— Так-то лучше. После того, как ты поешь, я тебя отведу
наверх, в твою комнату. Завтра у тебя будет кое-какая работа. У главного,
наверное, на тебя свои планы, но пока и без этого работы достаточно. Мы многое
здесь вернули к жизни, но далеко не все. Команда наших ребят на Боулдер Дэм
пытается полностью восстановить все электроснабжение. Другие работают над
водопроводом. Еще у нас есть разведывательные отряды, мы приводим сюда от шести
до восьми человек в день, но пока я тебя избавлю от этих подробностей. Похоже,
ты так долго шел под открытым небом, что солнца хватит тебе на месяц вперед.
— Пожалуй, — сказал Мусорный Бак со слабой улыбкой. Он уже
готов был отдать свою жизнь за Ллойда Хенрида. Собрав все свое мужество, он
указал на камень, покоившийся во впадинке на ллойдовской шее. — Это…
— Да, все парни, кто обладает кое-какой властью, носят его.
Это была его идея. Это черный янтарь. Не совсем камень. Что-то вроде нефтяного
пузыря.
— Я имею в виду… красный свет. Глаз.
— Тебе он тоже кажется глазом? Это щель. Особый подарок от
него. Я далеко не самый крутой парень из его людей. Но я… черт возьми,
по-моему, можно сказать, что я его талисман. — Он пристально посмотрел на
Мусорного Бака. — Может быть, ты тоже? Кто знает? Уж во всяком случае, не я. Он
скрытный, Флегг. Но так или иначе, о тебе он говорил нам особо. Мне и Уитни.
Это на него не похоже. Слишком много приходит сюда, чтобы замечать каждого в
отдельности. — Ллойд выдержал паузу. — Хотя, если он захочет, он все сможет.
По-моему, он видит насквозь любого из нас.
Мусорный Бак кивнул.
— Он может творить чудеса, — сказал Ллойд слегка хриплым
голосом. — Я видел. Не хотел бы я быть одним из тех, кто против него.
— Да, — сказал Мусорный Бак. — Я видел, что случилось с Малышом.
— Каким малышом?
— С парнем, с которым мы были вместе, пока не поднялись в
горы. — Он поежился. — Не хочу говорить об этом.
— О'кей, парень. А вот, наконец, и твой суп. Уитни-таки
положил тебе гамбургер. Тебе понравится. Этот парень готовит прекрасные
гамбургеры. Постарайся, чтобы тебя не вырвало, О'кей?
— О'кей.
— Ладно, у меня есть еще дела. Если бы мы мой старый дружок
Поук мог бы увидеть меня сейчас, он не поверил бы своим глазам. Еще увидимся.
— Конечно, — сказал Мусорный Бак, а потом добавил робко: —
Спасибо, спасибо за все.
— Не говори спасибо мне, — дружелюбно сказал Ллойд. — Скажи
спасибо ему.
— Я так и делаю, — сказал Мусорный Бак. — Каждую ночь. — Но
он разговаривал с самим собой.
Ллойд уже шел через вестибюль, беседуя с человеком, который
принес суп и гамбургер. Мусорный Бак проводил их взглядом, а потом жадно
накинулся на еду и съел почти все. Он чувствовал бы себя прекрасно, если бы
взгляд его не упал на тарелку. Это был томатный суп, и его цвет был цветом
крови.
Он отодвинул тарелку в сторону. Внезапно его аппетит исчез.
Очень просто было сказать Ллойду Хенриду, что не хочешь говорить о Малыше, но
гораздо труднее было перестать думать о том, что с ним случилось.
В безоблачный теплый денек, когда они ехали по I-70 из
Голдена прямо на Скалистые горы. Малыш отказался от пива ради бутылки виски
«Ребел Йелл». Еще пара бутылок, аккуратно упакованных в пакеты из-под молока,
стояла между ними. Несколько раз Малыш замечал, что хотел бы ссать «Ребел
Йелл», если б мог. Потом спрашивал у Мусорного Бака, верит ли тот в эти
штучки-дрючки. Мусорный Бак, бледный от страха и все еще с похмелья после
вчерашних трех банок пива, говорил, что верит.
Даже Малыш не мог ехать по этим дорогам со скоростью
девяноста миль в час. Он снизил скорость до шестидесяти и пробормотал сквозь
зубы что-то нелестное о трахнутых горах. Потом он просиял:
— Когда мы доберемся до Юты и Невады, мы наверстаем
потерянное, Мусорок. Эта красотка по ровному шоссе может выдавать сто
шестьдесят. Веришь в эти штучки-дрючки?
— Это прекрасная машина, — сказал Мусорный Бак с улыбкой
больной собаки.
— А ты думал. Он отхлебнул «Ребел Йелл», запил пепси-колой и
завопил: — ЙАХОООУУУ!
Через некоторое время скорость упала с шестидесяти до
сорока. Потом до тридцати. Малыш постоянно матерился сквозь зубы. «Форд» петлял
среди мертвых машин, которых становилось все больше и больше.
— Что за хренотень? — ярился Малыш. — На хрен они сюда притащились?
Решили сдохнуть на высоте десяти тысяч футов, так их мать? Эй вы, мудозвоны,
прочь с дороги! Слышите меня? Убирайтесь с дороги!
Мусорный Бак съежился от страха.
Они завернули за поворот и наткнулись на ужасный затор из
четырех потерпевших аварию машин, который полностью блокировал ведущие на запад
полосы I-70. Труп, залитый засохшей кровью, лежал раскинувшись на дороге лицом
вниз. Рядом с ним валялась сломанная кукла Чэтти-Кэти. Слева затор нельзя было
объехать из-за шестифутового забора. Справа был обрыв.
Малыш отхлебнул «Ребел Йелл» и швырнул «Форд» в сторону
обрыва.
— Держись, Мусорок, — прошептал он, — едем в обход.
— Там не проедешь, — взвизгнул Мусорный Бак.
— Проедешь, — прошептал Малыш. Глаза его сверкали. Он выехал
на обочину.
— На меня не рассчитывай, — быстро сказал Мусорный Бак и
схватился за ручку двери.
— Сиди, — сказал Малыш, — или ты превратишься в дохлый мешок
дерьма.
Мусорный Бак обернулся и уперся в дуло 45-го. Малыш
напряженно хихикнул.
Мусорный Бак сел обратно. Он хотел закрыть глаза, но не смог
этого сделать. В его окне исчезли последние шесть дюймов обочины. Теперь взгляд
его упирался прямо в далекие вереницы серо-голубых елей и нагромождение
валунов.
Он чувствовал, что до обрыва остается четыре дюйма… два
дюйма…
— Еще один дюйм, — стал напевать Малыш. Глаза его были
широко раскрыты, а зубы оскалились в широкой усмешке. Пот выступил на его
кукольном лбу чистыми и прозрачными каплями. — Еще… только… один.
Все случилось очень быстро. Мусорный Бак почувствовал, как
заднее правое колесо провалилось вниз. Он услышал звук падающих камней. Он
закричал. Малыш выругался и перешел на первую передачу. С левой стороны,
оттуда, где лежал перевернутый труп микроавтобуса марки «Фольксваген», раздался
металлический скрежет.
— Лети! — завопил Малыш. — Лети, как птица! Лети, черт тебя
побери! ЛЕТИ!
Задние колеса «Форда» бешено вращались. На секунду
показалось, что машина сползает к обрыву. Но потом она дернулась вперед и снова
выехала на дорогу.
