– Ангел… Это сродни сумасшествию…
Чувствую на своих губах её улыбку и улыбаюсь сам, испытывая при этом удивительное чувство предельной близости, которая только возможна. Взаимной. Настоящей.
Через какое-то время я всё-таки нахожу в себе силы оторваться от девушки, чтобы расспросить её.
– Огонь полностью уничтожил дом?
– Да. Остались только обгорелые кирпичные стены первого этажа… и пепел… – печально вздохнула Маша.
– Если ты захочешь, то мы можем попробовать восстановить его.
– Не хочу, – ответила с уверенностью, затем подумала и добавила: – Возможно потом… – опустила взгляд на мои ободранные руки, сжимающие её ладони. – Как же хорошо, что полковник быстро приехал!
– Быстро?..
– Да. Это удивительно.
Я крепко задумался. Камышин – сука! Я чуть было не выругался вслух, но вовремя сдержался.
– А расскажи мне, что было в университете после того, как вы убежали.
Маша долго и подробно обо всём рассказывала: о том, где они с другом спрятались, и как их обнаружил полковник, о допросе, звонке и побеге…
– Погоди, ты уверена, что полковник объявился через десять минут? – нахмурился я, и Ангел кивнула, непонимающе сдвинув брови. Но вскоре в её янтарных глазах промелькнула догадка.
– Ты думаешь, что он был где-то поблизости? Совсем рядом? Может, даже в здании универа? Я как-то не подумала об этом… Но как? И что же… Выходит, он всё знал? Знал о нападении заранее? Если – да, то значит, ему и про флешку было известно? – она замолкла, ошарашено глядя на меня.
– Чтобы быть уверенными наверняка, нужно поговорить с ним, – со злостью произнёс я, прикидывая в голове варианты расплаты.
– Вчера закрыли «Культуру». Мне звонила Стася, рассказала, что был рейд.
– Если так, то значит, сотрудники клуба к этому причастны. Ты замечала, что люди в клубе постоянно с водой? Она везде: в кармане, под мышкой. – Девочка медленно кивнула. – А стоимость её зашкаливает. – Снова кивок. – Все, кто употребляет, понимает, что в организме происходит обезвоживание. Соответственно, долбит жёсткий сушняк и хочется пить. Отсюда и продажи воды в клубах такие высокие. Поэтому, Ангел… в любом случае, все всё знают.
– Да нет, не может быть… – возразила она, но мгновенно осеклась. Уверен, Маша засомневалась. – Представляешь, – продолжила она, – из ста гостей почти треть была под кайфом! Пакетики с наркотиками валялись в сумочках, обуви и даже на полу рядом с людьми. При досмотре у некоторых они прямо из карманов вываливались…
– На полу – потому что они их просто-напросто скинули.
– А самое смешное, что все как один говорили, что к наркотикам относятся отрицательно.
– Любой бы на их месте сказал тоже самое. Даже если он втёртый. Даже если из его ноздри сыпался бы кокаин. – Я скосил взгляд на пакеты, лежащие на полу. – Ангел, хватит об этом. Лучше скажи, это всё мне? – улыбнулся.
___________________________________
* (мед.) – естественное и искусственное удаление токсинов из организма (выведение наркотика).
* (лат. praecursor – предшественник) – вещество, участвующее в реакции, приводящей к образованию целевого вещества. В данном случае – химический реагент, участвующий на любой стадии производства токсичного химического вещества любым способом, играющий важную роль в определении токсичных свойств конечного продукта и быстро реагирующий с другими химикатами в бинарной или многокомпонентной системе.
Глава 26. Вместе навсегда
– Привет. Можно к тебе? – робко спросила, замерев при входе.
Оставив Кирилла с лечащим врачом, улыбчивым высоким мужчиной средних лет, я направилась в палату сына полковника. Полная решимости я торопилась по коридору, прокручивая в голове слова предстоящего разговора. Представляла, что парень может мне сказать, и выдумывала свою ответную реплику. Но… вот я здесь, и уверенности как не бывало.
– Конечно, Маш, заходи, – хрипло сказал Сергей и откашлялся. Отложив в сторону мобильный телефон, приподнялся на кровати.
Стоит ли говорить, что попасть к сыну полковника было не так-то просто. Но благодаря Вячеславу Алексеевичу, мне всё же разрешили его навестить.
Разумеется, Сергея предупредили о моём приходе и оттого удивительно, что сейчас в его взгляде я не разглядела ни обиды, ни гнева. Напротив, он смотрел открыто и приветливо. Это обнадёживало, и я твёрдо шагнула вперёд.
Боясь смотреть парню в глаза, я, не поднимая взгляда, прошла к небольшой прикроватной тумбе. На ней стояли несколько бутылочек минеральной воды и вскрытый йогурт с ложкой внутри. В плетёной корзиночке блестели яркие обёртки батончиков конфет. Подушечки пальцев мгновенно закололо.
– Я не знала, что тебе можно, и принесла всего понемногу, – начала я, оттягивая важную речь и пытаясь разрядить атмосферу. А если честно, усмиряя своё колотящееся сердце, ведь атмосферу пока ещё никто и не накалял. – Фрукты, конфеты, глазированные сырки и… – зачем-то принялась перечислять я, поочерёдно доставая из пакета гостинцы и тут же складывая их обратно. Запнулась, почувствовав на своей руке, прохладную сухую ладонь Сергея.
– Маш, спасибо тебе, – вынуждая взглянуть в его глаза. – Поставь пакет в холодильник и присядь.
Несколько раз моргнула, чувствуя, как от волнения к глазам подступают слёзы.
– Да, конечно, хорошо. – И развернулась.
Лицо разгорелось, по щекам потекли слёзы. Без труда отыскав взглядом тот самый холодильник, приблизилась и принялась неторопливо размещать продукты на стеклянные полки. За этим нехитрым занятием я немного успокоилась, украдкой вытерла лицо и через несколько минут уже вернулась к кровати Сергея.
– Присаживайся, – кивнул на стул, стоящий у стены. Придвинув его ближе, неловко присела на край.
– Не стоило поднимать. Тебе нельзя, – покачал головой и, заметив на моём лице удивление от его осведомлённости, пояснил: – Отец рассказал, что ты беременна. Это же не тайна?
– Нет-нет, – успокоила его. – Серёж… Я… – в носу защипало, предательские слёзы опять близко-близко подобрались к ресницам. Да и молчание парня нисколько не прибавляло мне смелости. Голубые глаза смотрели сосредоточенно и серьёзно. А я всё никак не могла собраться и высказаться. – Прости меня, пожалуйста, – выпалила я на одном дыхании и, не сдержавшись, вытерла мокрые глаза. – Я хотела оставить тебя там. Нет. Господи, что я говорю… Нет. Я не хотела, чтобы Кирилла убил наркотик. Я испугалась. Не хотела, чтобы он ради кого-то потерял себя. Уничтожил своё будущее. Наше будущее. Я хотела убежать. С ним, – и разрыдалась, пряча лицо в руках. – Я бы не смогла уже без Бурана. Одна. Не справилась. А он… – глухо пищала в свои ладони.
– Маш, успокойся, – спокойно, без тени осуждения. – Почему ты должна была думать обо мне? Мы с тобой даже не были знакомы. – Обхватив моё запястье, он попытался оторвать одну руку от моего лица – ему удалось. И я, всхлипывая, быстро вытерла свободной рукой заплаканное лицо.
