«ДОРОГОЙ НЬЮ-ЙОРК, ЭТО ОПЯТЬ Я».
Может быть, «Янки» в городе. Хоть какое-то оправдание для
его путешествия. Доехать на метро до стадиона, пить пиво, есть горячие сосиски
и наблюдать за тем, как «Янки» вышибают дурь из Кливленда или Бостона…
На фасаде здания с помощью пульверизатора с краской были
написаны воззвания загадочного и зловещего содержания: ЧИКО 116, ЗОРРО 93,
МАЛЫШ ЭБИ № 1! Когда он был еще мальчиком, перед тем, как умер его отец, этот
район был вполне приличным. Две каменные собаки охраняли ступени, ведущие к
двойным дверям. За год до того, как он уехал на побережье, хулиганы разбили
туловище собаки справа. Теперь не было ни той, ни другой, за исключением одной
задней лапы собаки слева.
Ларри подумал, что ему надо выйти из машины и убедиться в
том, что имя его матери до сих пор значится под почтовым ящиком квартиры номер
пятнадцать, но он чувствовал себя слишком усталым для этого. Нет, он будет
сидеть здесь и дремать до семи часов утра. В семь он выйдет из машины и
посмотрит, здесь ли еще его мать. Может быть, даже лучше, если она умерла.
Может быть, тогда он даже забудет про «Янки». Может быть, он просто снимет комнату
в отеле, проспит три дня подряд, а потом отправится обратно на Золотой Запад.
Его ум вновь обратился к прошлому, размышляя о прошедших
девяти неделях (или около того) и пытаясь объяснить себе, как это можно биться
головой о каменные стены в течение шести долгих лет, играть в клубах,
записывать демонстрационные кассеты, а потом добиться всего, о чем мечтал, за
каких-нибудь девять недель. Он думал о том, что должен же быть какой-то ответ,
какое-то объяснение, которое позволило бы ему отвергнуть отвратительную точку
зрения, с которой все это выглядело лишь капризом, просто причудой судьбы, как
говорил Дилан.
На самом деле, все началось еще полтора года назад. Он
выступал с «Тэттерд Ремнантс» в клубе Беркли, и ему позвонил один человек из
«Колумбии». Не слишком большая шишка, просто один из тружеников виниловых
виноградников. Нейл Дайамонд собирался записать одну из его песен под названием
«Крошка, поймешь ли ты своего парня?»
Дайамонд делал альбом. Кроме своих песен, он хотел включить
туда «Пегги Сью вышла замуж» Бадди Холли и, возможно, песенку Ларри Андервуда.
Вопрос был в том, захочет ли Ларри приехать и принять участие в записи
фонограммы. Дайамонд хотел добавить вторую акустическую гитару. Мелодия ему
очень нравилась.
Ларри согласился.
Запись продолжалась три дня. Все прошло хорошо. Ларри
встретился с Нейлом Дайамондом, Робби Робертсоном и Ричардом Перри. Фамилия
Ларри была упомянута на внутренней обложке, да и заплатили ему неплохо. Но
«Крошка, поймешь ли ты своего парня?» так и не вошла в альбом. На второй вечер
записи Дайамонд пришел с новой мелодией собственного сочинения, и она-то и
заменила песенку Ларри.
— Ну что ж, это бывает, — сказал человек из «Колумбии». — Знаешь,
что я тебе скажу — почему бы нам все-таки не сделать запись? Посмотрим, может
быть, я и смогу что-то предпринять.
Ларри записал фонограмму своей песни и вновь оказался на
улице. Дела в Лос-Анджелесе шли плохо.
Наконец он все-таки устроился гитаристом в вечерний клуб.
Потом, девять недель назад, позвонил человек из «Колумбии». Они хотят выпустить
его сингл. Может ли он приехать и записать песенку для другой стороны? Конечно,
— ответил Ларри. Конечно, он сможет приехать. В воскресенье вечером он вошел в
студию «Колумбии» в Лос-Анджелесе, за один час продублировал на второй дорожке
свой голос в «Крошке» и записал для обратной стороны песню «Карманный
Спаситель», которую он сочинил еще для «Тэттерд Ремнантс». Человек из
«Колумбии» вручил Ларри чек на пятьсот долларов и вонючий контракт, который
связывал Ларри по рукам и ногам.
Семь недель назад человек из «Колумбии» позвонил снова и
велел ему пойти купить номер «Биллборда». Ларри ринулся на улицу. «Крошка,
поймешь ли ты своего парня?» была признана одной из трех лучших новинок недели.
Ларри перезвонил человеку из «Колумбии», и тот спросил его, не хочет ли он
позавтракать в обществе настоящих шишек, чтобы обсудить будущий альбом.
На ленче он напился и едва ощутил вкус своей порции семги.
Кто-то из шишек сказал, что не удивится, если в следующем году «Крошка, поймешь
ли ты своего парня?» получит приз Грэмми. Ларри ощущал себя как во сне, и когда
он возвращался в номер, у него появилась странная уверенность, что сейчас его
собьет грузовик. Шишки из «Колумбии» вручили ему еще один чек, на этот раз на
две с половиной тысячи долларов. Придя к себе, Ларри снял телефонную трубку и
сделал несколько звонков. Первым делом он позвонил хозяину ночного клуба, в
котором играл на гитаре, и сообщил, что ему придется подыскать другого мудака,
который будет исполнять «Желтую птицу», пока посетители будут жевать
непрожаренную пиццу. Потом он позвонил всем, о ком только мог вспомнить, в том
числе и Барри Григу из «Ремнантс». Потом он вышел и напился, как свинья.
Пять недель назад сингл вошел в Сотню хит-парада
«Биллборда». На восемьдесят девятом месте. В ту неделю в Лос-Анджелес
по-настоящему пришла весна. В ослепительно сверкающее майское утро, когда дома
выглядят такими белоснежными, а океан таким синим, что кажется, будто глаза
вышибет из глазниц, он впервые услышал свою запись по радио. С ним было три или
четыре приятеля, и среди них — его тогдашняя девушка. Все они были слегка под
кокаином.
«НООООООВАЯ МУУУУУЗЫКА!» — из радиоприемника донеслись
традиционные позывные КЛМТ. А затем Ларри замер, услышав звук своего голоса:
Да, я не предупредил тебя, что снова еду домой,
Да, я не сказал тебе, что снова буду с тобой,
Но, крошка, если ты не ты, то кто же мне ответит?
Крошка, поймешь ли ты своего парня?
Он — парень что надо.
Он парень шикарный
Крошка, поймешь ли ты своего парня?
— Господи, это же я, — сказал он.
Четыре недели назад его песня поднялась на семьдесят третье
место в хит-параде «Биллборда». У него появилось ощущение что его запихнули в
старый немой фильм, в котором все происходит слишком быстро. «Колумбия» срочно
требовала записи альбома, стремясь извлечь выгоду из успеха сингла.
Неожиданно трудно оказалось избавиться от Джулии — девушки,
с которой он начал встречаться в тот период, когда играл на гитаре в ночном
клубе. Она знакомила его с самыми разными людьми, из которых лишь очень
немногих он действительно хотел видеть. Ее голос стал напоминать ему голоса
сладкоречивых агентов, которые звонили ему по телефону. После долгого, шумного
и желчного скандала он расстался с ней. Она угрожала покончить жизнь
самоубийством. После разрыва Ларри чувствовал себя так, словно принял участие в
затяжной битве подушками, каждая из которых была обработана газом, вызывающим
легкое отравление.
