Баба Глаша никак не ожидала меня увидеть, поэтому открыв дверь, громко охнула:
– Ох, Маняша, что же ты не позвонила? Не предупредила, что приедешь. Я бы картошечку с лучком разжарила к твоему приезду!.. – запричитала старушка, но быстро опомнилась и пригласила: – Проходи-проходи, дочка.
– Привет, баб Глаш, – улыбнулась, шагнув на терраску. – У меня с телефоном беда. Даже такси не смогла вызвать, пришлось ловить с улицы.
Не желая обижать старушку, я выпила чай с бутербродами и, забрав ключи, попрощалась.
Всю дорогу до дома крёстной меня не покидало чувство, что за мной кто-то наблюдает из темноты. Длинные тени от деревьев падали на снежную дорогу и делали её зловещей и таинственной.
Да, беременность всё же сказывалась на моём психическом состоянии, и я была уже готова развернуться и сломя голову бежать к бабе Глаше. Там вызвать водителя с её старенького телефона и уехать обратно в город. Но вовремя себя остановила, вспомнив, зачем я здесь: мне необходимо забрать из дома крёстной всё самое ценное, чтобы завтра со спокойной душой передать ключи Виктору.
Жуткая паника накрывала стремительной, мощной лавиной, толкая вперёд и заставляя быстрее перебирать ногами. Казалось, сейчас чужая когтистая лапища непременно вцепится в моё плечо.
Начала задыхаться, жадно глотая морозный воздух.
Приблизившись к покосившейся деревянной изгороди, я сорвала с колышков проволоку, удерживающую калитку, и прошмыгнула во двор. Бегом припустила к дому, попутно выудив из кармана внушительную связку ключей.
Обогнула дом, сокращая расстояние между собой и заветным крыльцом, освещаемым лишь тусклым светом луны.
Затормозив у металлической входной двери, мгновенно пожалела, что не прислушалась к совету бабы Глаши и не прихватила с собой её фонарик.
Принялась непослушными пальцами перебирать ключи, как неожиданно связка выскользнула из рук, падая в снег к моим ногам.
– Блин, – зашипела.
Попыталась нагнуться, ноги разъезжались сами собой, как у жеребёнка. Но у меня получилось – подняла. Нащупала замочную скважину и, наконец, вставила ключ. Сделала пару оборотов. Где-то хрустнули ветки. Дверь со щелчком распахнулась, пропуская меня, и я, буквально, влетела в терраску. Тут же с грохотом захлопнула за собой дверь, лихорадочно запирая её на все замки.
Так же – на ощупь открыла вторую дверь и вошла в сенцы. Ударила по выключателю на стене, и лампочка под потолком ярко вспыхнула.
Задвинув внутреннюю защёлку, я обессилено прислонилась спиной к двери, переводя дух.
Кровь стучала в висках с такой силой, что на мгновение мне показалось, что я сейчас потеряю сознание. В глазах замелькали яркие вспышки.
Я понимала: всё это мне мерещится, на улице никого нет. Но как унять разбушевавшееся воображение, подкидывающее страшные картинки?
Отдышавшись, я, не раздеваясь, прошла в ледяной дом.
Первым делом прошагала к печке. Пальцы всё ещё дрожали, и спички ломались одна за другой. После нескольких неудачных попыток мне всё же удалось разжечь огонь.
Я часто гостила в Алексеевке. У Крёстной с её мужем Максимом Викторовичем не было детей. Они посвятили себя ведению дома и заботе друг о друге и… обо мне. Они любили меня. А я их. Здесь я всегда отдыхала душой. Мы ходили за ягодами, грибами, собирали травы. А несколько раз Максим Викторович даже брал меня с собой поохотиться на уток.
Подложив поленья, направилась в кухню. Поставила закопчённый чайник на плиту, а сама направилась на второй этаж: там в мешочках хранились сухие ягоды шиповника и листья перечной мяты.
Поднявшись по скрипучей крутой лестнице, я уже потянулась к выключателю, как в последний момент передумала. Неровного света от фонарного столба, наполняющего пространство комнаты, было вполне достаточно, чтобы…
Я опасливо подошла к балконной двери, тихонько отодвинула шпингалет и, чуть приподняв двумя руками дверь, неслышно отворила её. Вздрогнула от порыва холодного январского ветра, резко ударившего в лицо. Рядом с домом раздался хруст шагов по снегу.
Сердце в груди закаменело от страха. Во дворе кто-то есть! Дёрнувшись, рванула обратно в дом. В два прыжка очутилась возле длинного металлического ящика.
Господи помоги!
Вытащив из кармана связку, нашла нужный ключ, открыла замок. Собрав все силы, оттолкнула крышку в сторону, схватила патронташ* и сняла сразу два патрона.
Достала гладкоствольное ружьё. Перевернула. Щелчок. Щелчок. Оружие заряжено.
Выбежала на балкон. Левая рука плотно сжала рукоятку, правая – легла на цевьё*. Подняла ружьё вверх, одновременно снимая с предохранителя и глубоко вкладывая его в плечо.
Один за другим грохнули два выстрела, выбрасывая из ружья облака дыма. Жёсткая отдача из-за двенадцатого калибра, и моё плечо заломило. В ушах зазвенело.
Оглушительный звук разорвал тишину, пронёсся грозным эхом по деревне и растянулся на несколько километров… Издалека раздался дружный лай собак. Воздух наполнился едким запахом пороха.
Едва уловимый скрип половиц… и я почувствовала чьё-то приближение. Сквозь наступившую тишину я услышала тяжёлое дыхание прямо за своей спиной.
Дикий всепоглощающий ужас сковал всё тело, лишая способности двигаться. Сдавил горло, не давая выдавить из себя ни звука.
– Ангел, ты молодец, – жаркий выдох опалил затылок, заставляя моё сердце подпрыгнуть в груди.
Облегчённо выдохнула, прикрывая глаза. Мужская рука мягко, но уверенно обхватила ствол ружья, слегка касаясь моих закостеневших пальцев, намертво вцепившихся в цевьё.
– Кирилл… ты тточно ппприд… – с трудом начала я, заикаясь.
Он потянул оружие в сторону и ловко выдернул его из моих рук, одновременно обвивая талию сильной рукой и плотно прижимая моё безвольное тело к крепкой груди.
– Никогда не клади палец на спусковой крючок, пока не захочешь выстрелить.
Я поперхнулась от возмущения, набрала в лёгкие побольше воздуха и, вывернувшись из цепких рук, резко повернулась к мужчине. В глазах тут же поплыли пурпурные круги.
– Как ты оказался на балконе? – атаковала я, хватаясь одной рукой за перила, чтобы не упасть. – Через дверь нельзя было войти?
– Изначально план был именно такой, – ответил Кирилл, непринуждённо привалившись плечом к стене дома. – Но когда ты начала палить направо и налево, то просто не оставила мне выбора. Вот, например, твоя соседка оказалась куда более гостеприимной…
– Ты уже и у бабы Глаши был? – удивлённо округлила глаза.
– А как я, по-твоему, узнал: где твой дом?
– И она вот так просто тебе всё рассказала?.. – подозрительно сузила я глаза.
– Да, – кивнул Буран. – А что ей было делать? Ты же забыла пакет с вещами в машине такси, а совестливый водитель решил его вернуть.
