Лик поморщился и снова обратил взор на дорогу.
Разгон от нежного влюбленного мужчины до недовольного шефа оказался крайне быстрым, даже как-то чересчур. Руся обиженно надула нижнюю губу. Вот клялась не спать с начальством? Клялась! А что в итоге?
Пока Рыжик сосредоточенно сопела, поглощенная полноправной обидой на его, по ее мнению, резкий вопрос и сожалениями о романе с руководством, Ликург дозвонился до Клеомена.
– Ты где? – вкрадчиво поинтересовался он. – Ага. Собери группу в течение часа у меня. Потом перезвони и отчитайся, что вы там сутки выясняли впятером без меня, еще и свидетельницу впутали. И Марусе сопровождающие материалы по своей работе вышлите.
– Рыжик! – Лик убрал наушник в карман и взглянул на обиженный курносый профиль.
Она не ответила.
– Ры-ы-ыжик, – протянул он с улыбкой.
– Да, шеф? – огрызнулась она, не повернув головы.
– Ты обиделась? – неискренне удивился Ликург. В голосе его слышались смех и ласка. – Бесполезно. Я тебя все равно люблю.
Она возмущенно на него взглянула.
– Ужасный, да? – понимающе кивнул Лик. – Обещала себе не связываться с начальниками?
Руся тихо пискнула, взгляд ее стал очень возмущенным.
– Напрасно ты это, напрасно… Не стоило мне новую обувь покупать. Она у меня самая удобная оказалась и теперь самая ценная. И от похмелья лечить не стоило, и еще кормить, и от усталости лечить, и целовать во сне меня так страстно не стоило… Особенно целовать. Ты понимаешь, как трудно стало после этого сосредотачиваться на работе? Да, вообще, на всем, не только на работе…
– Я целовала?! – не выдержала ведьма. – Ты первый начал! И в Пустошах меня все время тискал! Как игрушку какую-то! И называть еще так странно. Это вообще на субординацию не похоже!
– А как не начать? – Лик, сдерживая смех, передразнил ее интонации. – Когда все девушки, как девушки, а этой на меня плевать. Ходит вокруг со своими кудрями рыжими, с магией своей уникальной и умом и думает, такая незаметная? Сделает что-нибудь без труда за пару минут, что у меня занимало сутки, и стоит снизу вверх смотрит на меня невинно. Еще губы свои кукольные приоткроет, округлит, и вот думай, а так ли ты силен, умен и привлекателен, как всегда считал? В ее-то глазах ведь, кажется, занимаешь почетное место между каким-то мифическим бесполезным монстром и бесполой безделушкой. А перед Пустошами не нужно было меня так нежно трогать и так близко подходить.
– О, – Руся растерялась и непроизвольно в точности воспроизвела выражение лица, о котором говорил Лик, чем рассмешила его.
– Ты, кажется, не догадываешься, как сложно сосредоточиться на работе и не думать о твоих прикосновениях и губах. Бог не привык так долго добиваться любви, – нарочито надменно закончил Лик.
Маруся расслабилась и засмеялась. Казалось бы, взрослая умная женщина, а за шутливые комплименты все простила, еще и счастьем переполнена, словно девчонка неопытная.
– Да и добиваться кого-либо тоже не привык, – уже серьезно добавил Эйдолон.
– А богини? – удивилась она.
– Довольно высокомерные и неприятные создания.
– Как боги?
– Как бо… – Начал соглашаться Лик, но мгновенно прервал себя. – Эй!
Руся, смеясь, показала ему язык и тут же взвизгнула, когда в отместку ей взлохматили шевелюру на макушке.
– Что ты делаешь? Знаешь, как трудно их расчесывать потом?
– С удовольствием узнаю, – заулыбался Лик, смутив ведьму.
Они миновали исторический центр.
– Ах, ты ж змий их заде…
Иму не закончил мысль, впервые в жизни его захлестнуло отвращение, а к горлу подступила легкая тошнота. Опытному безжалостному хищнику в голову не приходило, что когда-нибудь он почувствует что-то подобное.
Мос тихо выдохнула, в отличие от остальных, большего она позволить себе не могла. Новая должность документалиста обязывала ее тщательно бесстрастно фиксировать на камеру каждую мелочь.
– Мысли есть? – Лик обернулся к Иму. Аниото, как стоял, глядя недоверчиво на громоздкую антикварную люстру, так и остался стоять.
– Да! – ответил он спустя мгновение, будто вопрос не сразу услышал. – Хорошо, что Булочка у нас теперь заточена под опрос свидетелей и пострадавших. Ой, как хорошо!
– А по делу? – не стал упрекать друга Эйдолон. Он бы тоже предпочел, чтобы Рыжик этой комнаты не видела. Впрочем, со стороны Маруся не выглядела особо впечатленной или напуганной. Прибегнув к простой левитации, она передвигалась по гостиной Ехидны, деловито осматривая каждую любопытную на ее взгляд мелочь или щель.
– По делу? – Иму перешел к созерцанию росписи потолка. – Да я понятия не имею! Это ж какой уро…
– Я записываю! – пресекла на корню излишне эмоциональную речь леопарда кошка.
Аниото зарычал, но спорить не стал, помолчал немного и снова продолжил:
– Не зверь это. Чтоб так размазать равномерно кого-то по комнате надо быть кем-то посильнее и попридуркова… поурод… Короче, сами слово подберите!
– Похуже? – помог Зверобой, заглянув с улицы в открытое окно.
– Пойдет, – махнул рукой Иму.
Лик вопросительно взглянул на своего нового специалиста по правовым вопросам и всякого рода документации.
– Там Баба приехал, – кивнул в сторону Зверобой. – И госпожа Ехидна мне код от сейфа не дает. В принципе, внутри ничего важного нет, ценностей навалом, а вот бумаг хоть мало-мальски важных нет. Мне как? Требовать код дальше или змий с ним?
– Я записываю, – сквозь зубы процедила Мосвен.
– Так я ж не говорил, что лично видел.
– Ага! – радостно взвизгнула Маруся. Последние полминуты она усердно рассматривала тяжелые, расшитые золотой нитью портьеры.
– Что? – первым к ведьме кинулся Иму.
Козлова приподняла пальцами в перчатках край портьеры и продемонстрировала изуродованный блестящий обломок.
– Эй, а я? – окликнул товарищей Зверобой. – Я тоже хочу знать. Что там?
– Неведомая тебе вещь, – огрызнулся с садистской усмешкой Иму и сердито продолжил. – И мне неведомая. Никому неведомая. Киборг, не все то, что блестит, считается нужной штучкой, понимаешь?
Руся подняла голову и смерила аниото презрительным взглядом:
– Это Джимми Чу, гений!
– Кто? – нахмурился Иму.
– Босоножки, – пояснил Лик и присел, внимательно рассматривая обломок. Он кожей чувствовал любопытство, с которым на него уставились все присутствующие, в том числе Рыжик.
– Н-да, – протянул шепотом леопард. – Был бог, и вот уже нет бога. Работал, нимф менял, пил и вот тебе на! Джимми Чу.
– Свадебные, – уточнила Руся после паузы.
