки.
– Солнце, внизу.
– Четверка мечей, наверху, – отозвалась Калла, и ее рот превратился в смертоносный лиловый изгиб.
Серый Человек одну за другой переворачивал карты, и предсказания оказывались правильными.
Тихий голос Персефоны пробился сквозь оглушительную перестрелку Моры и Каллы.
– Король мечей.
Все обернулись и посмотрели на Персефону, которая сидела, сдвинув колени и аккуратно сложив руки. Иногда она казалась одновременно восьмилетней и восьмидесятилетней; сейчас была именно такая минута.
Рука Серого Человека послушно зависла над колодой.
– Сверху или снизу?
Персефона моргнула.
– Шестнадцатая карта сверху.
Мора и Калла разом подняли бровь. Калла победила.
Серый Человек досчитал до шестнадцати, проверил разок, а затем перевернул карту и показал остальным. Король мечей, господин своего разума, владыка собственных эмоций, воплощение здравого смысла, взглянул на них с нечитаемым выражением лица.
– Это карта мистера Грея, – сказала Персефона.
Мора спросила:
– Ты уверена?
Получив безмолвное подтверждение от Персефоны, она повернулась к Серому Человеку.
– Вы считаете, что она ваша?
Серый Человек повертел ее в руках, словно она могла открыть ему свои секреты.
– Я плохо разбираюсь в таро. Это плохая карта?
– Плохих карт не бывает, – ответила Мора и смерила Серого Человека взглядом, пытаясь соотнести короля мечей с сидевшим перед ней мужчиной. – И толкование в каждом конкретном случае может сильно различаться. Однако… король мечей – это могущественная карта. Он силен, но бесстрастен… холоден. Он прекрасно умеет принимать решения, основываясь на фактах, а не на эмоциях. Нет, это не плохая карта. Но я вижу в ней кое-что еще. Что-то вроде…
– Жестокости, – договорила Калла.
Это слово произвело немедленный эффект на всех присутствующих. На Мору, Персефону и Каллу нахлынули воспоминания о Нив, поскольку были самыми свежими; за ними последовал образ Ганси со сломанным пальцем. Серый Человек вспомнил плавающий взгляд Диклана Линча и кровь, льющуюся у него из носа. «Жестокость».
– Да, жестокость, – повторила Мора. – Ты это имела в виду, Персефона? Да.
Все три женщины бессознательно подались друг к дружке. Иногда Мора, Персефона и Калла казались тремя частями чего-то целого, а не тремя отдельными женщинами. Затем они, как одна, повернулись к мистеру Грею.
Он признал:
– Да, моя работа иногда связана с жестокостью.
– Кажется, вы сказали, что собираете материалы для книги, – с легким раздражением напомнила Мора.
– Я соврал, – признался Серый Человек. – Извините. Мне пришлось соображать быстро, когда вы сказали, что сеанса не будет.
– А на самом деле?
– Я киллер.
На несколько секунд воцарилась тишина. Ответ Серого Человека прозвучал довольно легкомысленно, но голос намекал на обратное. Такого рода ответ требовал немедленного уточнения или разъяснения – но он ничего не предложил.
Мора сказала:
– Не смешно.
– Да, – согласился Серый Человек.
Все ждали реакции Моры. Она спросила:
– Вас привела сюда ваша работа?
– Только интерес.
– Он связан с работой?
Мистер Грей невозмутимо ответил:
– Всё связано с работой. Так или иначе.
Он не сделал абсолютно ничего, чтобы его слова было проще принять. Никто не понимал, чего он хотел – чтобы они поверили ему, или подыграли, или испугались. Он просто сделал свое признание – и ждал.
Наконец Мора сказала:
– Приятно для разнообразия увидеть в этой комнате кого-то более опасного, чем Калла.
Она взглянула на Серого Человека. Он взглянул на нее. И в этом обмене взглядами было молчаливое соглашение.
Они выпили еще. Серый Человек задавал разумные вопросы, полные мрачного юмора. Через некоторое время он встал, собрал пустые бокалы и отнес их на кухню, а потом взглянул на часы и объявил, что ему пора откланяться.
– Поверьте, мне бы хотелось остаться.
Он спросил, можно ли зайти еще разок на неделе.
И Мора сказала «да».
Когда он ушел, Калла порылась в его бумажнике, который стянула в передней.
– Удостоверение фальшивое, – сообщила она, засовывая бумажник между диванных подушек на том месте, где сидел гость. – Но кредиток он хватится. Почему ты вообще согласилась?
– Некоторые вещи я предпочитаю держать на глазах, – ответила Мора.
– А, – сказала Персефона. – Полагаю, мы все знаем, что ты имеешь в виду.
