…Ночь спустилась незаметно, и в пустыне от «очень жарко» днем стало очень холодно ночью. Обычное дело… Хас накинул софт-шелл и посмотрел на сидящего рядом Мастера.
– Ну что там?
– Тихо, – Мастер только сменился с вахты, передав ее Казаку.
– Ладно. Наблюдаем.
Идиллию прервал голос Казака в рации:
– Азимут 237, наблюдаю вспышки на соседнем опорнике.
Хас отставил кружку и быстрым шагом направился к прибору наблюдения, возле которого стоял Казак.
Артем подвинулся, чтобы дать место Хасу. Тот приник к окулярам прибора и постарался сосредоточиться на представшей картинке. Перед его глазами предстал опорник, на котором периодически мелькали вспышки – язычки пламени, вырывавшиеся из ДТК автомата при стрельбе. Затем Самум разглядел группу людей, порядка двадцати, окруживших опорник и сжимавших кольцо вокруг него. Часть из них уже зашла на опорник; именно их вспышки увидел Казак.
«Контролят», – понял Хас. Повел прибором влево-вправо и увидел с десяток пикапов, часть из которых стояла перед опорником, а еще пятерка уже неслась ко второй линии опорников.
«Твою ж мать», – мелькнула мысль, а дальше все понеслось уже на автомате. Мозг Хаса как будто со стороны фиксировал отдаваемые им команды.
– Группа, к бою! Противник на два! Дистанция шестьсот. Множественные цели. Расчет ПТУРа – термобар к бою! Хус, на связь! Хус, на связь!
Команду «к бою» группа выполнила очень быстро, благо пять или шесть человек, привлеченные репликой Казака, уже находились рядом с Хасом и наблюдали соседний опорник в ночники и тепляки. Расчет бросился к «Корнету», ПТРК уже стоял с прогретым и откалиброванным тепляком, контейнер ракеты был вставлен в паз, но не зафиксирован. Первый номер расчета быстро довел рукояткой фиксации тубус и приник к окуляру, крутя маховики наводки. Второй подтащил поближе еще два контейнера ракет и замер рядом.
– Самум – Турку! Самум – Турку!
– На приеме!
– Готов работать! – Хуссейн, командир БТРа, усилившего Хаса на опорнике, вышел на связь. Хуссейн был этнический турок-месхетинец, но настолько обрусевший, что любил Россию больше, чем иные русские. БТР был придан Хасу от роты охраны их сводного отряда, с Хусом они дружили, и Самум ему доверял.
– Турок, наблюдай пикапы, которые едут ко второй линии! Как подсвечу их – начинай работать. Хус, надо накрыть их. Иначе они развернутся и нам будет тошно. Хазар – Самуму!
– Хазар – да! – отозвался командир расчета ПТРК.
– Цель – пикапы перед опорником. Дальность примерно кило – кило двести.
– Хазар принял.
– Все, работаем по команде.
«Ну вот и кончилась скукота», – отстраненно подумал Хас…
8 июля 1754 года. Форт Дюкень. Капитан-лейтенант Леонид Зинченков, позывной «Удав»
Сегодня утром военный совет собрался вновь. К этому моменту стали известны две вещи:
Во-первых, гарнизон форта вызвался идти на англичан
[124], что немало удивило коменданта форта, который хотя и дал свое согласие на проведение засады, но сказал, чтобы брали только добровольцев. Понятно, что, услышав данные об армии англичан, комендант и губернатор приуныли. И причина тому имелась.
Армия Брэддока насчитывала более трех тысяч солдат-ветеранов, прибывших с ним из Европы. Кроме того, с ним были отряды колониальной милиции из Нью-Йорка, Виргинии и Коннектикута. Таким образом, общая численность англичан составляла примерно четыре тысячи двести человек. Хорошо еще, что с ним отказались идти индейцы южных колоний
[125].
А французский гарнизон насчитывал порядка восьмисот человек. Примерно столько же насчитывал объединенный индейский отряд. Еще около ста пятидесяти канадских ополченцев пришли вместе с де Лангладом. Так что англичане обладали более чем двукратным численным перевесом, и биться с ними в чистом поле французам откровенно не улыбалось.
Но было еще и во-вторых – сегодня утром индейцы ответили отказом вести боевые действия против Брэддока
[126]. Взвесив все «за» и «против», они пришли к тем же выводам, что и Контркёр с Меннвиллем. Это окончательно доконало Хаса. Встав, он молча долгим хмурым взглядом осмотрел всех и тихо произнес:
– Господа, мы пойдем в бой одни. Отсиживайтесь здесь, как крысы. Может быть, вам повезет уцелеть.
Де Божё, чья дворянская честь не могла стерпеть такого унижения, вскочил со стула и громко крикнул:
– Господа, и я пойду на врага с этими храбрыми воинами! Я уверен в победе! Неужели вы позволите вашему отцу уйти одному? Я обещаю вам английские скальпы и богатую добычу
[127].
И тут наконец случилось то, что стало в-третьих. Когда все задумались, осмысливая слова де Божё, двери в каминную распахнулись и в комнату вбежал запыхавшийся и запыленный гонец, хрипло выкрикнувший пересохшим ртом:
– Англичане всего в трех лье!
Тогда же и там же. Капитан 3-го ранга Хасим Хасханов, позывной «Самум»
Сказать, что слова гонца вызвали переполох – это значит не сказать ничего. Выражение лиц губернатора и коменданта вполне соответствовало известному выражению: «Станция Петушки – хватай мешки, вокзал тронулся». По присутствующим было видно, что им хочется произнести, подобно колоритному герою одной гайдаевской кинокомедии: «Кац предлагает сдаться…».
В этой ситуации Хас с удовлетворением отметил хладнокровие и спокойствие на лицах де Божё, Дюма, де Ланглада и еще нескольких человек. Ну что ж, круг людей, на которых можно опереться, вполне определился. Остальные будут только без толку путаться под ногами и мешать. И следует ковать железо, не отходя от кассы, как говаривал незабвенный Лёлик. Других вариантов не было – все могло закончиться паническим бегством.
– Леня, подгруппу – в разведку, отслеживать Брэддока и докладывать о его пересечениях. Взять с собой индейцев, организовать взаимодействие с местными индейцами.
– Рустам, наших женщин и детей укрыть в форте, обеспечить охраной из наших индейцев. Расчету тяжелого подготовиться к стрельбе, расход – до полного.
