Я поднимаю руки вверх, успеваю взять его член ладонью и выразительно, не задумываясь, что делаю, похлопать его тяжестью по своим губам.
Бармаглот глухо матерится.
За волосы заставляет меня подняться, тянет на себя, заставляя встать на носочки.
Свободной рукой сжимает мои щеки так сильно, что боль немного резонирует в скулах.
Зажимает мои губы своими и одновременно звонко прикладывается ладонью к моим ягодицам.
Боль обжигает нежную распаренную кожу.
Вскрикиваю от неожиданности.
И мгновенно в отместку прикусываю его нижнюю губу.
— Только попробуй так еще раз, Зай, — слышу предупреждающий рык.
— Вот это? — пробую укусить еще раз, но не успеваю.
Толкает обратно на колени, на этот раз наматывая волосы на кулак так сильно, что я практически не могу вертеть головой.
— Открой рот и выстави язык.
Господи, спасибо за то, что ты дал мне мужика, умеющего быть главным в сексе!
Я принимаю все правила этой игры, даже если в конце мой рот будет болеть, а задница — гореть от шлепков.
Высовываю язык максимально сильно — и Бармаглот выразительно стучит по нему членом.
Пытаюсь поймать его губами, но в ответ получаю несильное похлопывание по щеке — сначала просто ладонью, потому, сильнее, членом.
Жмурюсь от удовольствия.
Если бы мурашки на моем теле были чуть больше размеров, от их непрерывного потока мы устроили бы в ванной настоящее цунами.
Пока я послушно сижу перед ним на коленях, с руками за спиной, он медленно, никуда не торопясь, поглаживает член ладонью — от основания и до головки, пока на ней не выступает пара тяжелых капель.
Я еще сильнее — хотя, куда уж? — выставляю язык, выпрашиваю угощение.
Бармаглот даже не скрывает, что наслаждается процессом и моим нетерпением.
Почти хнычу от желания получить в рот этот огромный член, и это ни черта не игра. Это какая-то маниакальная потребность.
— Отсосешь мне, Зай.
Вот же гад!
Сглатываю, задираю голову максимально высоко, раскрываю рот и буквально выпрашиваю всем своим видом.
Он снова ударяет членом по моему языку.
Толкается вперед, в распахнутые для него губы.
Я почти сразу чувствую, как мой рот растягивается почти до боли.
Жмурюсь, пытаясь контролировать дыхание.
Ох ни хрена себе…
— Выдохни, Зай. — За волосы оттягивает мою голову назад.
Дает сделать пару спасительных вдохов.
И снова в мой рот, на этот раз сильнее и без предупреждения.
Я чувствую, как язык прижимается к нижнему небу, как тяжелая горячая головка упирается в корень языка и меня непроизвольно тянет кашлять.
Громко дышу через нос.
Бармаглот снова оттаскивает мою голову, позволяет отдышаться.
Делаю это громко, выразительно глотая слюну.
— Расслабь горло, Зай, — дает указание мой личный доминант на этот вечер. — Дыши через нос и дай мне руководить. Поняла?
Киваю как прилежная послушная девочка.
Мне нравится эта игра в «Оттенки».
Бармаглот запрокидывает мою голову назад, так, чтобы шея растянулась почти на всю длину. В глазах немного щиплет от рассеянного желтого света рожковой лампы на стене. Его пятерня в моих волосах сжимается, натягивая пряди до приятной тянущей боли.
Направляет член мне в рот — сверху вниз.
Под таким углом, что я не успеваю даже пикнуть, как головка упирается мне в гортань.
Дышу, чтобы не поперхнуться, когда он делает пару поступательных движений.
— Охуенный рот, Зай, — слышу мрачный довольный смешок.
Выразительно сжимает мои щеки второй рукой, и я чувствую, как его член словно наглухо затыкает мой рот и запечатывает горло.
Накатывает внезапный страх, что я не смогу сдержать легкий рвотный рефлекс, но Бармаглот снова немного оттягивает мою голову, давая глотнуть спасительный воздух.
— Полижи яйца, — толкает мою голову вниз.
У него упругая налитая мошонка, подтянутая вверх, и я жадно провожу по ней языком.
Ответный стон удовольствия только придает решимости.
Сжимаю ее губами, вбирая в рот столько, сколько получается.
Посасываю влажную шершавую кожу, стону в ответ на тяжелое хриплое дыхание моего тирана.
Я, кажется, становлюсь минетозависимой.
Так вообще бывает?
Я сосу ему член и получаю от этого офигенное моральное удовольствие.
Потому что вот здесь и сейчас — я принадлежу классному шикарному мужику, и он крепко держит меня в руках.
— Расслабь горло, Зай, и не стесняйся ничего, — предупреждает Бармаглот, снова вталкивая член мне в рот.
Я понимаю, о чем он.
Так что, когда в ответ на глубокий толчок в глотку в позыве кашля я заливаю его слюной, мне уже по фигу, насколько это не в духе «хороших девочек».
После пары сильных толчков собственная слюна обильно стекает по губам и капает на грудь и соски.
Вздрагиваю от контраста.
Мычу, когда рот натягивается вокруг члена до последнего предела и на глаза наворачиваются слезы.
— Просто дыши, — слышу сверху охрипший низкий голос.
В горле становится немного горячо от пролитых тяжелых капель.
Сглатываю их.
И начинаю сосать, насколько это возможно.
Бармаглот толкается мне в горло, задает правильный темп.
Мои губы натянуты на выпуклых пульсирующих венах его здоровенного члена.
В рот выплескивается новая порция жидкости, и я жадно высасываю ее, до боли втянув щеки.
Как будто сдохну, если не сожру его всего.
В какой-то момент я чувствую, как вторая ладонь ложится мне на подбородок, оттягивает ниже, растягивая рот шире моих собственных усилий.
