– Нана. – Зеленые глаза оказались напротив моих так близко, что я видела тонкие вкрапления янтарного цвета вокруг зрачка. – Ты хочешь, чтобы я был там с тобой?
Хочу!
– Вслух, Нана, – улыбнулся он.
– Хочу. – Признаваться было так стыдно. Во что я его втягиваю? Он посчитает меня беспомощной дурочкой.
Ну, почему я никак не могу избавиться от этого чувства тревоги, усталости и разочарования? Я же только что была такой воодушевленной, спокойной и веселой? Час назад была злой, но приятно злой.
Должно быть, в жизни Веты не было еще мужчины, который бы так себя с ней повел. Она привыкла их контролировать, помыкать, с детства относилась к ним свысока, каждый раз словно вещь или игрушку приобретала. Я впервые по настоящему взглянула на сестру со стороны. Она же откровенная грубиянка, вакханка. Кики порой называла ее эталоном женственности, но ведь это чистой воды заблуждение!
Все с той же ласковой мальчишеской улыбкой Рома завел меня в свою гостиную и усадил на огромный диван.
– Подожди тут, хорошо? Я оденусь.
Я кивнула, глядя снизу вверх на его лицо. Он выпрямился и собрался, было, уйти, но почему-то замешкался, а потом и вовсе нахмурился.
– Нет, так не пойдет, Нана.
Порывисто склонился, зачем-то обхватил своими длинными пальцами мои щиколотки и положил мои ноги на диван. Вскрикнув, я вцепилась в широкие мужские плечи, чтобы не упасть. Для пущей надежности Рома меня еще и к спинке подвинул.
– Так лучше. – На этот раз он удалился к своему гардеробу, оставив меня в полном недоумении.
Что же сделала не так? Я внимательно оглядела себя: босые ступни, джинсы скинни, объемный светло-серый свитер свободного кроя с вырезом «лодочка», из которого на плечах совсем немного выглядывали кружевные бретели боди – я покрутилась перед зеркалом и убедилась, что немного, – серебряные браслеты на правой руке и кольцо в виде змеи на указательном пальце левой. Но он мне ноги с пола поднял. Наверное, дело не в одежде. Тогда в чем?
Я выглянула на пушистый мягкий ковер возле дивана, именно на нем стояли мои ступни. Нет-нет. Тут что-то другое.
Догадка пришла озарением, яркой вспышкой в мыслях. Ему не понравилась моя классическая «поза герцогини». Он и в прошлый раз на нее обратил внимание. Может, мне привыкнуть использовать «кембриджский крест»?
Ох, нет! Я знаю, знаю! Рома сказал «в монастыре учили» – вот. Значит, ни одна поза леди на его диване не нужна. Но я все-таки потом спрошу, чтоб наверняка знать.
Он такой загадочный.
А еще у него диван такой огромный! Наверное, чтобы он тут точно весь помещался.
Я привстала и села на свои пятки. В этот момент в гостиную вошел Рома, и у меня дыхание перехватило, точно как вчера, когда я увидела его во второй раз. Он оставил свои светло-голубые джинсы, белую футболку сменил на бордовый лонгслив, такой же неприлично-сексуальный, как вчера, и под подолом так же возмутительно проступала тяжелая пряжка ремня. Поверх он небрежно накинул черную кожаную куртку. Визуально она делала его плечи чуть уже, но ему это удивительным образом шло.
– Нана, – на лице Ромы появилась усмешка, – ты снова это со мной делаешь.
– Что? – О боже! Что-то не так?
Он подошел и подал мне руку.
– Пойдем, соблазнительница.
Соблазнительница?
Неотрывно глядя в зеленые глаза, я вложила пальцы в его ладонь. Он сжал их и, кажется, до самого дома Кики не отпускал больше, чем на несколько секунд.
Ну, а Вета все время поездки в такси сидела на переднем пассажирском кресле и дулась, как маленькая девочка. Только меня это больше не огорчало. Избалованный ребенок – не меньше. И как я прежде игнорировала эту инфантильность?
– Где моя любимая femme fatale? – с порога закричала Вета и, элегантно стуча каблучками по наборному дубовому паркету, отправилась в гостиную.
Бабушка жила в типичной расселенной коммуналке. Ну, то есть, конечно, до семнадцатого года не было никакой коммуналки, а была квартира женского врача К. К. Беликова, сына К. Ю. Беликова (тоже, к слову, женского доктора), включающая в себя кабинет с отдельным входом. Папа` семейное наследие по настоянию Кики выкупил и восстановил. Черт, как, наверное, со стороны глупо будет выглядеть все это торжество: ужин в столовой, танцы в гостиной и бренди в библиотеке! Ох, черт! Кики же официанта нанимает! Чудовищное клише.
– Добрый день, – поздоровался Рома с Леной. Та со свойственной ей меланхоличной вежливостью кивнула в ответ и протянула руки, ожидая, когда он отдаст ей куртку. Рома жест не понял. Возникла неловкая пауза. Не без сожаления я освободила свои пальцы от теплой мужской руки и взяла ситуацию под контроль:
– Рома, позволь тебе представить. Это Елена, компаньонка моей бабушки. Элен, это Рома, мой друг.
– Друг? – Зеленые глаза удивленно взглянули на меня.
– Парень, – поспешно поправилась я, чувствуя, как кровь приливает к щекам. Он это имел в виду? Мне уже можно его так называть? – Я разберусь с одеждой сама, благодарю.
Лена кивнула и с невозмутимым равнодушием удалилась на кухню.
– Мне же можно считаться твоим парнем? – Рома склонился и прошептал мне это на ухо.
Боже, да!
Он засмеялся.
– Ты очень милая, когда смущаешься.
Из гостиной выглянул папа`, наверное, чтобы как обычно пошутить надо мной, но, застав дочь с пылающими щеками в компании чересчур близко склонившегося к ней парня, нахмурился и вышел в прихожую.
– Добрый день, – кивнул он Роме, внимательно его изучая.
Зеленоглазый грех выпрямился и вежливо кивнул в ответ:
– День добрый.
Чтобы дать себе пару секунд собраться с мыслями, я потянула с плеч Ромы куртку. Темно-русые брови взметнулись вверх, но возражений не последовало. Он мне даже помог ее с себя снять.
– Ивонн? – Ох, если папа` в обращении использует полное имя, то у меня неприятности!
– Папа`, позволь представить тебе Рому. – Я вдохнула поглубже, вскинула голову и прямо посмотрела в сердитые папины глаза. – Моего парня.
– Миша? – Мама` присоединилась к нам в самый неподходящий момент. – Нана, дорога… Ой, добрый день!
В отличие от папа` мама` умела быть радушной и легко подстраиваться под новые реалии. Она стремительно приблизилась к нам и протянула Роме руку.
– Джульетт.
Ее рука была принята.
– Рома.
– Парень Ивонн, – добавил из-за ее спины суровым голосом папа`.
Конечно же, мама` удивилась, но виду не подала, за что я была ей бесконечно благодарна!
– О, очень приятно, – с легкой доброй улыбкой она кивнула Роме. – Ну, что же мы тут стоим? Идемте! Нана, дорогая, где тот подарок, о котором так таинственно молчит Вета? Все в нетерпении, особенно именинница.
