Рыжей Белке понравился вождь «пятнистых», которого его воины называли странным именем Хас. Девушка знала все о взаимоотношениях между мужчинами и женщинами – индейцы, в отличие от бледнолицых, не стеснялись называть вещи своими именами. И она была готова – когда ей встретится достойный ее мужчина – стать его женой, рожать детей и готовить ему пищу. Рыжей Белке вдруг захотелось, чтобы этим мужчиной стал Хас.
А потом, когда «пятнистые» пришли в гости к отцу, она неожиданно узнала, что эти люди попали на земли ее племени… из будущего. Рыжая Белка поначалу сразу и не поняла всего сказанного. Девушка не могла себе даже представить, что «пятнистые» еще не родились в их мире, как не родились еще их отцы, деды и прадеды.
Еще Рыжая Белка узнала о том, что скоро начнется большая война между франками и англичанами. Франки потерпят поражение, и их земли достанутся англичанам. А хуже всего придется индейцам. Они будут сражаться друг с другом, а потом, тех, кто уцелеет, англичане и колонисты выгонят прочь с их земель.
Гости ушли, а отец еще долго о чем-то думал. Когда же девушка спросила его – что его заботит, он ответил:
– Василиса, они хотят отправиться в Россию. И их главный предложил мне, чтобы я переговорил с вождями конестоги. Хас считает, что будет лучше, если индейцы отправятся вместе с ними. Здесь их ждет смерть. А с такими воинами, как эти пришельцы из будущего, мы сможем добраться до Петербурга. Там же…
Отец вздохнул и снова задумался. Потом он спросил:
– Скажи, дочка, а ты хочешь в Россию? Я тебя не неволю – если ты решишь остаться здесь, то значит так тому и быть.
– Отец, я отправлюсь с тобой. И с этими «пятнистыми».
Рыжая Белка почувствовала, что ее сердце забилось громко-громко. По правде говоря, девушке очень не хотелось расставаться с вождем людей из будущего. Да и с отцом тоже. А если еще с ними в далекую Россию отправится ее племя…
– Ну, вот и хорошо, – отец улыбнулся и погладил дочку по щеке. – Думаю, что ты найдешь в России новую родину, которой будут верно служить твои дети и внуки. Пока же надо готовиться отразить нападение англичан. Разведчики говорят, что они медленно, но упорно движутся в нашу сторону. Их много. И хотя Хас сказал, что его люди сумеют с ними справиться – а он слов на ветер не бросает, – следует предвидеть и возможность поражения. А это будет смертным приговором всем конестогам.
15 июня 1755 года. Деревня Аткваначуке. Капитан 3-го ранга Хасим Хасханов, позывной «Самум».
Хасим отдыхал, и его мысли летали от события к событию, от места к месту, от времени ко времени. Вспоминался отец, подполковник морской пехоты, который честно отдал Родине двадцать «календарей», заработав в льготах тридцать девять годков, и уволился из армии с Черноморского флота, отказавшись принять украинскую присягу.
Отец был мастером спорта СССР по самбо и «советскому» карате, что предопределило и дальнейшую судьбу Хаса: когда ему исполнилось четыре года, его взяли за шкирку и поставили на ковер. В дальнейшем все происходило по одинаковой схеме – каждый раз, переезжая к новому месту службы, отец первым делом находил ближайшие секции единоборств и записывал туда Хаса. Ко времени призыва в армию Хас уже был кандидатом в мастера спорта по трем видам спорта. На срочной службе он выполнил одного мастера спорта, а во время учебы в училище – еще двух. В армию Хас попал благодаря отцу; в конце 90-х чеченцев в армию не брали – сказался опыт первой Чеченской кампании. Не спасало и то, что Хас родился и вырос вдали от Кавказа, и в собственно Чечне практически не жил, и даже то, что он родился в семье потомственных офицеров.
Вмешался опять отец. Лейтенантом он начинал службу в морской пехоте Тихоокеанского флота, где срочную у него служил будущий президент Ингушетии. Чеченец и ингуш сдружились за время службы, несмотря на разницу в званиях. Когда у Хаса начались проблемы с призывом, отец, недолго думая, набрал телефон друга, который к тому моменту уже был майором ВДВ. Тот позвонил куда надо, и в конечном итоге Хас попал в 45-й ОРП СпН ВДВ. А вот в Рязанское училище Хаса не взяли, и по очередному звонку отца он отправился поступать в Питер, в «Дзержинку»
[72].
Мысли перескочили на невесту… Бывшую невесту… За четыре месяца до свадьбы та разорвала помолвку. Виноваты были друзья Хаса…
Из размышлений о том, что осталось в его времени, Хаса вырвал Кошмар, который потряс его легонько за ногу, шепнув: «Командир, подъем! Врагов проспишь». Хас открыл глаза и уставился на Леху.
– Что там?
– Чужие. На десять часов. «Лиана»
[73] сработала.
– Группу поднял?
– Да.
– К бою!
Офицеры разбежались по своим секторам. Леха с Магой колдовали у АГС.
Хас прибежал в свой сектор и плюхнулся в заранее обустроенное укрытие. Рядом уже находился Волга, чуть позже подбежали и заняли свои позиции Дарт и Север. Хас включил станцию, проверил связь. Все уже включились и находились на своих позициях. Хас спросил у Кошмара, предупредили ли индейцев, и получил ответ, что предупредили, но индейцы почему-то не очень в это поверили. Хас заскрипел зубами – сказывалась неповоротливость вождей в принятии решений.
Затем он вышел на «флагманского» инженера Апача. Тот доложил, что «пээмки»
[74] в исправности, «монки»
[75] к подрыву готовы. Кроме того, на всех потенциально опасных направлениях были раскиданы шесть «помок»
[76]. Кошмар доложил о готовности АГС к работе, чуть позже доложились снайпера. Ну, вроде все. Оставалось только ждать…
Взрыв «помки» произошел неожиданно, и не в секторе Хаса, а у Хазара.
– Внимание всем: работаем по готовности, – прошипел в радиостанцию Хас.
И уже через несколько минут от Хазара пришло:
– Контакт! Цели на восемь, наблюдаю десять-пятнадцать хулиганов!
– Руссо – Самуму! Цели наблюдаешь? – вызвал Хас Рустама, который работал корректировщиком с расчетом АГС.
– Да, наблюдаю!
– Жди! Работаете по моей команде.
Хас краем глаза наблюдал за своим сектором, попутно размышляя над замыслом англичан: со скольких направлений они могут пойти в атаку, какими силами располагают, и кто их атакует – регуляры или милиция.
А через некоторое время цели появились и в секторе Хаса. Закипел бой…
