— У кого находится ее прах? — спросила женщина.
— Точно не знаю. Есть несколько вариантов.
Шаги удалились, расстояние приглушило свет фонариков.
Я выбрался из убежища, поднялся на ноги и поспешил к дверце у края прилавка. Несмотря на риск, следовало разузнать об этих людях побольше.
Глава 4
Во мраке виднелись только три темные фигуры, размахивающие световыми мечами. Неторопливо продвигаясь к северному концу торгового центра, они время от времени останавливались, чтобы сразиться с темнотой и рассмотреть то или иное примечательное место.
Я не отважился включить фонарик. Незнакомцы не замолкали, помогая мне оставаться незамеченным, но, последуй я за ними без оглядки, наверняка наступил бы на что-нибудь и шум привлек бы их внимание.
Дилемма разрешилась, когда мне на плечо легла чья-то рука. Я обернулся и столкнулся лицом к лицу с мягко светящимся мужчиной без лица. Пустые глазницы внимательно смотрели на меня из месива развороченной плоти и раздробленных костей.
После стольких лет сопричастия к сверхъестественному я стал невосприимчив к тому внезапному страху, что испытал бы любой другой на моем месте, коснись вдруг его в темноте чужая рука. Так же и отталкивающее лицо, а вернее, его отсутствие не вызывало у меня ни малейшего испуга, а лишь печаль и жалость.
Я предположил, что передо мной призрак Роба Норвича, погибшего в кафе-мороженом почти два года назад вместе с шестилетней Эмили. Дочка покинула этот мир, чего нельзя было сказать об отце.
Никогда прежде призраки не являлись мне сияющими. Я решил, что таким образом Роб дает понять, что будет освещать мой путь. Неважно, сиял он или нет, никто, кроме меня, его не видел. Свет озарял пол вокруг, но для Вольфганга, Джонатана и безымянной женщины он, скорее всего, остался бы невидимым.
Лицо призрака приобрело вид, который имело при жизни, раны затянулись. Робу было тридцать два: светлые волосы с залысинами, приятные черты и глаза цвета нежно-зеленой кожицы кактуса.
Он склонил голову набок, словно спрашивая, понятен ли мне его замысел, и я утвердительно кивнул, мол, догадался и доверяю. Мертвые не разговаривали. Не знаю почему.
Он поспешно провел меня к ближайшему эскалатору, теперь обесточенному. Рифленые стальные ступеньки застыли над высохшим резервуаром — бывшим прудом с кои. Я направился за призраком на второй этаж, на время оставив преследование жуткой троицы, которая меня весьма заинтересовала.
Я опасался, что давно не работающий эскалатор подведет и что-нибудь хрустнет или скрипнет под ногами, но мусора на ступеньках не было.
Добравшись до верха, я свернул за Робом Норвичем направо, а потом к северу. Я держался подальше от магазинных витрин и шел вдоль перил, перегнувшись через которые можно было увидеть, что творится на первом этаже, будь здесь больше света. Повсюду валялся мусор, но благодаря сиянию призрака мне удавалось перешагивать и обходить его, не издавая ни звука.
Этажом ниже подозрительная троица остановилась, лучи фонариков скрестились где-то подо мной. Возможно, на выщербинах от пуль в стене. Или на занимательном узоре из брызг крови.
Понадеявшись, что в отсветах фонариков удастся хотя бы примерно разобрать лица, я перегнулся через перила и вгляделся в незнакомцев. Однако с такого ракурса много увидеть не удалось.
Не знаю, что меня выдало. Уверен, что не издал ни звука. Может, я нечаянно потревожил какой-то мелкий мусор и тот вывалился меж стоек перил и упал на одного из мужчин. В меня неожиданно уперся луч фонарика. Яркий свет ослепил, и я не мог ясно различить ни мужчину, ни остальных.
Роб Норвич, мой давешний мертвый приятель, снова положил руку мне на плечо, и я повернулся к нему.
— Это он! Держите его! Убейте его! — завопил внизу Вольфганг.
Остатки иллюзий развеялись. Эти люди — вовсе не подсевшие на ужастики психи, которые бродят по торговому центру из-за его кровавого прошлого. Им было невдомек, что я здесь. Они заявились сюда, поскольку это место их вдохновляло. Они принадлежали к секте сатанистов, с которой я схлестнулся в Неваде, и прибыли в Пико Мундо, чтобы почтить убийц, устроивших стрельбу в торговом центре «Зеленая луна». Почтить их, совершив еще большее злодеяние в том же городе.
После событий в Неваде они понимали, что я, вероятно, единственный, кто способен расстроить их планы. Эта случайная встреча — если вообще хоть что-то в жизни случайно — подарила им возможность покончить со мной, повысить шансы на то, что их намерения останутся в тайне до тех пор, пока не станет слишком поздно.
Мой призрачный спутник-проводник поспешил к ближайшему из двух заброшенных универмагов, пристроенных с торцов торгового центра, — к южному. Судя по всему, у него была на уме стратегия отхода, но я за ним не последовал.
При жизни Роб был хорошим человеком, и я не опасался, что его дух желает мне зла и намеревается завести в лапы врагов.
Тем не менее мертвые не всегда надежны. В конце концов, по каким-то причинам они либо очень не хотели оставлять красоту и чудеса этого мира, либо боялись переходить в следующий мир, хотя к жизни им вернуться невозможно и здесь у них нет будущего. Они поступали неразумно в отношении самого важного для себя вопроса, поэтому безоглядно верить им — все равно что просить аудитора-налоговика помочь с налоговыми льготами, которые проглядел сам.
Теперь, когда Вольфганг и двое его спутников знали, где я, они, скорее всего, направятся к южному эскалатору. Это ближайший путь на второй этаж. Вряд ли я успел бы добраться до того пустого магазина прежде, чем они отрежут мне путь к отступлению.
Повернув к северу, я отважился прибавить шаг и уже удалился на приличное расстояние, когда что-то подвернулось мне под ногу и отлетело прочь.
— Он побежал в ту сторону! — выкрикнула женщина.
Причин скрываться в темноте и рисковать сломать шею больше не было. Я включил фонарик, прикрыв ладонью линзу, чтобы свет был не так заметен снизу.
Добежав до конца коридора, я услышал топот и металлический лязг: кто-то взбирался по северному эскалатору. По сравнению с южным собратом, по которому я поднялся тише мыши, его состояние явно оставляло желать лучшего. Темноту неожиданно пронзил луч света — преследователь добрался до середины ступенек.
Пневматические раздвижные двери в северный универмаг больше не работали, застыв в открытом положении. Я пронесся через них и оказался в бывшем храме роскоши, где некогда царил бог перерасхода. Многие витрины остались на месте. Я метнулся за них и, пригнувшись, побежал, пока не услышал, как перекрикиваются преследователи. Тогда я остановился и выключил фонарик.
Что же дальше?
Глава 5
Мой психический магнетизм срабатывал лучше всего, когда я искал человека, чьи лицо и имя знал, но обычно хватало чего-то одного. Несколько раз, когда я вызывал в уме образ нужного предмета, меня в конце концов к нему притягивало, однако вовсе не так быстро, как в случае с живым человеком.
