Говорит, что был занят на работе — и его голос звучит действительно очень уставшим. Я немного злюсь, держу чувства под контролем и только чудом не вываливаю на него все свои мысли: что скучала, что мой дом без его запаха превратился в сырой склеп, что мне очень не хватает наших разговоров, нашего физического контакта. Почему-то кажется, что сейчас это будет слишком навязчиво.
Поэтому мы договариваемся погулять вместе в выходные.
Неделя без него — редкие сообщения не в счет — это просто пытка. Но я сажаю эмоции под замок, хоть они прорываются наружу, словно паразиты, и с каждым днем ожидание встречи превращается в ожидание смертной казни. Я жду ее с нетерпением и страхом. Почему-то кажется, хоть я нигде не успела натворить глупостей, мы отдаляемся друг от друга. Словно плот переломило надвое, и течение несет половины целого в разные стороны, а я совсем ничего не могу сделать.
Но в субботу Артем заезжает за мной в шесть: с охапкой белых тюльпанов, уставшими морщинами вокруг глаз и предложением послать всех на хрен, обойтись без ресторана, а вместо этого прямо сейчас поехать на СПА-курорт. Где он, оказывается, уже снял для нас номер до понедельника.
Я ношусь по квартире как угорелая, злюсь на себя, что моему купальнику уже сто лет в обед, а в качестве альтернативы — только спортивный от «Спидо», и в нем я выгляжу какой-то угловатой девчонкой, а Артем смеется, ловит меня посреди коридора и с плотоядной улыбкой искусителя шепчет:
— У нас будет отдельное джакузи, можно арендовать бассейн, чтобы ты плавала голой.
Я снова густо краснею и обещаю сделать все, что он захочет.
Мне просто хорошо с ним. До такой степени хорошо, что проще один раз решительно вырубить систему безопасности, чем каждый раз искать причины тревожных сигналов. Нет никакой другой женщины — он мой. Не идеальный, в чем-то черствый и совершенно не романный, циник и — чего уж там! — тот еще засранец, но, если мне хорошо рядом с ним — зачем искать темные пятна на солнце? Нужно просто принять моего не идеального идеального мужчину таким, какой он есть.
Эти два дня — лучшее, что было в моей жизни. Мы отключаем телефоны, мы все время рядом. Артем учит меня плавать на спине и правда арендует бассейн на полдня, где мы плаваем голые, занимаемся сексом в воде и на полотенце в зарослях каких-то декоративных растений. Если бы меня спросили, существует ли на земле рай, я бы сказала, что в эти дни мы стали его Адамом и Евой.
Неудивительно, что я с ужасом отсчитываю последние часы воскресенья, и вся прошедшая неделя ожидания кажется просто детским переживанием из-за выпавшей карамельки, стоит представить, что в понедельник мы вернемся в реальность, где у него снова будет звонить телефон.
— Может быть мы…
Я чувствую себя школьницей, сидя в машине с прилежно сложенными на коленях ладонями. Сколько раз мысленно тормозила этот разговор, била себя по рукам, но стоило замечтаться о будущем — и слова сами выпрыгнули изо рта.
Артем на секунду отвлекается от дороги, вопросительно ждет продолжения, а я просто не знаю, как сказать о том, что может стать либо началом чего-то нового, либо разрушить все до основания. И еще потому, что хоть мне уже тридцать, я никогда не говорила подобного мужчине.
— Малыш, говори уже, раз собралась. Ты же знаешь, я не люблю эти ваши женские хождения вокруг да около. Что случилось? Где и как я снова накосячил?
— Мы ведь можем… хотя бы попробовать… быть вместе, — теряясь в словах, осторожными шажками иду вперед я.
— А мы разве не вместе сейчас? — Он снова снисходительно улыбается, принимая мои глупости.
— Вместе, и мне так хорошо с тобой, что я, кажется, разучилась дышать без тебя.
— Сделать тебе искусственное дыхание? — все еще шутит он.
— Нет, но можно переехать ко мне, — на одном дыхании проговариваю я.
И жмурюсь до красноты за веками, потому что боюсь услышать его «нет».
Он же скажет «нет», обязательно скажет. Три месяца — не срок для того, чтобы разделить быт. И что я буду делать после его отказа? Сгорю и превращусь в горку красного от стыда пепла прямо на сиденье его «Лексуса».
— Хорошо, малыш, посмотрим, так же ли хороша твоя попа в быту.
Я распахиваю глаза и смотрю на Артема так, словно он внезапно заговорил на инопланетянском.
А он громко хохочет и снова говорит, что я — дурочка.
Но на этот раз добавляя «моя».
Я чувствую себя прибитой молнией. Словно разверзлись небеса, произошло неизведанное чудо природы и меня, словно бабочку, пришпилило к сиденью. Артем продолжает посмеиваться, и в конечном итоге я снова краснею и, чтобы спрятать смущение, делаю то, что он не любит: жду относительно безопасный и пустой участок дороги и перебираюсь к Артему на руки. Он сбрасывает скорость, обнимает меня одной рукой и я, вздрагивая от собственной смелости, крепко его обнимаю.
— В следующий раз я точно с чем-нибудь не разминусь, — ворчит Артем, но прижимает меня все крепче и крепче. Бесстыдно запускает ладонь под мою спортивную кофту, приводит пальцами по голой коже, и я прикусываю губу, чтобы сдержать непроизвольный стон удовольствия.
Я слишком чувствительная в его руках: сгораю от любого прикосновения, и мне все равно мало, хоть мы практически два дня не отходили друг от друга. Если бы меня спросили, чего я больше всего хочу в этот момент, я бы без заминки ответила: просто быть рядом с ним до конца своих дней. Отдать все, что у меня есть за возможность никогда не расставаться.
Так нельзя любить — какая-то часть моего мозга отчаянно вопит об этом, но я ставлю ее к стенке и без сожаления выстреливаю в затылок. Нельзя — это в чьем-то другой истории, а в моей жизни все будет идеально. Вместе с мужчиной, который оказался лучше любой моей фантазии.
— Жень, только давай я не буду перевозить сразу все вещи? — Артем прижимается губами к моей шее, и я откидываюсь назад. Машина останавливается, но меня все равно покачивает от собственного желания, которому я впервые отдаюсь совсем без тормозов.
— Сначала рубашки, потом носки? — посмеиваюсь я, с трудом соображая, что он говорит. Мне необходимо соединиться с ним до самого конца, именно сейчас.
— Примерно так, да. — Он находит молнию на моей кофте, в одно движение тянет до самого конца, пока я выставляю голые плечи.
Под ней у меня только спортивный топ, который я без стеснения стаскиваю через голову. Волосы снова лезут в глаза, но Артем обнимает мою шею ладонями, притягивает для жадного поцелуя, пока я ерзаю на нем, пытаясь справиться с его спортивными штанами. Он смеется, кое-как приподнимает бедра, давая себя раздеть.
— Черт, да… — выдыхает он, прикусывая кожу у меня над соском, когда я опускаюсь на возбужденный горячий член.
Почему-то именно сейчас я чувствую его как никогда глубоко внутри. И не могу остановиться, раскачиваясь вверх и вниз, пытаясь взять еще больше и еще глубже. Мне так мало его, что хоть вой от невозможности получить еще хоть немного.
