Серый Человек мог и не объяснять, что проще было бы отвезти Ронана к Гринмантлу. Он мог и не объяснять, что это ничего не стоило сделать против воли Ронана. Хотя Калла стояла неподалеку от пистолета, который достала из шкафа – теперь Ронан понимал, зачем она это сделала, – он сомневался в ее силах. Если бы дело дошло до схватки с мистером Греем, тот наверняка одержал бы верх.
Это было всё равно что слышать, как приближаются ночные кошмары. Нечто неизбежное.
Ганси негромко произнес:
– Пожалуйста…
Мора вздохнула.
– Братья, – сказал Серый Человек.
Он не имел в виду Диклана или Мэтью. Внезапно сила покинула его.
– Не люблю птиц.
И добавил:
– Я не похититель.
Мора бросила многозначительный взгляд на Каллу, которая притворилась, что ничего не видела.
– Вы уверены, что брат разыщет вас? – спросил Ганси.
– Я уверен, что больше не смогу вернуться домой, – ответил Серый Человек. – У меня мало вещей, но мои книги… мне некоторое время придется переезжать с места на место. В прошлый раз понадобилось несколько лет, чтобы затеряться. И даже если я уеду отсюда, это не остановит остальных. Они ищут паранормальные вспышки энергии, помимо тех, что зафиксированы в Генриетте, и сейчас их радары указывают прямо на него.
Он посмотрел на Ронана.
Ганси, которого, казалось, привели в ужас слова о том, что Серому Человеку придется бросить книги, нахмурился еще сильнее.
– Ты можешь приснить Грейуорена? – спросила Блу у Ронана.
– Ни за что, – прорычал тот.
Он знал, что должен вести себя вежливо; в конце концов, они пытались ему помочь.
– Это истощает силовую линию. Вы хотите снова увидеть Ноя? Короче, я ставлю точку.
«А Кавински нет. Дать ему волю – всё равно что стоять рядом с огромной мишенью».
– Солгите, – предложила Калла. – Отдайте вашему боссу что-нибудь другое и скажите, что это и есть Грейуорен. Пусть думает, что недостаточно умен, чтобы разобраться.
– Мой наниматель, – сказал Серый Человек, – не отличается снисходительностью. Если он обнаружит или хоть заподозрит обман, нам всем придется очень плохо.
– Что будет со мной? – спросил Ронан.
«И с Кавински?»
– Что будет, если вы меня привезете?
– Нет, – сказал Ганси, словно отвечая на совсем другой вопрос.
– Нет, – согласился Серый Человек.
– Не говорите «нет», – потребовал Ронан. – Объясните, блин. Я не сказал, что позволю себя увезти. Я просто хочу знать.
Серый Человек положил чемодан на стол, открыл его, положил пистолет поверх аккуратно сложенных брюк и защелкнул крышку.
– Моего босса не интересуют люди. Его интересуют вещи. Он извлечет то, что делает тебя таким особенным, и положит в стеклянную витрину с ярлычком. Когда его гости достаточно выпьют, он отведет их к тебе и покажет, что было внутри. А потом они будут любоваться экспонатами в других витринах.
Ронан не дрогнул (Серый Человек не знал, что Ронан, скорее, выдал бы почти любую другую реакцию, чем дрогнул). Он продолжал:
– Возможно, для тебя он сделает исключение. Но в таком случае в витрине окажешься ты весь, целиком. Он – куратор. Для своей коллекции он пойдет на что угодно.
Ронан вновь не дрогнул.
Серый Человек сказал:
– Он велел мне убить твоего отца как можно безобразнее и оставить тело там, где его нашел бы твой старший брат. Тогда он признался бы, где Грейуорен.
Секунду Ронан не двигался. Ровно столько ему понадобилось, чтобы осознать, что Серый Человек признался в убийстве Ниалла Линча. В голове у Ронана стало абсолютно пусто. А потом он сделал то, что следовало – бросился на Серого Человека. Бензопила взмыла в воздух.
– Ронан! – заорали три голоса одновременно.
Серый Человек, получив яростный удар, издал негромкое «уф». Ронан успел достать его три или четыре раза. Никто не понял, что было тому причиной – ловкость Ронана или снисходительность Серого Человека. А потом Серый Человек аккуратно перебросил противника через круглый кофейный столик.
– Мистер… Грей! – крикнула Мора, не сразу вспомнив его поддельное имя.
Бензопила, как пушечное ядро, бросилась в лицо Серому Человеку. Когда он пригнулся, защищая глаза, Ронан врезал ему в живот. Он каким-то образом умудрился присовокупить к удару несколько бранных слов. Серый Человек, пытаясь обрести равновесие, стукнулся затылком о дверной косяк.
– Да вы издеваетесь! – завопила Калла. – Ты! Красавчик!
Сгоряча она не сразу вспомнила имя Ганси.
– Останови его!
– По-моему, всё справедливо, – заметил тот.
Серый Человек небрежно скрутил Ронана в захват.
– Я понимаю, – сказал он. – Но в этом не было ничего личного.
– Было. Для. Меня.
Ронан стукнул его одним кулаком по колену, а другим в промежность. Серый Человек разжал руки. Пол очень быстро поднялся навстречу виску Ронана.
Настала тишина, которую заполняло лишь тяжелое дыхание двух человек.
Приглушенным голосом – не в силах оторвать щеку от кафеля – Ронан выговорил:
– Неважно, что ты сделаешь для меня – я тебя никогда не прощу.
Серый Человек, согнувшись, ухватился за косяк. Он пропыхтел:
– Это нормально.
Ронан с трудом поднялся. Блу протянула ему Бензопилу. Серый Человек выпрямился. Мора подала ему пиджак.
Серый Человек вытер ладонь о брюки, взглянул на Бензопилу и произнес:
– Четвертого июля, если я не придумаю что-нибудь получше, я позвоню своему нанимателю и скажу, что Грейуорен у меня.
Они все посмотрели на него.
– А потом, – продолжал Серый Человек, – я скажу, что он его не получит.
Тишина стояла долго, очень долго.
– А потом? – спросила Мора.
Серый Человек взглянул на нее.
– А потом я убегу.
55
Адам подъехал на своей трехцветной машине как можно ближе к тому месту, где раньше находился Кабесуотер, а когда дальше ехать стало нельзя, оставил ее и пошел пешком. Раньше, когда он был здесь вместе с остальными, они пользовались навигаторами и показаниями датчиков, чтобы отыскать Кабесуотер. Теперь Адам в этом не нуждался. Он сам был навигатором. Сосредоточившись, он мог почувствовать глубоко под собой силовую линию. Истощенная, неровная, она трещала и мерцала. Вытянув руки перед собой, ладонями вниз, он медленно шел по высокой траве, под которой залегала тонкая нитка энергии. Кузнечики бросались прочь с дороги. Адам внимательно смотрел себе под ноги, чтобы не наступить на змею. Тлеющее небо над головой сменилось грозовыми тучами на западном краю горизонта. Дождь Адама не пугал, но молния… молния…
