Миранда сидит на лестнице перед входной дверью. На ней джинсовая куртка, надетая поверх тонкого летнего платья. Длинные и тонкие пальцы играют с кубиком Рубика. Она с любопытством косится на нас.
– Привет, – говорю я.
– Привет.
Люсинда открывает дверь и входит внутрь. Я собираюсь последовать за ней, когда замечаю, что Миранда смотрит на меня.
Я встречаюсь с ней взглядом. У меня возникает ощущение, словно она набирается мужества.
– Все нормально? – спрашиваю я.
Миранда пожимает плечами.
– Ты знаешь Молли? – спрашивает она. – Кузину Тильды?
Не знаю, чего ждал от нее, но речь явно пойдет о чем-то другом.
– Да, – отвечаю я, – немного.
– Она не такая, как они.
– Что ты имеешь в виду?
Миранда смотрит в сторону. Крупные капли дождя начинают падать на газон. Они барабанят по маленькой крыше, нависающей над лестницей.
– Она знает, что не ты это сделал. С Тильдой.
– Ты уверена? – спрашиваю я, не успевая подумать.
Я как наяву вижу перед собой Молли. Ее испуганные глаза у перехода. Как она повернулась и провожала взглядом машину, когда я проезжал мимо.
– Ты снова разговаривала с Молли? – говорит Люсинда и возвращается на лестницу.
Миранда таращится на кубик. Делает вид, словно она поглощена им.
– Нет, ни разу с тех пор, как мы праздновали Рождество.
Праздновали Рождество? Я смотрю на Люсинду, которая качает головой. Мы поговорим об этом потом.
– Она больше не любит свою маму, – бормочет Миранда и косится на меня. – Она говорит, что они лицемеры.
Лицемеры. Странно слышать слова Тильды из уст Молли. А теперь и Миранды.
– Что-то произошло в семье Молли? – спрашивает Люсинда и садится на корточки рядом с сестрой.
– Я не могу сказать. Я обещала.
Дождь льет как из ведра. Несколько капель попадают Люсинде на спину. Слышится запах сырой травы и земли.
– Это важно, – говорит Люсинда. – Пожалуйста, расскажи.
Миранда поджимает губы, но я вижу по ней, что она жаждет поделиться своей тайной. И явно много размышляла об этом.
– Это родители Молли лицемеры? – спрашиваю я.
Миранда поднимает глаза на меня:
– Нет. Ее мама и Клас. Они вместе.
ИМЯ: ЛЮСИНДА
TELLUS № 0 392 811 002
ПОСЛАНИЕ: 0047
Я знала, что уже видела одну из игрушек, найденных нами за стекольной фабрикой. Тигренка с огромными глазами. Сейчас мне вспомнился случай из той поры, когда Молли и Миранда были маленькими. Они качались на качелях в саду, а мы с Тильдой чем-то занимались на кухне, когда услышали крик. Девочки соревновались, кто дальше прыгнет с качели, и Молли неудачно приземлилась и вывихнула ногу. Она не успокаивалась, как мы ни старались. Только этот тигренок утешил ее.
Именно его она решила оставить на том месте, где лежало тело Тильды. И сейчас мне интересно, не значит ли это что-то?
Мне надо собраться с мыслями.
Молли знает, что Симон невиновен.
Она назвала лицемерами Эрику и Класа. И сказала, что они вместе.
У отца Тильды интрижка с женой его брата. А это, конечно, противоречит правилам Истинной церкви. И все равно Клас в своих письмах Тильде прикидывается святошей.
А она сказала, что устала от всех лицемеров.
Вряд ли Молли использовала то же самое слово случайно. Она обожала Тильду. Пыталась подражать ей во всем.
А может, Тильда шла туда после футбольного матча? А вдруг Эрика и Клас как раз и были теми лицемерами, которым она хотела дать бой?
Но их не было дома. Они были в Истинной церкви вместе с Андерсом. Однако Молли осталась дома. Она же сама рассказала мне, что ей не надо туда ходить. В своем послании, написанном после похорон, я даже процитировала ее: «По их словам, Бог видит, что я отступница, поэтому они молятся вместо меня».
А вдруг она виделась с Тильдой?
Молли не могла отнести Тильду к стекольной фабрике. Но она могла знать, как Тильда там оказалась.
Такое ощущение, словно ответ находится совсем рядом, но подобное с нами уже случалось. Наверно, это просто очередной тупик.
Я посмотрела домашнюю страницу Истинной церкви. У них большая служба завтра вечером. Будем надеяться, что Молли останется дома одна.
Мне нужно заканчивать писать. Симон все еще здесь. У нас есть пара часов до того, как папа вернется домой.
ИМЯ: ЛЮСИНДА
TELLUS № 0 392 811 002
ПОСЛАНИЕ: 0048
ОСТАЛОСЬ 4 ДНЯ
Вчера вечером мы с Симоном остались в моей комнате и спрятались от всего мира.
Мы целовались. Его губы такие мягкие, как я себе и представляла. Конечно, легко говорить сейчас, когда осталось только четыре дня, но, по-моему, я никогда не устала бы целоваться с ним.
У меня и мысли нет оставлять подробный отчет о случившемся после. Но, честно говоря, я нервничала. Меня волновало, насколько Симону понравилось мое тело. Сравнивал ли он меня с Тильдой. Но, в конце концов, благодаря ему я совсем перестала думать. А мое тело, которое я долго считала своим врагом, в итоге оказалось на моей стороне.
Мы встречаемся снова через час. Мы попробуем поговорить с Молли.
СИМОН
Дождь барабанит по крыше машины. Он такой сильный, что дворники едва успевают убирать воду с ветрового стекла. Я сворачиваю с автострады и въезжаю в квартал одинаковых домов из кирпича. Названия местных улиц так или иначе связаны с видами производств, издавна существовавших в городе. Мы ищем дом 9 по Цилиндервеген, куда летом дядюшка Тильды переехал со своим семейством.
– Ближайшая парковка должна быть там, – говорит Люсинда.
Она смотрит карту в телефоне и показывает на ряд гаражных ворот. На асфальтированной полоске стоит автофургон с надписью FIRST KLAS BYGG AB.
Я паркуюсь на автобусной остановке, которая больше не используется. Вынимаю ключ зажигания. Мотор замолкает, и шум дождя становится еще громче. Кажется, что капли пытаются пробить крышу.
Я смотрю на автофургон. Служба в Истинной церкви начинается через полчаса. Как минимум столько же времени нужно, чтобы туда доехать.
Если они решат пропустить ее, сегодня вечером у нас не будет возможности поговорить с Молли.
– Они, наверное, уже уехали, – говорит Люсинда.
– Скорее всего, взяли машину Андерса и Эрики. Мы подождем здесь немного и посмотрим, не появятся ли они.
Люсинда кивает. Холодный свет отбрасывает резкие тени на ее лицо.
